— По-моему, четыре недели назад я нравился тебе несколько больше, — холодно заметил Ник. Ее щеки загорелись, а глаза потемнели от гнева.

— Четыре недели назад я думала, что ты особенный, неповторимый! Четыре недели назад я не знала, что ты распущенный миллионер — плейбой, который меняет женщин как перчатки! Особенно я в тебе ненавижу твою циничную способность использовать людей в своих целях и одновременно презирать! Ты жестокий и эгоистичный. И если бы я тогда знала, кто ты на самом деле, то не провела бы с тобой ни одной минуты!

Поедая глазами стоящую перед ним юную красоту, еще более соблазнительную в своем гневе, Ник спросил опасно мягким голосом:

— И теперь, когда ты знаешь, что я собой представляю, ты не хочешь иметь со мной ничего общего? Я прав?

— Абсолютно, — прошептала Лорен. — И я… Одним решительным движением он притянул ее к себе и зажал ей рот свирепым, чувственным поцелуем. Как только Ник прикоснулся к ней, все тело Лорен ожило, стремясь вновь ощутить его сильную мужскую плоть. Обвив руками его шею, она изогнулась, прижавшись к его бедрам. Ник глухо застонал, и поцелуй стал еще более жадным и в то же время нежным.

— Это какое-то безумие, — пробормотал он, продолжая страстно целовать ее. — Кто угодно может выйти и увидеть нас.

Затем его губы исчезли. Он отпустил ее, и Лорен в изнеможении прислонилась к перилам.

— Ты идешь? — спросил он. Она покачала головой:

— Нет, я же сказала тебе…

— Избавь меня от нотаций, — холодно оборвал ее Ник. — Для них найди какого-нибудь дурачка, такого же наивного, как и ты. Будете возиться с ним в темноте, как желторотые школьники. Ты же этого хочешь?

Боль от глубокой раны возникает не сразу, а через несколько мгновений, сначала Лорен почувствовала только ярость.

— Подожди, — выговорила она, когда он уже вошел внутрь зала. — У твоей подруги или любовницы, в общем, кем бы ни приходилась тебе твоя Эрика, у нее серьги моей матери. Я оставила их в ее кровати, в ее доме, с ее любовником. Тебя я полностью предоставляю ей. Но серьги я хочу получить обратно.

Боль постепенно начала просачиваться, становясь просто нестерпимой, пока ее голос не задрожал.

— Я хочу обратно эти серьги…

Твердо приняв такое решение, Лорен в понедельник с головой окунулась в работу.

Днем знакомые секретарши пригласили ее пойти с ними в соседний бар после работы, и Лорен с радостью согласилась. Когда она вернулась в офис после ленча, у нее на столе звонил телефон. Положив сумочку, она посмотрела, на месте ли Джим, и после этого подняла трубку.

— Мисс Деннер? — Это был голос Ветерби. — Пожалуйста, зайдите ко мне сейчас же.

— У нас мало времени, поэтому я буду краток, — начал он через пять минут, когда Лорен уже сидела у него в кабинете. — Для начала я хочу объяснить вам, что в компьютерной системе «Глобал индастриз» имеется подробная информация о каждом сотруднике. И когда для работы над каким-нибудь проектом требуются определенные навыки и способности, то делается запрос, и компьютер находит нужных людей. Сегодня утром мы получили срочный заказ на квалифицированную, опытную секретаршу, свободно владеющую итальянским языком. Компьютер выбрал вас. Первоначально была названа Лючия Палермо, которая раньше работала над этим проектом, но она сейчас больна. Предполагается, что в течение трех следующих недель вы будете освобождены на несколько часов в день от вашей обычной работы. Я сообщу об этом мистеру Вильямсу, когда он вернется с ленча, и подыщу ему другую секретаршу на те часы, пока не будет вас.

Лорен попыталась возразить, но ее доводы прозвучали неубедительно:

— Я только начинаю досконально разбираться в своей работе, и Джим, то есть мистер Вильяме, будет недоволен…

— У мистера Вильямса нет выбора, — холодно перебил ее мистер Ветерби. — Я не знаю, в чем суть проекта, для которого необходимо знание итальянского, но я точно знаю, что это очень срочное и секретное дело. — Он встал. Вы должны явиться в кабинет мистера Синклера немедленно.

— Что?! — взволнованно воскликнула Лорен, вскочив со стула. — А мистер Синклер знает, что именно я буду работать с ним над проектом?

Мистер Ветерби бросил на нее испепеляющий взгляд:

— Мистер Синклер сейчас на совещании, его секретарша считает, что совсем не обязательно отрывать его по таким пустякам.

Когда Лорен ступила на толстый изумрудный ковер в приемной Ника, ей показалось, что даже вещи смотрят на нее подозрительно.

— Меня зовут Лорен Деннер, — сказала она красивой брюнетке, сидевшей за круглым столом. — Меня прислали, так как мистеру Синклеру требуется секретарша, знающая итальянский.

В этот момент из кабинета Ника вышли несколько мужчин. На столе секретарши зазвонил телефон. Взяв трубку, она кивнула в сторону двери:

— Входите. Мистер Синклер ждет вас.

«Нет, — взволнованно подумала она, — он ждет Лючию Палермо».

Массивные двери были слегка приоткрыты. Ник стоял спиной к ней, разговаривая по телефону. Глубоко вздохнув, Лорен вошла в огромный кабинет.

— Хорошо, — сказал Ник после паузы. — Позвоните в офис в Вашингтоне и скажите рабочей группе по связям, чтобы они были сегодня вечером в «Глобал ойл»в Далласе.

Прижав телефонную трубку к уху плечом, он вынул из стола папку и начал листать. Он был без пиджака, и белая рубашка с каждым вдохом натягивалась, подчеркивая сильное мускулистое тело. Лорен задрожала, вспомнив его властные руки, прикосновения его теплой загорелой кожи…

Отвернувшись, она попыталась избавиться от нахлынувших чувств. Слева от нее вокруг большого журнального столика со стеклянным верхом стояли три огромных зеленых дивана. В тот вечер, Когда они встретились, Ник опускался там на колени, чтобы осмотреть ее ногу…

— Известите очистительный завод в Оклахоме, что у них тоже могут возникнуть проблемы, если все не будет приведено в порядок, — спокойно сказал Ник в телефонную трубку. Затем последовала короткая пауза. — Хорошо, свяжитесь со мной после того, как встретитесь в Далласе с группой по связям.

Он повесил трубку и погрузился в чтение.

Лорен открыла рот, чтобы сообщить о своем присутствии, но слова застыли у нее на губах. Она не могла назвать его по имени и совсем не хотела употреблять почтительное «мистер Синклер». Медленно направляясь к его столу, она произнесла:

— Ваша секретарша сказала, что я могу войти. Ник резко повернулся. Его серые глаза были непроницаемы, когда он небрежно бросил папку с бумагами на стол, засунул руки глубоко в карманы брюк и молча уставился на Лорен. Подождав, пока она подойдет к нему, он небрежно бросил:

— Ты выбрала неподходящий момент для извинений, Лорен. Через пять минут я должен уйти.

Лорен почти задохнулась от его оскорбительного тона и слов, но, взяв себя в руки, ответила с холодной улыбкой:

— Мне не хотелось бы задевать твое чувство собственной значимости, но я пришла сюда совсем не для извинений. Меня прислал мистер Ветерби.

— Зачем? — резко спросил Ник, сжав губы.