стук подков мчащейся во весь опор лошади. Секунды спустя из-за поворота показался огромный жеребец Кейна, летящий, кажется, на нее. Удрать? Нет. Ему ничего не стоит догнать ее.

– Какого дьявола ты здесь делаешь, а? – закричал Кейн, когда до нее оставалось по меньшей мере еще футов пятьдесят. – Ты с ума сошла! Возвращайся в фургон! Немедленно!

Она прямо вскипела от негодования. Ишь ты, командир! А тон-то какой! Ну уж нет! На этот раз приказ не сработает, хватит ей той ночи, у форта Лайон. Кейн протянул руку и вцепился в уздечку. Не успев даже осознать, что делает, Ванесса замахнулась поводьями и хлестнула его по руке.

– Держи свои руки подальше от моей лошади!

– Ты, безмозглая дурочка! Немедленно возвращайся в фургон. Тэсс лишь слегка опередил нас. Уезжай отсюда!

– Я знаю, что он здесь! – Она помахала запиской Тэсса перед носом Кейна. – Это его последнее послание.

– Да он их оставлял вдоль всей дороги, так что мы собирали этот урожай всю последнюю неделю. Он надеется, что заставит нас совершить какую-нибудь глупость. Но клюнула на его приманку только ты.

– Плевать. Я собираюсь встретиться с ним и убить его!

– Это самая идиотская идея, какая только могла прийти тебе в голову! Помериться силами с опытным убийцей? Мало того, что он безумец, так ведь он еще и не один, а с двумя напарниками. Я их выследил и возвратился за Хукерами. А теперь уезжай отсюда поскорее, ради Бога, пока нас тут всех не перестреляли!

И в эту секунду Кейн услышал щелчок и краем глаза заметил мелькнувшую среди густой хвои тень, но уже в следующую секунду пуля попала ему в плечо. Боль пронзила его с такой силой, что он не сразу схватил ружье, но все же через какое-то мгновение сделал это, но вот удержать его, несмотря на отчаянные попытки, не сумел. Боль разлилась по всему телу, и он начал заваливаться вперед, куда-то в бархатно-черную пропасть. Его последняя мысль была о Ванессе. Ему нельзя сейчас умирать! Он не может оставить ее этому подонку!

Один за другим раздались три выстрела. Две пули попали в Кейна, а третья снесла с его головы шляпу. Ванесса, застыв от ужаса, смотрела, как он накреняется в седле и падает в землю лицом прямо под ноги своего жеребца. Сквозь шум в ушах она расслышала где-то за спиной треск еще одного выстрела, а потом – звуки перестрелки. Она спрыгнула с лошади и помчалась к Кейну. Все остальное не имело значения, кроме одного: жив ли он? В отчаянии она замахнулась на огромного жеребца, нависшего над хозяином.

– Отойди! Прочь! Дай мне осмотреть его! – Наконец животное отодвинулось, и Ванесса склонилась над Кейном.

– Счастье мое, это все из-за меня! Пожалуйста, пожалуйста, не умирай!

Она просунула руку ему под грудь и попыталась проверить, бьется ли сердце. Но собственное сердце, молотом колотившее в ребра, и сотрясавшие ее рыдания мешали разобрать, жив ли любимый. Слава Богу, опытные руки не дрожали: быстро отыскали жилочку на шее и нащупали пульс.

– Жив! Слава Всевышнему!

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем наступила тишина. Ванесса подняла голову и огляделась. Ее ружье валялось на земле в нескольких футах, там, куда она его бросила, спеша к Кейну. Она осторожно приподнялась и, пригнувшись, побежала за ним. Схватив ружье, она снова вернулась к неподвижно лежащему на толстом хвойном ковре Кейну. Она запретила себе и думать о том, что он, возможно, уже умер. И решила, что если ублюдок Тэсс придет прикончить Кейна, то тут-то она и избавит людей от подлого убийцы.

Она услышала, как всхрапнула чья-то лошадь и взвела курок. Она застыла возле Кейна с пальцем на курке. К ее облегчению, из сосновой рощицы выехали братья Хукеры и направились к ней. Через минуту оба уже опустились на колени возле Кейна.

– Этот мерзавец все еще где-то рядом? – спросила Ванесса.

– Нет, ему удалось скрыться.

– То есть вы его упустили?

– Никуда он не денется. Куда он ранен?

Джеб осторожно перевернул Кейна на спину и расстегнул его куртку. Вся рубашка пропиталась кровью от ран в боку и плече. Ванесса едва удержалась от всхлипа, когда увидела его лицо.

– Он жив? – спросил Клей.

– Да. – Ванесса взглянула на братьев сквозь потоки слез. Только в эту минуту она осознала, что является причиной всего этого ужаса. Неужели Кейн умрет и оставит ее одну-одинешеньку с этим непомерным грузом вины? О Господи! Не допусти! Кейн не должен умереть! Он не может умереть!

Надо остановить кровотечение. Но чем? Разорвать на полоски свою рубашку. Ни секунды не колеблясь и не обращая внимания на братьев, она скинула пальто, отвернулась и стащила через голову рубашку. И снова надела пальто на голое тело.

– Надо подвезти сюда фургон.

Она начала думать и действовать так, как учил ее отец. Чтобы спасти раненого, нужно побороться. «Думай о том, что необходимо сделать именно в данный момент, Ван. Не важно, кого ты лечишь. Сосредоточься на главном».

– Нужно извлечь пули из тела.

Клей уже успел вскочить на лошадь, готовый привезти сюда фургоны. Ванесса сложила рубашку и прижала к ранам.

– Почему вы упустили Тэсса?

Вопрос прозвучал раздраженно, спрашивая, Ванесса даже не взглянула на Джеба.

– Почему вы не бросились вслед за ним и не убили этого любителя стрелять в спину?

– Он очень сильно ранен, мэм. Мы всадили в. него три пули. Он едва держался в седле, а лошадь так удирала, словно взбесилась. Мы решили посмотреть, что с Кейном, его ведь тоже изрешетило.

– Вы правы. Но если Тэсс выживет, он обязательно вернется.

– Он ни на что уже не годится. Стервятники обглодают его к утру. А если они его пощадят, так индейцы прикончат. Чуть в стороне отсюда индейский лагерь, а лошадь понеслась прямо туда. Индейцам нет никакого смысла помогать белому, особенно мексиканцу.

– Надеюсь, они выпустят ему кишки. А еще лучше – заставят его умирать медленной-медленной смертью. – Ванесса поглядела на свои руки, испачканные в крови Кейна. – Хоть бы фургон поскорее приехал! Разведите костер, мистер Хукер. У меня в фургоне есть медицинские инструменты. Как только он приедет, мы вскипятим воды и вытащим пули.

– Тогда нам лучше устроиться вон там, в укромном месте. Я пойду разводить костер.

Вина тяжким грузом легла на сердце Ванессы, но она не стала пока что терять времени на переживания. Главное сейчас было спасти Кейна. Она попросила, чтобы воду нагрели в двух отдельных кастрюльках: в одной для мытья рук, в другой – для кипячения инструментов. Она попросила мужчин перенести Кейна в фургон и уложить на скамью. После этого Хукеры отправились нести дозор, а Джон занялся костром и водой. Генри помог Элли раздеть Кейна, пока Ванесса отмывала руки: отец говорил, что это очень важно при лечении открытой раны. Ванесса и Элли работали вместе и раньше, но еще никогда ни одна из них не лечила столь дорогого обеим человека.

Никто из них не произнес ни слова, а Генри уже достал деревянный ящичек с хирургическими инструментами. Он опустил их в кипящую воду, затем извлек из нее и разложил на чистой ткани. Мэри Бэн смотрела на него с благоговением.

Сначала казалось, что опаснее рана в боку. Но Ванесса, ко всеобщему облегчению, установила, что пуля, отскочив от бедренной кости, прошла насквозь, не повредив жизненно важных органов.

Пуля, пронзившая Кейна чуть выше сердца, застряла за лопаткой. Пока Ванесса делала разрез на спине и вытаскивала пулю пинцетом, Кейн стонал и дергался, но она упорно занималась своим делом. Когда она наложила на рану мазь Ламберта, а Элли сверху приклеила пластырь, Генри осторожно перевернул Кейна на спину.

Вся троица двигалась как отлаженный механизм. Работали молча, лишь изредка просили Генри подать что-нибудь. Когда все было закончено, Элли и Генри надели на Кейна шерстяное нижнее белье Генри, которое перед тем Мэри Бэн долго грела у костра. Ванесса обернула тряпками горячие камни, чтобы согреть Кейна.

Ванесса больше всего боялась, что Кейн умрет от шока. Отец, многое повидавший во время войны, рассказывал, что чаще всего его пациенты умирали от шока, наступавшего после любого серьезного повреждения организма. Сами раны вполне можно было вылечить, а вот шок… Отец научил ее, на что обращать внимание в таком случае и что делать. Кейн до сих пор не приходил в сознание, и это сводило с ума. Кожа у него была слишком прохладной, он дрожал. Все это симптомы шока. Ванесса мысленно перечислила все, что нужно предпринять. Согреть его, растереть руки, держать нашатырный спирт перед носом. Так, что еще? Виски и мед с горячим чаем. Мед есть у Виснеров, виски – в аптечке отца.

Мэри Бэн и Генри поднесли к фургону нагретые камни. Когда Ванесса и Элли уложили их возле Кейна, он задрожал еще сильнее.

– Генри! Принеси-ка кружку кипятка и добавь туда меда, – велела Ванесса брату. – А вы, тетя Элли, достаньте нашатырь и поднесите его к носу Кейна. Я пока разотру ему руки.

Они работали без устали, и спустя полчаса тело Кейна вновь, стало теплым. Слабый и учащенный пульс чуть выровнялся. От нашатыря он пытался отвернуться, мотал головой, но наконец успокоился.

– Ну, мы сделали все, что могли. Осталось только ждать.

– Это как раз самое трудное. А ведь во всем виновата только я. И что со мной такое происходит, тетя? Откуда во мне это упрямство?

– По- моему, дорогая, я совершенно не в курсе дела. Столько всего произошло, о чем я и понятия не имела! Джон сказал: в Кейна стрелял один из тех, кто увел наших мулов.

Гы знала о том, что он преследует нас, да? Кейн тоже знал. Поэтому он и попросил своих друзей сопровождать и охранять нас. Я очень огорчена, девочка моя. Мне казалось, что мы хорошо понимаем друг друга и можем делиться не только радостями, но