Сол не заметил, как лес становился все реже, ковер из иголок уступал место камням, но вдруг в голове у него прояснилось, и он понял, что они прошли лесную зону и впереди остались только гранит и покрытые снегом вершины.

Мы в ловушке, подумал он. Мы не можем идти выше. Мы потеряем сознание. Или умрем от холода. Дождь, от которого Сол промерз до костей, перешел в снег. На такой высоте июньские метели не были чем-то необычным. Опытные люди, поднимаясь в горы, принимают это в расчет и берут с собой шерстяную одежду. Но Сол не ожидал, что окажется здесь, и был одет по-летнему. Снизу из деревни эта метель смотрелась живописно, но здесь она была смертельно опасна. Снег уже не таял на голове Сола, он покрывал плечи. Руки занемели.

Мы умрем здесь, думал он. Мы зашли так далеко, что, даже если повернем назад и попытаемся вернуться на ферму, не сможем этого сделать, мы потеряем сознание от слабости и умрем от холода. А где-нибудь по пути наткнемся на засаду.

Снегопад скрывал гранитный склон впереди. Но, несмотря на леденящий ветер, женщина продолжала подниматься выше. Она сошла с ума, подумал Сол. Она так напугана, что будет карабкаться вверх, пока не сломается, а наши охотники тем временем поймут, что нам грозит, и остановятся. Они останутся на границе леса, сделают себе укрытие из поваленных деревьев, а когда метель кончится, возьмут нас. Они найдут нас замерзших до смерти и оставят там, где мы свалимся. В июле, когда снег стает, туристы найдут наши трупы и доложат об очередном несчастном случае в горах.

Эти мысли разозлили Сола, прибавили ему сил для восхождения. Между снежными порывами Сол смог разглядеть, что они вы шли на очередное, на этот раз абсолютно голое, плато. Женщина побежала вперед.

Но не к следующему крутому склону, а к деревянной двери в каменной стене.

Эта дверь была сделана как раз для подобных ситуаций — простая швейцарская предосторожность на случай неожиданной метели. Снег повалил так густо, что Сол уже не видел дверь, не говоря уже о склонах за ней. Выбора не было. Он и Эрика должны были идти дальше.

Когда женщина открыла дверь в мрачную пещеру, Сол отшатнулся.

— Дверь два дюйма толщиной! — настаивала женщина. — Пули не пробьют ее! Эти люди умрут, если вздумают ждать нас снаружи!

Сол понимал ее логику. Прожив годы в горах, она, естественно, воспринимала эту пещеру как укрытие. Но опыт Сола восставал против предложения запереть себя. Укрытие может превратиться в капкан. А если метель прекратится? Если мужчины решили не останавливаться в лесу, а идут по их следам и найдут эту пещеру? А вдруг, под великоватыми ветровками у преследователей не только пистолеты?

Взрывчатка, например.

Нет! Он встретится с врагом на открытом пространстве, у него должен быть простор для маневров. Но он не мог лишить Эрику возможности защитить себя. Сол потянулся было к карабину, но усилием воли остановил себя.

— Я вернусь. Если не узнаете мой голос, стреляйте в любого, кто попытается войти.

Снег залепил Эрике лицо. От холода у нее побелела кожа. Она сжала ему руку.

— Я люблю тебя. Метель усиливалась.

— Если бы был другой выход… — сказал Сол. — Но его нет.

Эрика хотела еще что-то сказать.

Он эхом повторил: “Я люблю тебя” — и, зная, что она поймет его, подтолкнул Эрику в пещеру. Она подчинилась и следом за женщиной вошла внутрь. Темнота поглотила ее. Дверь захлопнулась, но из- за ветра удар был почти не слышен.

Сол посмотрел на склон внизу. Теперь, повернувшись спиной к ветру, он видел гораздо лучше. До этого невидимые валуны темнели в порывах снега. Спускаясь, Сол получал небольшое преимущество перед преследователями: их ослеплял снег. Может быть, это преимущество компенсирует его безоружность. Их преимущество — трое против одного. Уравнитель — холод.

Он не пытался анализировать — надо было действовать. Снег засыпал все вокруг, и Сол не видел, куда безопаснее ставить ногу. Он знал, что растяжение в его ситуации смертельно, но не думал об этом. Ему надо было спуститься вниз и найти укрытие до появления преследователей…

Сол двигался в стороне от следов, которые оставили он, Эрика и хозяйка фермы. Следы засыпал снег, но они еще были заметны и могли указать направление. Конечно, преследователи не будут держаться группой. Внизу, в лесу, они стреляли справа и слева, пытаясь обойти свои жертвы с флангов. Труднопроходимые места вынудят их собираться вместе, но при любой возможности они будут расходиться в стороны. Солу необходимо было держаться на значительном расстоянии от своих следов. Он планировал спуститься ниже преследователей, обойти их со спины и разделаться с каждым поодиночке.

Если бы он мог унять дрожь!.. Рубашка и брюки замерзли, ветер пронизывал до костей. Руки закоченели, пальцы ничего не чувствовали. Он заскользил, ударяясь спиной, руками и ногами о склон, и остановился, наткнувшись на сосну в конце склона. Ветки укрыли его от ветра. До смерти уставший, он лежал на спине и пытался восстановить дыхание. Перед глазами все плыло. Усилием воли он взял себя в руки и заставил тело повиноваться. Морщась от боли, он сел, потом, хватаясь за ветки, попытался встать…

Он заметил какое-то движение — черную фигуру, пробирающуюся по снегу.

Это был мужчина. Уже хорошо различались его черные ветровка и брюки. Держа пистолет в руках, он остановился и посмотрел направо, возможно, в направлении своего партнера, но Сол не мог увидеть его. Ему, наверное, тяжело держать в руках холодное железо, подумал Сол, пальцы могут не подчиниться ему, когда он захочет выстрелить.

Чуть не застонав, Сол понял, что ошибся. Снег на какой-то момент пошел слабее, и Сол заметил перчатки на руках мужчины. Он вспомнил, как женщина описывала священника. На его левой руке был заметен след от недавно снятого кольца. Сол подумал, не было ли оно таким же, как те, что он видел на среднем пальце левой руки у каждого из троих мужчин, когда они шли к дому.

Он вспомнил еще одну деталь, о которой говорила женщина, — этот турист чрезвычайно заботился о своих руках и носил перчатки, когда это только было возможно. Так же, как и эти мужчины, которые даже летом в кармане ветровок носили перчатки. Связаны ли они с туристом? Были ли они священниками, как и гостивший на ферме турист?

Священники, вооруженные пистолетами? Священники, преследующие их как профессионалы? Священники, готовые убивать? Этого не может быть! Какое отношение могут иметь священники к исчезновению отца Эрики и Авидана? Религия и насилие? Это несомненно.

Ветер сменил направление и, проникая сквозь ветки, резал Солу глаза. Его трясло от холода, он завидовал своим преследователям — у них были ветровки и перчатки. От многочисленных ударов о камни, когда он скользил по склону, у Сола занемели суставы. Он замерз, как сосулька. Времени нет. Не рассуждай! Действуй!

Мужчина подошел ближе. Сол замер за сосновой веткой, рядом он видел ботинки и брюки преследователя. Сол представил, как мужчина оглядывает лес справа и слева, а потом склон впереди.

Ботинки остановились. Они повернулись так, будто мужчина смотрел на сосну. Сол сжал зубы, ожидая, что мужчина заглянет под ветки и выстрелит.

Но ботинки двинулись дальше — мужчина пошел вперед. Сол за ним. Порывы снега делали преследователя почти невидимым.

Это надо сделать сейчас! Сол бросился вперед и повалил мужчину на каменистый склон. Уперевшись коленом в его спину, он схватил его за голову и со всей силы дернул. Позвоночник преследователя сломался почти у самой шеи. Несмотря на завывающий ветер, Сол услышал неприятный хруст. Мужчина задрожал, свистнул сквозь зубы и замер.

Стараясь не смотреть на убитого, Сол торопливо оттащил его тело под сосновые ветки. Он снял