не вступило в законную силу. Представители Международной федерации транспортных рабочих и Российского профессионального союза моряков на протяжении всего этого времени активно боролись за освобождение моряков и в конце концов Егоров с Лисицыным были выпущены под символический залог в пятьдесят тысяч крон с каждого.

Рюмка с водкой приятно холодила руку.

– Владимир Александрович! Привет. Поздравляю.

– Привет. Спасибо… – Виноградов, к стыду своему, не помнил ни имени, ни фамилии широкоплечего, очень прилично одетого мужчины, оказавшегося рядом с ним возле столика. Да и должность этого человека он вряд ли смог бы назвать без ошибки – не то вице-консул, не то советник или, может быть, атташе по культуре при нашем посольстве в Норвегии.

Одно, впрочем, Владимир Александрович знал совершенно доподлинно – свои официальные дипломатические обязанности его собеседник достаточно продуктивно совмещает со службой в российской внешней разведке.

– Присоединяйтесь?

Дипломат с явным одобрением посмотрел на Виноградова и, в свою очередь, потянулся к подносу:

– Очень правильное решение. Будем здоровы!

– Обязательно!

Переговариваться пришлось вполголоса, почти шепотом.

– Как закончились ваши переговоры с нефтяниками?

– Все в порядке. Они готовы подписать протокол уже в этом месяце.

Некоторое время назад Российский профсоюз моряков подал заявку на вступление в члены Офшорного комитета МФТ – международной организации, занимающейся защитой интересов морских нефтяников и газодобытчиков, а также обслуживающим их флотом. Виноградов даже специально съездил вместе с заместителем председателя морского профсоюза в Шотландию, где получил в качестве образца стандартный коллективный договор, так что теперь россияне вполне могли получить возможность для равноправной конкуренции с западными специалистами в этой перспективной, развивающейся сфере. А рабочие места еще никогда и ни для кого не оказывались лишними – особенно если их очень неплохо оплачивают.

– Ну так это же просто отлично, Владимир Александрович!

По такому поводу грех было не выпить еще по одной.

– Поздравляю!

– Спасибо…

Разумеется, и профессия адвоката, и довольно широкие полномочия юридического представителя Российского профсоюза моряков на протяжении долгого времени служили Виноградову отличной «крышей». Однако, помимо прочего, они доставляли ему вполне понятное удовлетворение от хорошо проделанной, нужной и важной работы.

Например, еще совсем недавно считалось, что пираты предпочитают орудовать в пределах двухсотмильной зоны от сомалийского побережья. Исходя из этого были заключены почти все соглашения между судовладельцами и моряками, предусматривающие надбавки за риск и различные бонусы. Однако за последние год-полтора автоматные очереди и выстрелы из гранатометов начали все чаще раздаваться гораздо дальше от берега. При этом, с формальной стороны, судовладелец ничего, кроме зарплаты, не был должен членам экипажа судна, подвергшегося нападению в открытом море.

Разумеется, в некоторых случаях работодатели и сами поощряли моряков – особенно если умелыми действиями экипажа, за счет скорости и маневра, удавалось спасти от пиратов и само судно, и груз, как это было в случае с «Капитаном Масловым». Но с таким подходом мало кому из моряков хотелось рисковать, полагаясь только на одну добрую волю работодателей. Поэтому после непростых и продолжительных переговоров в Осло, которые адвокат Виноградов провел параллельно с участием в процессе по делу задержанных моряков, ему все-таки удалось создать правовой прецедент – норвежские судовладельцы согласились внести изменения в границы так называемых «районов, опасных для судоходства». Да еще и оформили все это в виде официального соглашения между Палатой торгового судоходства и международными профсоюзами… Таким образом, между прочим, норвежцы совершенно добровольно приняли на себя защиту интересов почти двух с половиной тысяч российских моряков! И не только тех, кто работает на судах, принадлежащих самой Норвегии, – но и на тех судах, которые ходят под так называемыми удобными флагами.

…Владимиру Александровичу позвонили как раз в тот момент, когда слово взял представитель русскоязычной общественности города Осло.

– Ох, черт, извините…

Он торопливо потянул из нагрудного кармана пиджака мобильный телефон, собираясь как можно быстрее отклонить вызов, – однако, посмотрев на номер абонента, не стал делать этого и придавил пальцем зеленую кнопку:

– Да, слушаю.

Виноградов произнес это очень тихо, но собеседник его расслышал.

– Да, понял. Понял вас, сегодня вылетаю…

Разговор получился короткий, но, судя по всему, содержательный.

– Может быть, на посошок?

– Нет, воздержусь, наверное… – вздохнул Владимир Александрович. – Вы случайно не знаете, когда ближайший самолет в Москву?

– Случайно знаю. Если хотите обязательно нашими авиалиниями, то…

– Мне все равно. Мне бы только как можно быстрее. Поможете с билетом? Ну и вообще…

– Нет проблем.

Мужчины поставили на скатерть пустые рюмки и аккуратно, старясь не привлекать внимания других участников пресс-конференции, начали пробираться к выходу из зала…

Описывать Индийский океан тому, кто его никогда не видел, – все равно что пытаться пересказать словами польку-бабочку или какое-нибудь другое музыкальное произведение… Прямо как в анекдоте: «Ну и что вы все носитесь с этим знаменитым тенором? Я-то сам, конечно, на концерт не пошел, но мне приятель напел несколько его арий – ничего особенного…»

Владимир Александрович открыл глаза. Прямо над головой, загораживая часть неба, медленно полоскался навес из видавшего виды куска парусины.

– Послушайте, Михаил… эй, алло!

– Чего надо? – отозвался подполковник Иванов.

На раскладном столике перед ним лежала навигационная карта какого-то участка сомалийского побережья, несколько аэрофотоснимков, данные спутниковой разведки, а также мятые листы бумаги с какими-то стрелками, кружками и ломаными линиями.

Информация всегда имеет какую-то цену. Информация же о сухопутных подходах к хорошо охраняемой базе Сиада Юсефа, о движении патрулей, расположении стационарно оборудованных огневых точек и о возможных местах скрытной высадки с моря могла стоить очень и очень дорого.

Во всяком случае, насколько было известно Владимиру Александровичу, по крайней мере, один из наших военных разведчиков уже заплатил за нее своей жизнью.

– Придумали что-нибудь?

Подполковник потер ладонями лоб и глаза:

– Думаю…

– Вы уверены, что ребята справятся? Там ведь не дети малые.

– Попробуем, – тяжело вздохнул подполковник морской пехоты. Он очень не любил подобные разговоры перед началом операции. – У меня, господин адвокат, сами знаете, большинство из «дельфинов»…[29] а им тоже палец в рот не клади!