Ёж. — От одного к другому передаются. — И добавил: По воздуху.

— А может, он меня тоже от Коршуна спасёт?

— Коршун уже учёный. Не обмишурится. Второй раз вы его не проведёте.

— Ну Волк так Волк. Лиса поопасней.

Разработали они с Ежом план. Что означает: раз работали. А не два. Сразу придумали.

Хома должен пригласить Суслика на вылазку. За спелой земляникой. А раньше всего она поспевает на известной поляне в роще. Возле Волчьего логова.

Хома постарается привлечь внимание Волка. А когда убегать начнут, Хома нарочно приотстанет. И Суслик его спасёт.

— Великолепно! — восхитился Хома. — А если не спасёт? — неожиданно притих он.

— Спасёт, — заверил Ёж. — Он настоящий друг.

— А как спасёт? — настаивал Хома.

— Это уже его дело, — неуверенно ответил Ёж.

— А если Волк нас обоих заловит?

— Такого не бывало. Кто-нибудь из вас да убежит… — и Ёж осёкся.

— Продолжай, продолжай, — ласково попросил Хома.

Но продолжил за Ежа… Суслик. Он вдруг ворвался к ним и закричал:

— Ах, вот что вы задумали! — видать, случайно подслушал. Принесла его нелёгкая под дверь к Ежу.

— Мы просто балагурили, — смутился Хома.

— Тебя я прощаю, ты меня спас, — отмахнулся лучший друг. И подступил к Ежу. — А ты, а ты…

Он слов найти не мог от возмущения. Затем нашёл.

— Никуда Хома не пойдёт, — заявил он. — Не хватало ещё в лапы к Волку угодить!

— Правильно, — внезапно поддержал его старина Ёж. — Рискованная затея, каюсь.

— Да? — хитро сказал Суслик. — Значит, если всё так рискованно, то считайте — я Хому спас!

— Спас? — оторопел Хома.

— А как же! Могло всё плохо кончиться для тебя?

— Могло, — не покривил душой Хома.

— Но не случилось? Не случилось. А кто отговорил?

— Ты, — признал Хома.

— Выходит, я и спас, — торжествовал Суслик.

И действительно. Он, вероятно, не только Хому спас. Но и себя. Мало ли что могло произойти!

— Ишь, какой самоуверенный, — опомнился Хома. — А если бы я тебя спас? Во второй раз! А ты вот не дал мне.

Почесал Суслик затылок:

— Что ж тогда получается? Выходит, ты меня дважды спас, да?

— Нет, нет, — спохватился Хома. — На этот раз ты меня выручил! Ты!

— Не уверен, — пробубнил лучший друг. — Ты прав, наверно. Скорее всего, ты бы меня, растяпу, и выручил вновь.

Хома и Ёж дружно принялись его убеждать, что именно он спас. Настолько дружно, что Суслик вскоре — часа через три — поверил всё-таки.

И тут началось новенькое. От одной напасти избавились, другая навалилась.

Теперь всё время стал требовать Суслик:

— Ну-ка, Хома, расскажи при всех, как я тебя, приотставшего, от Волка спас.

Вынь да положь! Утром, днём и вечером. Ночами тоже пытался.

Неимоверное тщеславие его и погубило.

Однажды ночью припёрся он к Хоме, разбудил и привычно потребовал:

— Расскажи, как я тебя от Волка…

— Кому расскажи? — взревел спросонья Хома.

— Мне, — скромно попросил Суслик. — Я благодарный слушатель.

— Да я тебя сейчас!.. — вскочил Хома и схватил сковородку. На длинной ручке.

Суслика как ветром сдуло!

Больше он к Хоме не приставал. Не благодарил и не требовал благодарности. Вмиг стал прежним, нормальным Сусликом. Без всяких излишних причуд.

Об этом надёжном способе, со сковородкой на длинной ручке, почему-то Ёж умолчал.

Мог бы сразу сказать.

Не всегда Хома побеждал в споре с Сусликом. Иногда и Суслик брал верх. И лишь из-за того, что Хома слишком увлекался.

В тот день Хома проспал утреннюю зарю. А ведь так хотел на зорьке Суслика разбудить и упрекнуть: «Всё спишь, лежебока?»

А вышло наоборот. Суслик его разбудил.

— Ну ты и здоров спать! — хихикнул он. — Солнце уже поднялось!

— А может, я вчера поздно лёг! — вскипел, вставая, Хома.

Всё его в это утро раздражало. И удобная нора, и славная погода за открытой дверью. И особенно Суслик. Сам проснулся и другим спать не даёт!

— Чего тебе? — нахмурился Хома.

— Ничего… Ты что, не с той ноги встал?

— Я с обеих ног встал! — сердито показал Хома на ноги. И даже потопал ими убедительно. — Ты мне не указывай!

Тут Заяц в нору заглянул. Не вошёл, а именно заглянул. Как известно, войти он не мог — нора мала.

— Уже встал? — увидев только Хому, воскликнул он. Просто так.

— И ты туда же! — вспылил Хома. — Проспал я сегодня, проспал. Что, доволен? У меня часов нет. Когда встаю, тогда и встаю!

Обиделся Заяц. Ускакал. А возможно, и не обиделся. Убежал по делам. Утро день кормит.

Следом старина Ёж притопал. И тоже с глупостями.

— Уже поднялись? — сказал он Хоме и Суслику. Из вежливости сказал. Не думая. А Хома всерьёз принял:

— Суслик поднялся! И меня поднял! А разве я кого-то просил?

— Ты чего-то не в духе, — осторожно заметил Ёж. — Я лучше позже зайду.

Ушёл старина Ёж. И Хома глубоко вздохнул.

— Чего это я разворчался? — смущённо пробормотал он. — Наверно, переспал. Нет, точно — надо часы завести.

— Как же ты их заведёшь, если у тебя их нет? — удивился Суслик.

— Я просто хочу, чтобы они у меня были. Хочу завести, — терпеливо разъяснил Хома. — А заводить я их буду, когда заведу. Когда они у меня заведутся. Понял?

Промолчал Суслик, хотя не очень-то понял.

— Наручные часы или настенные? — спросил он. На всякий случай.

— Солнечные, — коротко ответил Хома.

— Какие-какие?

— Солнечный лучик от двери видишь?

— Вижу.

— Вот здесь воткну колышек. И стёклышко к нему прислоню. Лучик отразится и прямо мне в глаза. Сразу проснусь!