Татаринов стоял, перекатываясь на пятках, оценивая свои шансы быть простреленным.

– Если вы меня убьете, княгиня, у вашего мужа будет меньше шансов убежать от тех, кто его похитил.

– Его похитили? Кому это понадобилось?

– Мадам, мы теряем драгоценное время.

– Куда его увезли? Отвечайте! Я жду, месье. Это враги царя похитили моего мужа? – Она направила пистолет прямо ему в сердце.

Хорошо, княгиня. Хочешь правды – ты ее получишь.

– Если бы вашего мужа захватили враги царя, нам не стоило бы волноваться, – заявил Татаринов. – Князь Проков работает не на царя, а против него. Я думаю, его схватили люди Аракчеева.

– Кто такой Аракчеев?

– Глава военного министерства России, а также управляет тайной полицией.

То, что Алекс ей солгал, конечно, неприятно, но с этим она потом разберется. В данный момент важнее всего отбить его у захватчиков.

– Как мы можем его спасти?

– Я почти уверен в том, что его отправят в Россию, здесь его пытать не будут. – Татаринов видел, как она побледнела, но ни единый мускул не дрогнул у нее на лице.

– Спирин – дело другое. Он никогда не был близким другом царя, вот они и сделали с ним то, что должны были, и, видимо, он выдал им князя Прокова. Не могу его за это винить. Он долго держался, если за Проковым пришли лишь сегодня во второй половине дня.

– Я мало что понимаю из того, что вы сказали. Кто такой Спирин?

– Член нашей маленькой ячейки. Верный нашему делу и отличный связной. Он знает всех нужных людей. Но он не боец. Вчера ночью он пропал. Я опасался худшего, но мои опасения усугубились, когда я так и не смог ничего узнать о его местопребывании, а ваш муж не пришел на встречу со мной в назначенное время.

– Как похитители собираются вывезти Прокова из Англии?

– На корабле, а как же еще? Тянуть с доставкой Прокова в Россию они не захотят, скорее всего отправятся из Гринвича, самого близкого к Лондону порта. К тому же там всегда можно найти желающих взять на борт необычного пассажира или двух. Только плати. – Татаринов поднялся. – Я теряю время. Отоприте эту чертову дверь и выпустите меня.

– Я поеду с вами, – сказала Ливия, щелкнув пальцами.

– Это абсурд! Вы будете мешать. – Татаринов пытался протиснуться мимо нее к двери.

– Вам ничего иного не остается, кроме как взять меня с собой, – спокойно сказала Ливия. – Если вы откажетесь, я просто поеду следом за вами до Гринвича. Так что уж лучше нам ехать рядом. И мешать я вам уж точно не буду. Я хочу, чтобы вы поняли раз и навсегда, мое место – рядом с мужем, и если он в опасности, я буду рядом с ним.

Она повернулась, чтобы открыть дверь.

– Вы подождете, пока я переоденусь? Я быстро. Или мне поехать за вами следом?

– Мадам… Княгиня… – Видя ее непреклонность, Татаринов решил, что лучше уж он будет за ней приглядывать. Как-нибудь избавится от нее, когда они доберутся до Гринвича. – Я подожду.

– Хорошо. – Ливия повернула ключ в замке и открыла дверь. Вы в карете приехали?

– Верхом.

– Хорошо, тогда я переоденусь и заберу с конюшни Дафну.

Собаки вертелись у ее ног, пока она бегом поднималась по лестнице. Оглянувшись, она бросила Татаринову через плечо:

– Десять минут – самое большее.

Татаринов взглянул на входную дверь. Ему хватило бы и двух минут, чтобы вскочить на своего коня и уехать, но он знал, что эта чертова баба не успокоится. Кто его знает, что она может натворить, если дать ей волю. Он должен был прихватить еще двоих своих товарищей, перед тем как направиться в Гринвич, оставалось лишь молить Бога, чтобы те люди, которые удерживали князя, пропустили вечерний отлив и задержались в Гринвиче до утра.

А если они не в Гринвиче?