стараясь не потерять нить рассуждений эксцентричных родственников Алека.

– А мне нравится, как делают в Риме, если вы понимаете, о чем я, – громко прошипела Юффи на ухо Кейт, которая невольно отшатнулась назад, пораженная.

– Охлажденный с молоком, мадам? – спросил Уолтер жену, намеренно делая вид, что не понимает, о чем речь. – Но вы привыкли к горячему и пряному…

– Да тише ты! – отмахнулась Юффи. – Я хотела сказать, что мне нравится двор Якова Стюарта в Риме, – сделав ударение на последнем слове, продолжала Юффи. – А вам, мисс Кейт?

– Мне тоже. Там очень мило, хотя и скучно. Я несколько лет жила в Риме с родителями. Там очень много молятся и читают, а интриг – что гораздо более интересно – почти нет. – Кейт слегка наморщила носик, и Уолтер искренне рассмеялся.

– Вы были при дворе изгнанного короля? – изумленно спросила Юффи.

–  Моего отца сослали во Францию, и мы уехали вместе с ним. Он последовал за королем в Рим, и мы жили там некоторое время, как и во Фландрии.

– Отца Кейт отправили в ссылку за то, что он принимал участие в восстании, – пояснил Алек.

Юффи восторженно всплеснула руками и наклонилась, чтобы сжать Кейт в объятиях. Тетя Алека была высокой женщиной и почти вдвое превосходила Кейт по весу. Обладающая пышной грудью и сильными руками, она едва не задушила Кейт. Девушка, смеясь, вынырнула из объятий будущей родственницы, посмотрела на Алека и поправила съехавший набок кружевной чепец.

– Она мне нравится! – провозгласила Юффи. – Ты должен на ней жениться! – С этими словами она направилась к двери. – А теперь вам двоим не мешает отдохнуть перед ленчем. Слишком уж бурное выдалось утро! – Кивнув собравшимся, Юффи вышла из комнаты.

– Она пьет слишком много вишневой наливки перед ленчем, – посетовал Уолтер, когда его жена намеренно громко захлопнула дверь. – После того как отдохнете и переоденетесь, спускайтесь вниз, я покажу вам магазин, – обратился он к Кейт.

Осторожно отворив дверь, отделяющую его спальню от спальни Кейт, Алек беззвучно вошел в комнату, ожидая увидеть Кейт спящей. Но стоявшая возле окна в ореоле солнечного света, просачивающегося сквозь шторы, девушка повернулась, словно ждала его.

На ней была одна лишь сорочка, сквозь тонкую ткань которой можно было отчетливо разглядеть ее восхитительную фигуру, освещенную солнечными лучами. При одном лишь взгляде на Кейт Алек ощутил, как его тело окатила мощная волна желания. Он ступил на толстый восточный ковер, придававший спальне особый уют и роскошь, и пошел к Кейт.

Она двинулась ему навстречу, едва заметно дрожа. Кейт подняла руки, чтобы обнять Алека, и тот, не говоря ни слова, взял ее за талию, притянул к себе и накрыл ее губы поцелуем. Ладонь его скользила по спине девушки, ощущая тепло ее тесно прижатого к нему тела.

Ее губы были невероятно соблазнительными, упругими и чуткими. Они быстро приоткрылись, освободив дорогу ее сладостному нетерпеливому языку. Алек судорожно втянул в себя воздух и еще крепче прижал девушку к себе. Еще раньше он успел снять китель и сумку и теперь стоял перед Кейт в одной рубашке и килте, ощущая сквозь ткань прильнувшее к нему трепещущее тело и свой собственный жар и напряжение.

Но Кейт отстранилась и взглянула сначала на Алека, а потом на дверь.

– Они отдыхают в своих комнатах, – сказал он, – и думают, что мы спим.

– Мы так и сделаем, – прошептала Кейт, – только немного позже. А сейчас, – прошептала она, коснувшись губами губ Алека, скользнув по его подбородку, – нам нужно дать друг другу обещание.

– Какое? – пробормотал Алек, отвечая на ласковые прикосновения губ девушки.

– Сначала мы дадим обязательство жениться. – Ее теплое дыхание ласкало кожу Алека. – А потом заключим сделку.

– А-а… – понимающе протянул Алек. – Сделку, условия которой удовлетворят нас обоих.

Кейт тихонько засмеялась и, взяв Алека за руку, повела его к кровати. Она уже сняла покрывало, и, когда он потянулся, чтобы опустить полог, Кейт села на кровать. Алек уселся рядом, снял перевязь, поддерживающую раненую руку, а потом обнял Кейт за плечи и опустился в прохладное и баснословно мягкое облако из подушек.

Кейт наклонилась, чтобы поцеловать его, и Алек ответил на поцелуй, а потом уложил Кейт на спину, и его рука скользнула под длинную сорочку, прикрывающую тело девушки. Чувство восхищения переполняло все его существо, гулко стучась в грудную клетку, но он на мгновение замер и, уткнувшись лицом в шею Кейт, лизнул ее маленькое изящное ушко.

– Я обещаю жениться на тебе, Кэтрин Маккарран, – прошептал он, – так скоро, как ты пожелаешь. А ты пообещаешь мне то же самое?

– О да, – прошептала в ответ Кейт.

–  На этом первая часть церемонии бракосочетания закончена, – еле слышно шепнул Алек, скользя губами по необыкновенно мягкой и нежной щеке девушки. – А теперь, если ты не возражаешь, перейдем ко второй части.

– А вот этого я хочу больше всего на свете.

Алек тихо засмеялся, поцеловал шею девушки, спустился ниже, и она ощутила его горячее дыхание в ложбинке между грудей. Алек провел языком по одному упругому холмику, нашел сосок, и Кейт выгнулась ему навстречу, едва не задохнувшись от наслаждения. Алек приподнял подол ее сорочки, а потом стянул ее через голову Кейт. Спустя мгновение она уже лежала в его объятиях обнаженная и прелестная, как сказочная фея. Взгляд Алека ласкал молочно-белую кожу девушки, ее золотистые, словно омытые лучами полуденного солнца волосы, изящные изгибы ее фигуры, пока сладостная пульсация в его теле не стала непереносимой.

– Теперь твоя очередь, – прошептала Кейт, уверенно и ловко помогая Алеку освободиться от рубашки и килта. Вскоре и он был полностью обнажен. Их тела соприкасались – его смуглое и ее светлое, его упругое и ее мягкое и нежное, его тугое и ее шелковистое. Они были так не похожи и все же составляли единое целое. Пальцы мужчины ласкали тело Кейт, ненадолго останавливаясь в самых потаенных его уголках, а она гладила его чистую кожу, целовала ее, восхищалась ею. Сердце Алека начало гулко колотиться.

Его ласки были неторопливыми и уверенными, приносящими ему такое же удовольствие, как и ей. Осыпав тело Кейт поцелуями, он нашел ее лоно и ласкал до тех пор, пока она не застонала и не подалась ему навстречу.

Когда рука девушки коснулась его горячей упругой плоти, Алек судорожно втянул носом воздух и перекатился, подмяв Кейт под себя. Она открылась ему навстречу с такой готовностью и любовью, что его сердце едва не выпрыгнуло из груди. Приподняв бедра Кейт, Алек погрузился в ее соблазнительные обжигающие глубины, а когда начал двигаться, ему показалось, что весь он состоит лишь из пульсации крови и горячего дыхания. А потом его душа словно оторвалась и воспарила ввысь.

Внезапно все происходящее показалось ему настоящим чудом – таким, в которое он никогда прежде не верил, – и оно наполнило его новой силой. Кейт двигалась навстречу ему, словно накатывающая на иссушенный солнцем берег волна, унося его навстречу совершенно новой жизни.

Алек подумал, что никогда еще не ощущал подобного единения, никогда не чувствовал себя таким счастливым и переполненным любовью. Его душа обновлялась, наполняясь уверенностью, что эта женщина и есть его половинка, та, о которой он мечтал и кого искал так долго.

И все же над ними дамокловым мечом висела опасность, угрожая их единению, и Кейт понимала это так же, как и он сам.

– Скоро мы должны встретиться с друзьями в «Шоколадном доме», – сказал Алек, когда они с Кейт спустились в гостиную и увидели там Уолтера. – Если через час у тебя освободится та маленькая комнатка в самом дальнем углу магазина, она будет весьма кстати.

– Хорошо, – ответил Уолтер, провожая молодых людей до двери.

Им потребовалось лишь пересечь внутренний двор, чтобы оказаться перед высоким зданием. Уолтер провел их через черный ход, по коридору мимо кухни в помещение магазина.

– Мы здесь уже почти сорок лет. С того самого момента, как основали с братом компанию «Фрейзере фенсис». Сначала мы торговали кофе, к которому впоследствии прибавились китайский чай и шоколад, – рассказывал Уолтер Кейт. – Мы открыли этот магазин как кофейню. Потом начали продавать здесь шоколад, и вскоре он стал знаменитым «Шоколадным домом». Скорее всего название возникло из-за темно-коричневого цвета фасада, но оно нам понравилось. – Уолтер улыбнулся и распахнул перед Кейт и Алеком очередную дверь. Уолтер Фрейзер был худощав и невысок, но жив и энергичен. Его добродушие уравнивало чашу весов, когда речь заходила о росте его супруги.

Пройдя вперед, Кейт улыбнулась Алеку.

– Мне нравится твой дядя, – прошептала она. – Он «уравновешенный» Фрейзер?

Алек наклонился к девушке, зная, что Уолтер немного глуховат и не услышит их разговора.

– Так может показаться на первый взгляд, но его склонность к разного рода экспериментам – особенно с шоколадом и какао – переводит его в разряд «необузданных» Фрейзеров.

– Ты имеешь в виду острый перец и другие чудачества? – прошептала Кейт.

–  Вы сказали, что собираетесь сегодня встретиться с друзьями? – спросил Уолтер. – В таком случае вы, наверное, захотите выпить шоколада. Это король напитков. – Уолтер повел молодых людей в зал.

Преступив порог, Алек огляделся и сжал плечо Кейт. За окном у стола сидели трое солдат. Кейт так резко остановилась, что Алек едва не врезался в нее. Девушка взглянула на него с беспокойством. В двух солдатах Алек узнал тех, кто был на постоялом дворе Макленнана.

– Комната, о которой мы говорили, сейчас свободна, дядя? – тихо спросил Алек. Уолтер кивнул и провел их через боковую дверь в небольшое помещение с четырьмя столами, на каждом из которых стоял серебряный кофейник. В комнате