– Мне очень жаль, Михаил Сергеевич, – поднял на Ланисту глаза Игорь. – Я честно не знаю, почему тварь не напала на меня. Может быть, одеколон виноват?
– Какой еще одеколон? – опешил хозяин.
– Да я побрился с утра, – невозмутимо сообщил ему Князев. – И одеколоном освежился. Может, запах этой твари не понравился?
– Ты еще можешь смеяться? Клоун несчастный! Ну ничего…
Ланиста прошелся по комнате, выпуская пар, и сообщил Игорю другим, почти спокойным тоном:
– Сейчас ты выйдешь на арену снова. Но сражаться будешь не с тварью. Публика недовольна, публика жаждет крови. Ты будешь сражаться с человеком.
– С кем? – Игорь привстал беспокойно.
– С Алексом. Будет, на что посмотреть.
– Он ничего мне не сделает, – сказал Игорь.
– Это ты так думаешь, – старик издал короткий смешок.
– Не жаль одного из лучших своих бойцов? – дышать стало труднее, но Игорь улыбнулся.
– Самого лучшего, – Ланиста ответил ему бледной холодной улыбкой. – Теперь самого лучшего. После того, как эта дрянь порвала Джонса.
– А если у него не выйдет? – упрямо спросил Князев.
– Тогда лучшим станешь ты, – по-волчьи оскалил зубы Михаил Сергеевич. – А потом мы и тебя закопаем, и кто-нибудь другой станет лучшим. Круговорот белка.
Сквозь интеллигентские очочки на Игоря глядели два звериных глаза, горящих ненавистью, но голос у Ланисты уже был ровный, бесстрастный. Вот оно. Это чудовище убить было бы по-настоящему правильно. Выхватить «шпагу» – и прямо в сердце.
– А ты зря мое терпение испытываешь, малыш, – прошипел Ланиста. – Я ведь твоего брата уже разыскал почти… Прикончишь Алекса – найду.
Игорь тяжело дышал. Он не верил ни одному услышанному от этого человека слову.
– А Алексу ты что обещаешь? Его чем заманиваешь? Неужели неважно, кто из нас умрет, а кто останется?
– Какая мне разница? – покачал головой Михаил Сергеевич. – Главное, чтобы кровищи побольше, чтобы драка пожестче. Главное – чтобы зрителям нравилось. Главное – рейтинги шоу, – он криво усмехнулся.
– Неужели не важно, кто звезды этого шоу? – устало удивился Игорь.
– Звезд нужно менять, – вежливо объяснил Ланиста. – Ротировать. А то можно до Спартака доиграться…
– О чем вы? – нахмурился Игорь. – Не понимаю…
– И слава богу, – сказал Михаил Сергеевич. – Слава богу, Игорек.
У Князева внутри похолодело.
– Откуда вы знаете мое имя? – он вцепился в Ланисту взглядом.
– Работа такая у меня – все знать, – нехорошо засмеялся старик. – И знанием пользоваться. Кстати… Ты не думай, что драка у вас с Алексом будет понарошку. Можешь мне поверить, он с огромным удовольствием тебя распотрошит. Сначала притворится твоим дружком, усыпит бдительность, скажет – всерьез драться не будем, а потом…
– Лжешь! – рявкнул Князев.
– Вот и убедишься на своей шкуре, – лениво ответил Ланиста, – как он к тебе относится… Вам ведь есть, что с ним делить, разве не так? А тут уж не до притворства, хе-хе…
– О чем вы? – растерялся Игорь.
– Ну как же… Не ты ведь один у Инги клиент, – иезуитски улыбнулся Михаил Сергеевич. – Есть и другие. И не все с ней нежны так же, как ты…
Игорь вскочил с табурета, стащил с головы нелепую каску и швырнул ее в сторону. За ней последовали остальные бутафорские доспехи.
– Отказываешься драться, – в голосе старика лязгнула сталь. – Твой выбор. Больше я терпеть тебя не стану.
Он свистнул, и в комнате появились двое людей. Одного взгляда на их неживые, равнодушные лица хватало, чтобы понять: работают убийцами. У первого в руках была удавка, у второго – свернутый черный брезентовый мешок, с легкостью вместивший бы труп. В руке старика чертиком из табакерки возник пистолет с привинченным глушителем. Ланиста больше не угрожал. Он и вправду собрался убрать Князева – быстро и бесшумно.
– Не отказываюсь, – дернул головой Игорь и двинулся к выходу на арену со «шпагой» наголо. – Посторонитесь. А то задену ненароком железкой, поранитесь…
Ланиста кивнул коротко убийцам, и те отступили, пропуская гладиатора вперед.
– Иди, – произнес старик. – И пусть победит сильнейший. Инга ждет, хе-хе…
Алекс уже разогревал публику, прохаживаясь вдоль сетки и вскидывая время от времени в руке двусторонний топор, сияющий полированными лезвиями. Каждое его движение вызывало взрыв энтузиазма у зрителей. Он тоже был полуобнажен, как и Игорь, только голову с распущенными по плечам белокурыми волосами украшал не медный шлем с гребешком, а остроконечный, снабженный двумя крылышками.
«Что-то он там говорил про сценический образ викинга, – вспомнил Князев. – Ну что же, мы почти в одинаковом положении…»
Гладиатор заметил соперника, еще раз рыкнул, махнув над головой топором, и приблизился к Игорю:
– Ты что? – тревожно шепнул он. – С ума сошел? Где доспехи?
– Я без них буду, – ответил Игорь, не глядя ему в глаза.
– С ума сошел? Не дури! Поиграем ножичками, попрыгаем… Смотришь, и обойдется все. Публика сегодня уже сыта кровянкой по горло.
– Ланиста считает иначе.
– Ну и черт с ним! Мы сами по себе!
Врал ему коварный старик или правду говорил об Алексе? Притворится другом, усыпит бдительность, а потом… Неужели и про Ингу правда? Как зло он сегодня утром прошелся по Игореву чувству… Правда.
Златовласый викинг с минуту буравил соперника своими голубыми глазами, а потом выдохнул зло:
– Смотри, я предупреждал.
Алекс отошел в сторону и вдруг сорвал с головы и откинул в сторону шлем. Сверкнув в сторону Игоря глазом, он вонзил в доски пола топор, который, как оба они знали отлично, служил лишь для красоты, а для боя был лишком неуклюж и тяжел. Отстегнув ножны, он стряхнул их с клинка на пол, показав во всей красе меч, немногим уступающий Игоревой шпаге длиной, разве что шире на пару пальцев и с перекрестьем вместо гарды. Оружием этим тоже можно было, и колоть, и рубить. Противники были равны по вооружению. Зал замер, чувствуя, что время показухи прошло. Начиналась настоящая игра.
Улыбнувшись, Алекс отсалютовал Игорю мечом, вскинув тяжелый клинок легко, будто соломинку и, не теряя времени даром, ринулся в атаку…
«Викинг» был тяжелее своего противника и старше его, но эти недостатки легко перекрывались его опытом: он убивал на арене людей и нелюдей вот уже несколько лет. Игорь в сравнении с ним был просто кутенком-несмышленышем.
– Как тебе вот это?! – шпага с трудом отразила молниеносный выпад: если бы удар пришелся чуть ближе к гарде, Игорь вряд ли удержал бы зазвеневший, будто огромный камертон, металлический штырь. – А вот это?!
– Терпимо! – Князев мазнул перед собой острием и располосовал бы горло Алексу, не отшатнись тот в последнюю секунду.
Зрители не могли расслышать их разговор за звоном клинков, но сам темп боя, множество сменяющих друг друга финтов, завораживал не хуже мастерского танца. И под сводами Ристалища рос одобрительный ропот, временами перерастающий в овацию. Падкий до зрелищ больше, чем до хлеба, обыватель наслаждался.
