— Доброе утро, Матушка, — приветствовал ее Спархок.

— По какому поводу вся эта суматоха? — спросила женщина.

— Прибыли наши долгожданные гости. Вот, собираемся выехать поприветствовать их.

— Мартэл?

— Нет, боюсь, только Адус и несколько его приятелей. Кстати, Адус и по эленийски-то еле говорит, не то, что по-стирикски. Так что вряд ли кто-нибудь там посвящен в магию и может помочь им преодолеть стены. Поэтому я хочу, чтобы ты осталась здесь, в лесу, подальше от опасности. Сэр Пэразим останется с тобой.

Юный рыцарь удрученно опустил голову.

— Нет, Спархок. Мне охрана не нужна, а это — первая битва Пэразима, и мы не можем лишить его этого.

Лицо Пэразима благодарно просияло.

Кьюрик возвращался через лес со своего наблюдательного поста.

— Солнце поднимается, и Адус ведет своих людей через вершину холма. Нам тоже, наверно, пора двигаться.

Пандионцы верхом на лошадях стояли в лесу, наблюдая как наемники в черных доспехах переваливают через вершину холма в золотых лучах восходящего солнца.

Адус, из уст которого доносилось нечленораздельное мычание, пересыпаемое ругательствами, подъехал к воротам замка, и прочитал запинаясь, с листа бумаги, который он держал на вытянутой руке перед собой.

— Неужели он не мог сымпровизировать? Он же всего-навсего просит разрешения войти в замок, — тихо сказал Келтэн.

— Мартэл не любит случайностей. А от Адуса их ждать только и приходится, например, когда он забывает собственное имя.

Адус продолжал зачитывать свою просьбу, спотыкаясь на словах, содержащих более двух слогов.

В одной из бойниц появился граф Раден и с сожалением в голосе объяснил, что ворот подъемных ворот неисправен, и призвал прибывших иметь терпение и подождать, пока его починят.

Адус некоторое время обдумывал услышанное, затем подал знак и наемники, спешившись, расположились на траве.

— Уж больно легко оказалось его обмануть, — пробормотал Келтэн.

— Хорошо бы быть еще уверенным, что никто из них не уйдет. Никто не должен добраться до Энниаса и сообщить ему, что здесь в действительности произошло.

— Надеюсь, что план Вэниона все предусматривает.

— Поэтому он и Магистр, а мы просто рыцари.

Вымпел красного шелка взвился над стенами замка.

— Это сигнал, — сказал Спархок, — силы графа Редана готовы к бою.

Он опустил забрало, подобрал поводья, и, поднявшись в стременах во весь голос прокричал:

— К бою!

— Есть какая-нибудь надежда? — спросил Келтэн.

— Нет, — ответил Спархок, тяжело сглотнув, и опустил сэра Пэразима на землю. Расправив волосы юного рыцаря, он осторожно закрыл его глаза.

— Он был еще слишком молод, чтобы драться с Адусом, — сказал Келтэн.

— А этому скоту все же удалось уйти?

— Боюсь, что да. После того, как он убил сэра Пэразима, он с дюжиной других выживших сбежал. В южном направлении.

— Пошли вдогонку несколько человек, — сурово сказал Спархок, складывая руки сэра Пэразима крестом на груди. — Скажи, что если понадобится, пусть гонят его до самого моря и в нем утопят.

— Ты хочешь, чтобы это сделал я?

— Нет. Мы с тобой должны ехать в Чиреллос. Берит!

Послушник поспешно подошел к ним. На нем была старая кольчуга, вся в пятнах крови, и помятый шлем без забрала. В руках у него был зловещего вида огромный боевой топор.

Спархок оглядел окровавленную кольчугу юноши.

— Здесь есть твоя кровь? — спросил он.

— Нет, мой господин. Вся их, — ответил Берит, оглядывая усеянное телами Адусовых наемников поле.

— Хорошо. Что ты скажешь о долгом путешествии?

— Я готов. Приказывайте, мой господин.

— У него уж слишком хорошие манеры, — заметил Келтэн. — Берит! Надо спросить куда, прежде, чем соглашаться.

— Я запомню это, сэр Келтэн.

— Я хочу, чтобы ты пошел со мной, — сказал Спархок послушнику. — Нам нужно поговорить с графом Реданом, перед тем, как ты отправишься, — затем он повернулся к Келтэну: — Не забудь послать людей в погоню за Адусом. С ним надо покончить. И нельзя дать ему возможности послать кого-нибудь в Симмур, к Энниасу. Оставшиеся люди пусть похоронят наших мертвых и позаботятся о раненых.

— А что делать с этими? — спросил Келтэн, указывая на трупы наемников, сложенные кучей под стенами замка.

— Сжечь.

Граф Редан встретил Спархока и Берита во дворе замка. Он был в полном вооружении и держал в руке меч.

— Боевое искусство пандионцев заслуживает высочайших похвал, — сказал он.

— Благодарю вас, мой Лорд, — ответил Спархок. — У меня к вам есть одна… нет, две просьбы.

— Все, что угодно, сэр Спархок.

— Вы знакомы с кем-нибудь из членов курии в Чиреллосе?

— Да, с некоторыми, а патриарх Лариума — мой дальний родственник.

— Очень хорошо. Я знаю, что сейчас неподходящее время для путешествий, но мне бы хотелось, чтобы вы присоединились ко мне в небольшой поездке.

— Конечно. Куда мы направляемся?

— В Чиреллос. А теперь — вторая просьба. Она более деликатного свойства. Мне необходим ваш перстень с печатью.

— Мой перстень? — граф поднял руку и взглянул на тяжелый золотой перстень, с изображением его родового герба.

— Да, — кивнул Спархок. — Хуже того — я не могу вам обещать, что непременно верну его.

— Я не совсем понимаю…

— Берит поедет в Симмур и положит кольцо в чашу для сбора пожертвований во время службы в Кафедральном соборе. Это будет знаком Энниасу, что его план удался и вы и ваша семья мертвы. Он поедет в Чиреллос, чтобы предъявить обвинения пандионцам перед Курией.

Граф Редан ухмыльнулся.

— И тогда вы и я выйдем вперед и опровергнем его обвинения, верно?

— Именно так, — тоже улыбаясь, сказал Спархок.

— Это придется первосвященнику не по вкусу, — сказал граф, снимая с пальца кольцо.

— Именно это мы и планировали.

— Тогда кольцо действительно надежно потеряно, — усмехнулся Редан, вручая перстень Спархоку.

— Ну что ж, — обратился тот к юному послушнику, — по дороге в Симмур не загоняй лошадей. Дай нам время добраться до Чиреллоса раньше Энниаса. Я думаю, — продолжал он, задумчиво прищурившись, — на утреннюю службу.

— Мой господин?

— Положи перстень графа в чашу во время утренней службы. Дадим Энниасу позлорадствовать целый день, перед тем, как он отправится в Чиреллос. Надень обычную одежду, когда пойдешь в храм, немного