На Аветисова страшно было смотреть: он вжался в кресло, глядя на ужасного «водопроводчика», как кролик на голодного удава; подбородок у него мелко дрожал, а лицо стало так бледно, что впору было вызывать «Скорую помощь». Сбылись самые худшие его ожидания, идиотка Асунта своими собственными руками впустила в квартиру наемного убийцу…

Словно почувствовав свою вину и решив немедленно ее искупить, Асунта схватила первый попавшийся под руку тяжелый предмет — это оказалась хрустальная ваза с яблоками — и как тигрица бросилась на человека, посмевшего покуситься на ее великую любовь, на мужчину ее мечты.

В развевающемся прозрачном пеньюаре, с всклокоченными волосами, торчащими вперед редкими зубами и с хрустальной вазой в руке она представляла собой впечатляющее зрелище.

Услышав за спиной стук падающих на пол яблок, «водопроводчик» обернулся как раз вовремя, чтобы уклониться от нацеленной в его голову вазы и ловко перехватить за руку разъяренную Асунту.

— Вот что делает с женщинами настоящая любовь! — с искренним восхищением в голосе сказал он Аветисову. — Мне кажется, вы ее недооцениваете. Скажите вашей телохранительнице, Николай Афанасьевич, чтобы она успокоилась: вы же понимаете, если бы я хотел вас убить, все было бы уже давно кончено.

— А чего же вы хотите? — испуганно проблеял Аветисов.

— Поговорить! — последовал лаконичный ответ.

Николаю Афанасьевичу голос страшного гостя показался удивительно знакомым, хотя он безусловно никогда не видел эту гнусную небритую физиономию с явными следами давнего запоя.

— О чем вы собираетесь со мной говорить? — осторожно осведомился шантажист-неудачник.

— О жизни! — гость ухмыльнулся. — О женщинах. В частности, о вашей бывшей жене Валерии Борисовне.

«Убьет! — в ужасе думал Аветисов. — Раз о Валерии — точно убьет. Наверняка он и ее убил. Одна рожа чего стоит — настоящий убийца».

— Да не бойтесь вы меня! — гость снова криво и двусмысленно ухмыльнулся. — Не меня вам надо бояться, а господина Богомолова. А я вам, наоборот, помочь могу… по крайней мере, советом.

— Что вам нужно узнать? — проговорил Аветисов, глядя на страшного человека с выражением полной безысходности.

— Я знаю, что Валерия Борисовна работала в подставной фирме «Уникорн», — начал «водопроводчик», — через которую Богомолов отмывал огромные деньги из городского бюджета…

— Тише! Ради бога, тише! — простонал Аветисов. — Какие страшные вещи вы говорите! А если вы это и так знаете, зачем вам я?

— Я тоже кое-чего не знаю. Как я понимаю, Валерия Борисовна скопировала кое-какие важные финансовые документы и собрала улики, доказывающие причастность Богомолова к этой афере…

— О господи! — Аветисов вертелся в кресле, как уж на сковородке, а глаза его удивительным образом смотрели одновременно во все стороны.

— Подозреваю, что она не собиралась шантажировать Богомолова, а компромат на него придерживала исключительно в целях собственной безопасности. Объясните мне, дорогой Николай Афанасьевич, вы-то здесь при чем? Какова ваша роль в этом криминально-финансовом раскладе?

— Я тут вообще посторонний! — проблеял несчастный Аветисов. — Валерия попросила меня спрятать эту проклятую папку… потому что у нее Богомолов наверняка ее нашел бы… ведь это страшный человек!

— Полностью с вами согласен! — «водопроводчик» кивнул. — Человек он действительно опасный. Какого же черта вы ввязались в шантаж?

Аветисов заерзал пуще прежнего. «Водопроводчик» смотрел на него долгим проницательным взглядом и вдруг рассмеялся:

— Ну как же я сразу не понял! Вас, дорогой Николай Афанасьевич, просто жадность обуяла! Захотели деньжат срубить по-легкому!

— Ну, в общем… — Аветисов покраснел.

— И в общем, и в целом! — «водопроводчик», то есть удачно загримированный Маркиз, отступил на шаг. — Теперь я понял, как развивались события! Валерия Борисовна попросила вас спрятать на некоторое время папку, которая служила ей страховкой, гарантировала ее безопасность — она-то отлично понимала, насколько опасен Богомолов. Вы не удержались и открыли папку. Разобравшись в ее содержимом — а в этом вам помогло то, что вы в свое время сами же и открывали фирму «Уникорн», — разобравшись в документах, вы решили, что на них можно неплохо заработать, и тайно от Валерии начали шантажировать Богомолова… Ну, шантаж, как известно, никогда не доводит до добра. В итоге папка у вас пропала, а Богомолов устранил Валерию… так что, дорогой Николай Афанасьевич, смерть бывшей жены на вашей совести!

— Она мне не жена! — взвизгнул Аветисов. — Мы развелись с ней очень давно! Наш брак был кошмаром для обоих! Можете себе представить, как мужчина, я совершенно ее не интересовал!

— Скажите пожалуйста! — вежливо посочувствовал Маркиз. — Бывают же такие удивительные женщины!

— Потом-то она дала себе волю, полностью сменила ориентацию… Оказывается, ее всегда привлекали женщины…

— А вы-то небось мучились, не могли понять, чем же вы ее не устраиваете, — поддакивал Маркиз.

— Стерва какая! — неожиданно встряла в разговор Асунта, до сих пор молча слушавшая разговор.

— Выйди отсюда! — не поворачивая головы, приказал Аветисов.

— Только я очень прошу вас, никаких хрустальных ваз, никаких вооруженных нападений, никакого терроризма… Уверяю вас, я не причиню вашему дорогому шефу никакого вреда!

— Выйди! — лаконично повторил Николай Афанасьевич.

— Тем не менее после развода вы сохранили все же со своей бывшей женой какое-то подобие приличных отношений, иначе она к вам ни за что не обратилась бы с такой деликатной просьбой… — продолжил Маркиз, едва за темпераментной секретаршей захлопнулась дверь.

— Ну да, мы разошлись с ней, как интеллигентные люди, без скандала, — подтвердил Аветисов.

«Еще бы тебе с ней скандалить, когда покойная была так богата, небось и тебе денег подкидывала на баб да на рестораны…» — сердито думал Маркиз.

Сидящий перед ним потеющий от страха мужчина не вызывал у него положительных эмоций, а только презрение. Во-первых, он был шантажистом, что само по себе отвратительно, а во-вторых, он был законченным идиотом, поскольку решился шантажировать такого могущественного и беспринципного человека, как Богомолов, совершенно не подумав о безопасности своей бывшей жены. И вот результат: мадам Кликунец мертва, хотя вовсе не имела намерений причинить Богомолову вред, а этот трусливый козел жив и находится в относительной безопасности. Если, конечно, по собственной глупости не навлечет сам на себя беды.

— Стало быть, ваша бывшая, ныне покойная, жена Валерия была женщиной состоятельной… — интонация его отнюдь не была вопросительной, но тем не менее Аветисов часто закивал:

— Да-да, денег у нее от той операции наверняка осталось вполне достаточно… но я понятия не имею, где они. Я вообще никогда не бывал у нее дома и не знаю, что сейчас с ее делами.

— У нее есть родственники? — рассеянно спросил Маркиз, его не очень занимал этот вопрос.

— К-кажется… я не в курсе… мы ведь уже давно с ней в разводе… встречались раз в месяц…

— Понятно, — осенило Маркиза, — она вам выплачивала денежки за хранение папки. А вы, стало быть, захотели еще денежек, мало вам было того, что от жены получали… Ну, ты и гнида! — неожиданно закончил Леня, полностью войдя в образ грубого прямолинейного сантехника. — Ну, ты и паразит!..

Из-за двери послышалось сдержанное рычание, и Леня понял, что неукротимая Асунта подслушивает.

— Что же мне делать? — прошептал Аветисов и повесил повинную голову.

— Вот что, любезный, — Ленин голос был тверд, как алмаз, и сух, как пустыня Сахара, — не вздумай в полиции про это протрепаться и защиты попросить.