– Он был в пальто и шляпе, весь сгорбленный. – Увидев на лице Джека разочарование, Джулия поспешно добавила: – Но мне показалось, что рост у него выше среднего, и он умчался на гнедой лошади.

– Значит, это человек знатного происхождения. Я понял это по его голосу.

– Он разговаривал с тобой?

– Когда приказал мне остановиться, или он будет стрелять.

– Я надеюсь, ты подчинился этому приказу.

Губы Джека искривились в полуулыбке, и он как-то сразу перестал быть похожим на обычного учителя математики.

– Я плохо понимаю приказы, миледи. Вам следует об этом знать. Кроме того, пистолет не выстрелил.

– Но он мог и выстрелить!

– Мы уклоняемся от темы. – Джек погладил ее руку и посмотрел Джулии прямо в глаза. – Должен признать, что я озадачен. Зачем человеку знатного происхождения пытаться проникнуть в эту школу? У тебя же нет здесь ценных вещей.

– Нет… – У Джулии пересохло во рту.

– Тогда, как ты думаешь, что он искал на твоем столе в такое время? Это должно быть что-то чрезвычайно важное для него, если он пытался дважды проникнуть сюда.

– Я… я даже не представляю.

– Ты что-то недоговариваешь, Джулия. – Джек коснулся ее руки. – Во всем этом есть что-то непонятное. Не знаю, в какую неприятность ты попала, но я хочу тебе помочь.

Его прикосновения успокаивали и возбуждали одновременно. Джек предлагал ей довериться ему, и Джулии искренне хотелось это сделать. Он сильный и уверенный, и при нежелательном развитии ситуации у нее может быть надежный союзник…

Джулия посмотрела на пистолет, длинный ствол которого поблескивал в пламени камина. Джека могли убить сегодня. И уже только по этой причине она должна открыть ему правду.

Она встала с дивана, пытаясь подавить собственные опасения.

– Подожди здесь, – пробормотала она. – Ты должен увидеть кое-что.

Джек наблюдал, как Джулия прошла к своему столу. От тревожных мыслей о незнакомце его отвлек вид ее покачивающихся бедер. Этого было достаточно, чтобы он забыл о пульсирующей боли в виске.

С того самого момента как Джулия бежала по садовой дорожке, Джек был уверен, что под тонким халатом и ночной сорочкой у нее ничего не было. Безобразная серая шаль не могла скрыть соблазнительные формы ее тела. Распущенные волосы подчеркивали классическую красоту лица.

Да кому нужно разоблачение этого злоумышленника? Единственная тайна, которую Джек хотел разгадать, была сама Джулия. Пока есть шанс, надо ее соблазнить и добиться, чтобы она покорилась ему. Сейчас для этого представился очень удобный момент.

Но желание узнать правду тоже не давало покоя Джеку. Даже если на это уйдет остаток ночи, он заставит ее признать, что она сама навлекла на себя опасность, публикуя эту скандальную газетенку. У него никогда не будет другой такой возможности, ведь Джулия до сих пор в ужасе от вторжения в школу вооруженного негодяя.

– Я хочу, чтобы ты взглянул вот на это.

Джулия с серьезным видом стояла перед ним, протягивая свернутую газету. Заинтригованный такой откровенностью, Джек взял экземпляр и открыл его, уловив запах свежей краски. Он опустил глаза и обалдел от набранного крупным черным шрифтом заголовка – «Записки повесы».

Джек бросил взгляд на стол Джулии, где лежали стопки злополучного издания. Она готовила к отправке новый выпуск. Такой же экземпляр он держал в руках.

Как же он раньше не заметил?

Джек пробежал глазами по главной статье. Это был саркастический отчет о крупном проигрыше за игровым столом виконта У., скорее всего Уистлера, и о его желании найти богатую невесту. Ниже критиковали визит маркиза С. в бордель, потом следовало ехидное описание падения мистера Ф. – Фоксуоси – в кусты рядом с клубом в сильном алкогольном опьянении. Все события описывались в мельчайших подробностях с уничтожающей насмешкой, и Джеку стало жарко. Его друзья под острым пером автора предстали в газете полными идиотами, а не невинно развлекающимися джентльменами.

Возможно, досадная ситуация, в которую попал Уистлер, действительно серьезная. У него не было ни пенса в кармане, и Джек понимал отчаяние, которое вынуждало его связать себя узами брака. Что-то такое там упоминал Джордж Грешем.

Уистлер надеялся жениться на Эвелин.

Джек вздрогнул от осенившей его мысли. Уистлер останется без богатой супруги, потому что засветился в «Записках повесы». Эта же мысль заставила его вспомнить собственное унижение, которое он пережил при отказе Эвелин. Когда он приехал к ее дому, чтобы как-то сгладить по следствия своего поступка, Эвелин, красивая, надменная Эвелин, смотрела сквозь него, будто его и не существовало вовсе.

Джеку хотелось скомкать газету и бросить ее в камин. Но вместо этого он поднял глаза на Джулию, изобразив на лице вежливое удивление.