– А, так ты еще сопротивляешься? Дай ему как сле­дует за то, что заставил нас ждать столько времени на холоде.

Проезжающий по улице экипаж резко остановился. Ку­чер что-то громко крикнул, к нему присоединился еще один голос. Несмотря на туманящую сознание боль, Данте ус­лышал топот ног бегущих к нему людей, а также тех, кто убегал от него. Он упал на тротуар, продолжая сжимать тол­стую палку.

– Проклятие, это ты! – услышал он голос Сент-Джона. – Слава Богу, что мной овладело любопытство и я по­следовал за тобой из клуба, чтобы узнать, о чем вы говори­ли с Кавано. Скажи что-нибудь, Дюклерк, чтобы я знал, что ты не умер.

– Я мертв только наполовину и жалею ту часть, кото­рая осталась жить, – пробормотал он.

– Это пройдет.

Крепко взяв его за плечи, двое мужчин поставили его на ноги.

– Моя карета рядом. А теперь осторожно.

– Это причиняет мне боль большую, чем удары. – Дан­те попытался отодвинуть руку от прощупывающих пальцев Сент-Джона.

– Я должен проверить, нет ли у тебя переломов.

Данте сидел в кресле в библиотеке Сент-Джона, разде­тый до пояса, а Сент-Джон производил осмотр. Диана Сент-Джон стояла позади, прижимая компресс к его плечам. Все это причиняло Данте страшную боль.

Сент-Джон велел ему двигать рукой и пальцами. Затем проверил целостность ребер.

– Будешь жить, – заключил он, – хотя не думаю, что это входило в планы нападавших.

– Их целью была кража. А где это ты научился всяким лекарским штучкам?

– На корабле в юные годы.

Сент-Джона, похоже, совершенно не беспокоило то, что он своими действиями заставляет Данте страдать. А вот Ди­ана выглядела озабоченной.

– Этим ударом со спины они могли убить тебя, – сказала она, снимая компресс и прикладывая новый. Затем на­кинула одеяло ему на плечи. – Несколько дюймов выше – и удар пришелся бы по голове.

Она обошла Данте и осмотрела его руку. Их возвраще­ние домой подняло ее с постели, и ее каштановые волосы сейчас были распущены и волнами падали на халат.

– Я думаю, что нужно послать за Флер, – сказала она.

– Нет необходимости, – возразил Сент-Джон, – я очень скоро привезу Дюклерка домой.

– Мне не нужно эскорта. И я предпочел бы, чтобы Флер об этом не говорили.

Диана показала на вспухшую руку:

– Когда она увидит это, она потребует объяснений.

«Дело в том, что она это не увидит», – подумал Данте.

Жена Сент-Джона видит его сейчас более обнаженным, чем когда-либо лицезрела Флер.

– Я расскажу ей историю, которая ее не обеспокоит, – сказал Данте. – Это всего лишь какие-то воришки хотели найти несколько фунтов.

Диана вскинула брови и взглянула на Сент-Джона.

– В таком случае я оставляю тебя на попечение моего мужа. Он знает лучше меня, что делать в таких случаях.

Диана ушла.

– Что она имела в виду: что ты лучше умеешь обращаться с ранами или с таким человеком, как я?

Сент-Джон взял со стола коричневую бутылку.

– Обращаться с ранами. Хотя я не позволил бы сво­ей жене втирать эту жидкость в таких, как ты. Подними руки.

Поморщившись, Данте поднял руки. Сент-Джон стал втирать жидкость из бутылки в его торс. Данте почувство­вал поначалу тепло, затем жидкость проникла в мускулы.

Сент-Джон зашел ему за спину и плеснул немного жид­кости на плечи.

– Я видел, ты опять разговаривал с Кавано. Тебе уда­лось что-либо узнать?

– Абсолютно ничего.

– Может быть, и узнавать-то нечего.

– Думаю, что есть. Он знает Сиддела, ты видел их вме­сте. Однако он избегает упоминания об этом человеке и ме­няет тему разговора, когда о нем заходит речь.

– Это не слишком умно. Если бы он избегал этой темы не столь навязчиво, было бы не так подозрительно. Полное же молчание возбуждает у других любопытство.

– Согласен.

Сент-Джон закрыл бутылку пробкой.

– Это может в какой-то степени помочь, но не слишком. Завтра ты будешь испытывать адские боли. А теперь расскажи мне, что случилось сегодня вечером.