сам сказал мне.

– А как ты к нему относишься? Несколько поцелуев – это чепуха. А вот что ты думаешь по поводу того, чтобы прожить с ним всю жизнь? Он ведь не изменится. Он всегда будет довольствоваться самым малым, и его никогда не озаботит, откуда взялась еда сегодня и будет ли она завтра.

– Знаю. Думаю, что я люблю его. Не могу сказать точно, потому что еще никого не любила. Но, без сомнения, я хочу всегда быть с ним рядом и помогать ему. И я не позволю никому обидеть Генри, – страстно заявила Мэри Бэн.

– Точно то же и я чувствовала по отношению к нему. Я заботилась о нем всю сознательную жизнь. – Ванесса встала со стула. – И я очень рада, что у меня появилась помощница.

– А… вы… не против, что Генри… любит меня?

– Наоборот, я счастлива за вас обоих. Генри мне брат, значит, теперь у меня появилась и сестренка.

В комнату зашла Элли, и ветер тут же яростно захлопнул за ней дверь. Громкое эхо отозвалось во всех пустых комнатах дома. У Элли были полные руки всякой всячины.

– Там такая холодина! И ветер усилился. Я просто счастлива, что мы сегодня ночуем в доме. – Она положила принесенное на стол и убрала со лба упавшую прядь. – Я принесла аптечку, Ванесса. Рана на боку у Кейна открылась, нужно перевязать ее заново. Сделаешь это, а я пока займусь платьем для Мэри Бэн, ладно?

– Нет.

– Нет? – Элли явно не ожидала подобной реакции.

– Я этим заниматься не буду.

– Ванесса Кавано! Впервые в жизни ты отказываешься помочь. Значит ли это, что ты забыла, что такое сочувствие? Мы никогда никому не отказывали в помощи, будь то мужчина, женщина или больное животное! А уж Кейну де Болту сам Бог велел помочь! Ни один человек еще не подвергал себя такому риску из-за нас! И он прекрасно знал, что убийца намерен непременно хладнокровно прикончить его! Но Кейн предпочел остаться с нами и охранять наш покой! – Щеки Элли пылали от праведного гнева, она с негодованием смотрела на племянницу. – Когда мы покидали Миссури, ты была милой, ласковой и добросердечной девушкой, всегда готовой оказать помощь больным и слабым. Что эта треклятая земля сотворила с тобой? В кого ты превратилась? – медленно и четко произнесла Элли.

Ванессу изумила вспышка Элли. Ей еще ни разу в жизни не довелось видеть тетку в таком гневе, разве что в Вичите, когда злобный погонщик избивал мулов плетью. Тогда Элли схватила один из кнутов Генри – они как раз ходили с ними в магазин – и вытянула этим кнутом прямо по спине разбушевавшегося мужлана. Собралась восторженная толпа зевак. Ванесса и раньше предполагала, что и тетушка обладает семейным темпераментом, но до событий в Вичите Элли прекрасно сдерживала свои порывы.

– Тьфу, будь оно все неладно! Если вы так настаиваете, я, конечно, пойду и выполню все, что вы скажете. – Ванесса схватила деревянный ящик с аптечкой. – Но этот край изменил не одну меня, тетя! – И она решительно вышла из кухни.

Если бы Ванесса оглянулась, то увидела бы, как черты лица Элли смягчились и на полных губах появилась довольная улыбка. Но Ванесса была в ярости. Она дошла до спальни Кейна, нажала на дверную ручку и решительно распахнула дверь.

– Ну и как, по-вашему, я должна делать перевязку в такой темноте? – с упреком, стоя на пороге, произнесла Ванесса.

– На столе справа от тебя стоит лампа, – раздался голос Кейна из заполнявшего спальню мрака. Быстро чиркнула и вспыхнула спичка. – Закрой дверь, а то здесь слишком сквозит и огонь гаснет.

Ванесса вошла и толкнула дверь ногой. Она с клацаньем затворилась. Секунду спустя зажглась еще одна спичка. Ванесса поставила аптечку на стул, сняла с керосиновой лампы стеклянный колпак и подожгла фитиль. Комната оказалась просторной. Пройдя по плетеному пестрому коврику, девушка поставила лампу рядом с кроватью. И не взглянув на Кейна, вернулась за аптечкой.

– Я только второй раз вижу тебя в платье. Это то же самое, что было на тебе в Додже во время нашей первой встречи.

Начинается, подумала она. Кажется, он решил испробовать на ней свое обаяние. И если трюк сработает, ему будет чему еще поучить Генри по части искусства обольщения женщин.

Она не произнесла в ответ ни слова и не подняла на него глаз. Деловито поставив аптечку на столик рядом с лампой, Ванесса открыла ее, придвинула к кровати стул и села.

– Тетя сказала, что у вас опять открылось кровотечение. – Ванесса откинула простыню, оголив мускулистый торс. Повязка на плече была закреплена пластырем. Ванесса кончиками пальцев взялась за его конец, и тот нехотя начал отлепляться от кожи. Раненый с шумом вдохнул, едва удержавшись от стона. Склонившись так, чтобы собственная тень не мешала ей, она взглянула на рану. Ее голова была в нескольких дюймах от его лица, а мягкие рыжие пряди защекотали его ноздри.

– У тебя влажные волосы. Надо было сначала высушить их, а уж потом закалывать.

Ванесса прикрепила пластырь на место.

– Так, эта рана в порядке. Повязку сменим только завтра. Элли чуть-чуть смажет ее дегтем, чтобы она не прилипала.

Когда она опустила простыню ниже, то поняла, что он полностью обнажен. Рука ее на секунду замерла и дрогнула, но тут же, прикрыв ту часть бедра, которую ей ни к чему было видеть, занялась раной. Она заметила, что живот его запал еще больше с тех пор, как она впервые перевязывала его, и он слегка дрожал, словно замерз. Торс его был гладкий и почти безволосый, за исключением золотисто-коричневых курчавых волосков на груди и полоски, начинавшейся чуть ниже пупка и исчезавшей под белой тканью.

Повязка пропиталась кровью. Ванесса достала ножницы и слегка дрожащими пальцами разрезала ее. Промокнув рану смазанным дезинфицирующей мазью бинтом, она стерла кровь и увидела, что хотя рана полностью так и не затянулась, кожа вокруг нее имела здоровый розоватый цвет.

– Ты наложишь еще несколько стежков.

– Нет.

– Тогда что ты собираешься сделать?

– Обновлю повязку.

– А когда ты собираешься посмотреть на меня?

– Именно это я и делаю, – спокойно ответила она.

– Проклятие! Посмотри мне в лицо, упрямица! – Его ладони непроизвольно сжались в кулаки.

– Ваше лицо меня абсолютно не интересует, мистер де Болт. Меня волнуют лишь раны, за появление которых я в ответе.

– Тебя бесит, что ты оказалась в долгу передо мной? Да, Ванесса? Ты боишься, что я могу что-нибудь потребовать в обмен за это? И это так тебя беспокоит, что ты даже не хочешь взглянуть мне в глаза?

– Вы правы по крайней мере в одном. Я действительно не желаю быть обязанной вам даже в мелочах.

– Ты полагаешь, что я сопровождал вас исключительно для того, чтобы ты попала ко мне в зависимость? Ты притянула меня к себе сильнее всякого магнита, Ванесса. И я не стыжусь признаться в этом. Ты очень красива, я восхищаюсь твоим бешеным темпераментом. Я просто не мог бросить вас, зная, какой опасности подвергаешься ты, Элли и Мэри Бэн, если встретите тех мерзавцев.

– Мы уже неоднократно выражали вам свою благодарность. – Она приготовила новую повязку и наложила на нее мазь Ламберта.

Кейн стиснул ее запястье.

– Оставь эту чертову рану в покое и взгляни на меня!

Вспыхнувшие от гнева глаза Ванессы уставились на него.

– Немедленно отпустите меня!

– Чтобы ты могла развернуться и удрать? Ты жуткая трусиха, Ванесса. Несмотря на показную храбрость, которую ты готова демонстрировать в любую секунду, ты самая обыкновенная трусиха!

Эти неожиданные слова сбили ее с толку.

– Вы полагаете, что я боюсь вас? – Сердитые голубые глаза буквально пригвоздили его к кровати.

– Да. Ты боишься своих собственных чувств ко мне и мнишь себя униженной, поскольку считаешь, что я к тебе оскорбительно равнодушен.

Она крепко зажмурилась и затрясла головой. Когда она снова открыла глаза, то оба сердито уставились друг на друга.

– Вы – самый эгоистичный человек, какого я когда-либо встречала! Только оттого, что я была благодарна вам и… позволила себя поцеловать, вы… вообразили, что я… влюблена в вас!

– Ванесса! – все больше сердясь, сказал он. – Ты не просто позволила мне поцеловать тебя. Мы целовались, потому что оба хотели этого. Должен заметить, что ни одному мужчине не приходилось касаться более сладостных губ.

Его голос понизился до шепота, а в глазах зажегся откровенно чувственный огонь. Он посмотрел на ее губы так, словно вспоминал те поцелуи и заново переживал их. Его пальцы соскользнули с ее запястья и накрыли ее ладонь. Но на этот раз он не почувствовал ответного тепла. А ему вдруг ужасно захотелось именно тепла, словно иначе и жить не стоило.

– Не смотри на меня так, маленькая рыжая пичужка. Мне невыносима даже мысль о том, что ты смотришь на меня с ненавистью.

Мягкий умоляющий тон его голоса чуть-чуть растопил ледяной холод в ее груди. Она смотрела, как движутся его губы, ощущала умоляющий взгляд янтарных глаз, чувствовала нервное подрагивание его пальцев.

– Я не питаю к вам ненависти, Кейн. Наверное, я никогда не смогу ненавидеть вас. Я слишком благодарна вам…

Он стиснул ее пальцы и дернул к себе с такой силой, что она чуть не упала на кровать.

– К дьяволу твою благодарность! Хватит с меня твоего упрямства, Ванесса, я его просто больше не вынесу! Не смей больше даже заикаться о благодарности! Слышишь?

– Не понимаю, почему вы сердитесь? Отпустите меня!

– Только если ты пообещаешь остаться. Мне необходимо серьезно поговорить с тобой. Это касается… твоей