– Прости меня, – тихо сказала она. – Я этого не хотела.

– Все в порядке, – ответил я. – Мне самому надо было сидеть на месте.

– Прости меня.

В этот момент к ней подбежал маленький Мишка и дернул ее за фартук.

– Дай спички.

– Зачем? – сказала она, стараясь не глядеть в мою сторону.

– Дай! Я буду дворник. Дворники жгут листья.

– Пойдем, – сказал я. – У меня есть зажигалка.

– Только я сам подожгу!

Через десять минут весь участок заволокло горьким дымом. Мишка собрал большую кучу опавших листьев, но все они были очень сырые, и костер никак не хотел разгораться.

– Подожди, я сейчас немного бензина принесу, – сказал я, вытирая слезы.

Он остался сидеть на корточках у дымящейся кучи, ковыряясь в ней веточкой, кашляя и время от времени подбрасывая в нее шишки.

– А где Илья Семенович? – спросил я у Марины, которая снова выглянула на крыльцо. – Чего он с нами- то не поехал?

– Он умер, – сказала она.

– Как умер?

Она сообщила об этом настолько спокойно, что я вначале просто ей не поверил.

– Обыкновенно. Шел по улице, упал и умер. А ты думал – я просто так решила зимой на даче жить? Для собственного удовольствия?

– Почему умер?

Ее спокойствие казалось мне сверхъестественным.

– У него было плохое сердце. Очень плохое. Но он не доверял врачам.

– Что, совсем не лечился?

– Он говорил, что они специально прописывают ему всякую дрянь, чтобы вытянуть из него побольше денег. Один раз даже кинул в своего терапевта поднос для шприцев.

– Почему?

– Тот предложил ему какие-то импортные пищевые добавки.

– За деньги?

– Конечно. Иначе он бы не кинул в него этой железякой.

– Где бензин? – толкнул меня в бок маленький Мишка.

– Блин! – скривился я от боли.

– Осторожней! – закричала Марина. – Отойди от него!

– Ничего, все нормально, – прошипел я. – Просто немного неожиданно.

– Он обещал бензин.

– Прости, малыш, я совсем забыл. Сейчас мы с тобой нальем. Держи вот этот шланг. Нет, не так. Держи за другой конец. Вот, молодчина. Ну, теперь беги, вылей все это прямо на кучу.

– А она загорится? – он поднял ко мне смешное перепачканное лицо.

– Куда она денется.

– Миша, иди сюда, – сказала Марина. – Надо лицо помыть.

– Сама иди!

– Эй, подожди-ка, – сказал я. – Дай мне. Я лучше сам вылью.

– Я помою лицо, – с готовностью закивал он.

– Да нет, знаешь, не в этом дело.

– А в чем? – он настороженно нахмурился.

– Это опасно. Ты можешь обжечься. Любишь ходить к врачам?

– Нет. От них папа умер.

Я посмотрел на Марину. Она вздохнула и покачала головой.

– Короче, давай сюда. Ты все равно волшебный огонь не умеешь делать.

– Волшебный огонь? – в глазах у него засветился интерес. – А как это?

– Очень просто. Хочешь, покажу?

Он с готовностью протянул мне банку.

– Так ты решила всю зиму на даче жить? – спросил я Марину через пять минут, поднимаясь на веранду.

Она посмотрела туда, где вокруг высокого пламени прыгал Мишка.

– Он не обожжется?

– Вроде не должен.

– Я не знаю, – вздохнула она. – А что еще остается? Денег почти нет. Когда он умер, пришли какие-то люди и забрали практически все. Они сказали, что он им очень много был должен.

– У него же какой-то бизнес на рынке возле «Будапешта»?

– После похорон я зашла туда.

Она замолчала.

– Ну и что?

– Там были чужие люди.

– Надо было забрать хоть товар. Он же чем-то торговал. Должно ведь было что-то остаться.

– Они сказали, чтобы я уходила. Сказали, что заберут Мишку, если я появлюсь еще хоть раз.

– Такие крутые?

– Не знаю. Сказали, что заберут. Я испугалась.

– А раньше ты их видела когда-нибудь?

Она нахмурила лоб.

– Один из них, такой невысокий, однажды заходил к нам домой. Деньги приносил, или еще что-то…

– Помнишь, как его зовут?

– Нет. Я запомнила его только из-за татуировки. У него вот здесь на правой руке выколот спортивный автомобиль.

– Автомобиль?

Я удивился.

– Ну да. Очень красивый. Феррари.

– А ты откуда знаешь, что это Феррари?

Она вдруг замолчала.

– Ты что, в машинах начала разбираться?

– Меня Маттео научил, – после небольшой паузы сказала она.

Теперь настала моя очередь смутиться.

– Да?.. Ну ладно… А эта татуировка… Странно как-то… Автомобиль…

– Сейчас в Москве много салонов, – заторопилась она, довольная, что мы поменяли тему. – Все что хочешь могут тебе наколоть. Причем, все татуировки цветные, очень высокого качества. В принципе, есть настоящие художники.

– Да? – сказал я. – Может, мне тоже чего-нибудь такое себе выколоть?

– Сейчас модно, – ответила Марина, опуская глаза.

С минуту мы помолчали.

– Так у тебя как с деньгами-то? – наконец сказал я.

– Пока хватит. На даче жить будет дешевле. В домоуправлении я оформила как будто мы с Мишкой уехали к родне. Меня там начальник один пожалел. Они с отцом выпивали. Так что за квартиру платить не надо. Телефон я отключила. Если бы не этот обвал рубля, вообще могло бы надолго хватить. Дров здесь запасено на всю зиму.

– У тебя все в рублях?

– Отец доллары ненавидел.

– Надо было тебе поменять.

– Кто же знал, что у них так все обернется.