стукнувшись о стену. В комнату ворвались трое борющихся мужчин, которые всячески старались удержаться на ногах, и этот клубок сплетенных тел едва не рухнул на пол, налетев на жестяную коробку.

С одной стороны суперинтендент Хедли пытался схватить кого-то за запястья. С другой стороны ему помогал инспектор полиции в форме. А посередине…

— Профессор Риго, — четко выговаривая слова, произнес доктор Фелл, — не окажете ли вы нам любезность и не установите ли личность этого типа? Того, что в середине.

Майлс Хэммонд смотрел на выпученные глаза, оскаленные зубы, крепкие ноги, которыми этот человек с неистовой силой наносил удары державшим его полицейским. Майлс переспросил доктора Фелла:

— Установить его личность?

— Да, — подтвердил доктор Фелл.

— Послушайте, — закричал Майлс, — что происходит? Это же Стив Кертис, жених моей сестры! Что вы пытаетесь проделать?

— Мы пытаемся, — громоподобным голосом заявил доктор Фелл, — установить личность этого человека. И я считаю, что мы ее уже установили. Поскольку этот мужчина, называющий себя Стивеном Кертисом, и есть Гарри Брук.

Фредерик, метрдотель ресторана Белтринга, одного из немногих мест Вест-Энда, где можно поесть в воскресенье, был всегда рад услужить доктору Феллу, даже если бы доктору Феллу срочно потребовался отдельный зал.

Манеры Фредерика стали ледяными, стоило ему увидеть троих гостей доктора: профессора Риго, мистера Хэммонда и маленькую светловолосую мисс Морелл — ту самую троицу, которая побывала в ресторане Белтринга два дня назад.

В свою очередь, и гости казались невеселыми, а когда Фредерик, считая, что проявляет огромный такт, провел их в тот же самый отдельный зал, где устраивал свои обеды «Клуб убийств», они еще больше приуныли. Он заметил, что посетители сделали заказ скорее из чувства долга, не оценив по достоинству меню.

Он не знал, что, когда гости уселись за стол, вид у них стал еще более удрученным.

— А теперь, — простонал профессор Риго, — я должен испить свою чашу до дна. Продолжайте.

— Да, — повторил Майлс, не глядя на доктора Фелла, — продолжайте.

Барбара молчала.

— — Послушайте! — запротестовал доктор Фелл, отчаянно размахивая руками и осыпая пеплом из трубки свой жилет. — Не подождете ли вы, пока?…

— Нет, — отрезал Майлс, пристально глядя на солонку.

— Тогда я попрошу вас, — сказал доктор Фелл, — вернуться к событиям прошлой ночи, когда мы с Риго приехали в Грейвуд, поскольку Риго был одержим романтическим желанием предостеречь вас против вампиризма.

— Мне хотелось тоже, — с немного виноватым видом заметил профессор, — взглянуть на библиотеку сэра Чарльза Хэммонда. Но за все мое пребывание в Грейвуде единственной комнатой, которой я не видел, была именно библиотека. Такова жизнь.

Доктор Фелл посмотрел на Майлса.

— Вы, я и Риго находились в гостиной, — продолжал он, — и вы только что закончили пересказывать историю убийства мистера Брука, в изложении Фей Ситон. Я решил, что убийцей был Гарри Брук. Но почему он пошел на это? И тогда у меня мелькнула догадка (основанная, должно быть, на вашем описании истерического смеха Фей, вызванного вопросом, поженились ли они с Гарри), что анонимные письма, содержащие гнусную клевету, сфабрикованы не кем иным, как самим малосимпатичным Гарри Бруком.

Поймите! Мне и в голову не приходило, что обвинения были совершенно справедливыми, пока мне не сказала об этом сегодня вечером в больнице сама Фей Ситон. Это обстоятельство устраняло многие неясности и ставило все на свои места, но я ни о чем подобном даже не подозревал.

Я видел в Фей только невинную жертву, которую оклеветал любимый ею человек. Предположим, Говард Брук узнал об этом, прочтя таинственное письмо, которое Гарри писал в день убийства. Тогда нам необходимо было отыскать его не менее таинственного адресата, Джима Морелла.

Моя гипотеза объясняла, почему Гарри убил своего отца. В таком случае Фей можно было обвинить лишь в том, что она — по какой-то известной только ей причине! — спрятала сброшенный портфель и не выдала Гарри. Так или иначе, обвинение в вампиризме являлось полнейшей чепухой. И когда я заявил об этом… Наверху раздался выстрел. Мы увидели, что произошло с вашей сестрой.

И я перестал что-либо понимать.

И тем не менее! Позвольте мне собрать воедино мои собственные догадки, предоставленную вами информацию и ту информацию, которую уже смогла дать мне ваша сестра Марион до того, как мы с Риго уехали из Грейвуда. Позвольте мне показать вам, как разыгрывалось это представление на ваших глазах.

В субботу, в четыре часа дня, вы встретились на вокзале Ватерлоо с вашей сестрой и «Стивеном Кертисом». В кафе вы бросили бомбу (не подозревая, разумеется, об этом), сообщив, что наняли Фей Ситон и она приедет в Грейвуд. Я правильно излагаю ход событий?

«Стив! Стив Кертис!» — Майлс усилием воли изгнал из своей памяти это лицо, постоянно являвшееся ему на фоне свечей.

— Да, — согласился Майлс. — Так и было.

— И как мнимый Стивен Кертис воспринял эту новость?

— В свете того, что нам известно теперь, я бы погрешил против истины, если бы сказал, что она ему просто не понравилась. Он заявил, что не сможет вернуться в Грейвуд вместе с нами.

— Кто-то из вас уже знал о том, что он не поедет с вами в Грейвуд?

— Нет! Теперь я вспоминаю, что Марион удивилась не меньше меня. Стив начал поспешно объяснять, что в офисе неожиданно создалась критическая ситуация.

— Вы упоминали при нем о профессоре Риго? «Кертис» знал, что вы встречались с Риго?

Майлс прикрыл глаза рукой, восстанавливая в памяти эту сцену. Туман рассеивался, и он с отвращением видел «Стива», вертящего в руках трубку, «Стива», надевающего шляпу, «Стива», пытающегося выдавить из себя смешок.

— Нет! — ответил Майлс. — Как я теперь вспоминаю, он даже не знал до этого момента, что я побывал на заседании «Клуба убийств», да и вообще ничего не знал о клубе. Я сказал что-то о профессоре, но, могу поклясться, не упоминал фамилию Риго.

Доктор Фелл наклонился вперед, его румяное лицо излучало доброжелательность.

— Фей Ситон, — мягко сказал доктор Фелл, — все еще обладала уликой, из-за которой Гарри Брук мог попасть на гильотину. Но стоило ему избавиться от Фей Ситон, и, видимо, не осталось бы никого, кто связал бы «Стивена Кертиса» с Гарри Бруком.

Майлс отодвинулся назад вместе со стулом.

— Господи! — воскликнул он. — Вы хотите сказать…

— Тише! — взмолился доктор Фелл, машинально поправляя сползающие очки. — Сейчас — именно сейчас! — я хочу, чтобы вы напрягли свою память. Было ли во время этой беседы, в которой участвовали вы, ваша сестра и так называемый «Кертис», что-либо сказано о комнатах?

— О комнатах?

— О спальнях, — наседал на него доктор Фелл, словно великан, выскочивший из засады. — О спальнях! А?

— Ну да! Марион сказала, что собирается поместить Фей в свою спальню, а сама переберется в лучшую комнату на первом этаже, которую только что отремонтировали.