– Не знаю, что вы имеете в виду, – всхлипнув сказала Адди.

– Разве?! – Чэд взял ее ладонь в свою. Затем он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. – А мне вот кажется, что да, – тихо произнес он. – Просто вы не хотите в этом себе признаться.

Чэд отпустил ее руку и отступил назадГбросив на Адди долгий прощальный взгляд.

– Хорошо, впрочем, кто знает… Быть может, со временем вы передумаете. Всякое может случиться. Подумайте над моим предложением, Адди. Может быть, я еще и окажусь достойным…

О, если бы я его любила, подумала Адди, глядя на Чэда. Она знала, что Чэд сделал бы ее счастливой.

– Мы можем остаться хорошими друзьями, Чэд, – тихо ответила она.

– Вероятно, – через силу улыбнулся кузнец. – Ну ладно, мне уже пора. Спокойной ночи, милая Адди.

Она проводила его до дверей.

– Спокойной ночи, Чэд. Еще раз спасибо за чудесно проведенный вечер.

– Всегда рад услужить вам! – сказал Торнер.

Несмотря на холод ночи, Адди вышла проводить Чэда на улицу и стояла там, пока повозка не скрылась во тьме. Затем она закрыла дверь, задвинула на место засов. Конечно же, Чэд был прав, размышляла Адди. Причина, по которой она ему отказала, была совсем другой, нежели ее школьные дела. Она вспомнила поцелуй Чэда. Он был сладок и нежен, но не более. Поцелуи Уилла возбуждали ее, вызывали настоящую страсть. Если бы только…

Она закрыла глаза и прижала ладони к животу. Несколько раз глубоко вздохнула. Потом открыла глаза и пошла к кровати. Став напротив зеркала, она посмотрела на свое затуманенное отражение. Как странно, подумалось ей, когда она стала вытаскивать из прически заколки. Интересно, а сколько еще высоких простушек ее возраста получило по три предложения за пять месяцев?! Интересно, что они на это ответили?

Адди взяла с туалетного столика расческу и погрузила ее в свои огненные пряди. ТЫ НЕ ПОВЕРИШЬ ТОМУ, ЧТО СО МНОЮ СЛУЧИЛОСЬ, ПАПОЧКА… Чэд, конечно же, не сказал, что любит ее, но она была в этом уверена. Быть может, год назад, или даже три месяца, она бы и приняла его предложение. Оно было самым сердечным, искренним по сравнению с другими… Почему же тогда она отказала? Ответ был известен. Потому, что она любила другого мужчину. Потому, что она до боли любила Уилла Райдэра. Нет, она себя отнюдь не обманывала, она солгала лишь Чэду, когда объяснила причину, по которой не сможет выйти за него. Если бы Уилл попросил ее руки вторично, она бросила бы даже школу.

Адди расстегнула желтый шелк и повесила платье на крючок. Затем сняла нижнее белье и через голову натянула ночную рубашку. Она уже принялась расстилать постель, когда услышала во дворе стук копыт. Адди застыла, прислушиваясь. Может, ей показалось? Быть может, это ее кобыла взбрыкивала в загоне? Закутавшись в шаль, Адди подошла к окну и открыла занавеску. Тем временем Уилл слезал со своего коня. Сердце ее замерло. Почему он здесь?

Уилл сам не понимал, зачем он сюда приехал. Было уже слишком поздно. Он решил, что, наверное, Адди уже спала. Что она не захочет его видеть сейчас. Но ему так не терпелось обнять ее еще раз. Он не мог понять, что именно так влекло его к ней. Он просто знал, что не уснет, думая о том, как другой танцует с нею, другой провожает ее домой, думая о том, как другой ее целует. По дороге он несколько раз порывался вернуться, но все же не смог с собой ничего поделать. Теперь, когда он уже приехал, он не знал, что же последует дальше. Вначале он просто стоял и смотрел на дверь хижины, где жила Адди. Затем в бледном свете луны увидел, как на окне дернулась занавеска. Адди не спала. Она его видела. Она знала, что он здесь. Уилл подошел к дверям и постучался. Он услышал, как загремел засов, увидел, как приподнимается щеколда, и через некоторое время дверь открылась…

Адди молча уставилась на Уилла, одной рукой придерживая шаль, а другой – держась за дверь. Ничего не говоря, он потянул на себя дверь, чтобы открыть ее пошире. Адди отступила, Уилл вошел в дом. Отблески огня танцевали на ее волосах, и рыжие локоны искрились, словно были осыпаны рубинами. Адди смотрела на Уилла, словно чего-то ожидая. Воздух, казалось, пульсировал от напряжения. Вглядываясь в ее лицо, Уилл не мог поверить, что когда-то считал ее простушкой. Сейчас же он подумал, как она была прекрасна. Она обладала не той, обыденной легко признаваемой всеми красотой, а той, что с первого взгляда неприметна.

– Адди, – сказал Уилл, подходя к ней ближе.

На секунду рука ее конвульсивно вцепилась в шаль. Затем она отпустила ткань. Ее руки безжизненно повисли. Желание, которое он пытался в течение стольких дней подавлять в себе, вновь вспыхнуло с новой силой.

Скинув на пол сюртук, Уилл подошел к Адди и нежно обнял ее. Адди покорно прижалась к нему. Ее руки сомкнулись вокруг его шеи, она стала гладить его по спине. Затем Адди наклонила голову так, чтобы ему удобнее было целовать ее губы. Как только они слились в поцелуе, ее телом овладела буря желания, куда более сокрушительная, чем она могла предполагать. Искра здравого смысла попыталась пробиться в ее сознание, предупреждая о том, что то, что она собирается сейчас сделать, может навсегда изменить ее жизнь. Но Адди было уже все равно. Всего несколько дней тому назад она спрашивала себя, достаточно ли одной страстной ночи? Ей больше не хотелось медлить, теряться в догадках. Она хотела сама познать счастье. Она стала глуха ко всем предупреждениям здравого рассудка и полностью отдалась во власть кипящих в ней желаний. Она чувствовала, как бьются в такт их сердца… Ее губы раскрылись. Она почувствовала, как слабеет. Адди прильнула к Уиллу, страшась упасть. Ей казалось, что они долго стояли неподвижные и очарованные, целую вечность. Затем его руки стали гладить ее спину, скользя по шелку шали, пока не сомкнулись на затылке. Стон вырвался из ее груди. Она преданно смотрела на него, зная, что ее глаза сейчас – зеркальное отражение ее чувств. Его руки стали ласкать ее плечи. Затем Уилл развязал ее шаль, она соскользнула вниз, словно птица.

Их тела дрожали от влечения… Онемевшими пальцами Уилл расстегнул пуговицы на ее ночной рубашке. Затем он с ожиданием посмотрел на Адди. Она мгновенно поняла этот взгляд. Он давал ей возможность остановиться, передумать, чтобы потом ни о чем никогда не сожалеть.

– О, Уилл, – прошептала Адди и нервно стала развязывать его нашейный платок.

Прежде ослепительное, пламя в камине уже почти погасло и не отбрасывало свет на стоявшую посредине комнаты молодую пару.