стойкости шифров. Единственной надежной системой передачи зашифрованной информации был Степданс (чечетка), но его не было ни на десантном корабле ни в Пакистане. Уорден связался с Лэнгли и эзоповым языком объяснил ситуацию. Там вначале попытались пробить разрешение на пролет американского десантного вертолета в Дели, где было посольство США и где Степданс был. Нарвались на вежливый отказ, по сути представлявший собой посыл по известному адресу. Колебавшаяся в конце восьмидесятых Индия после советского ядерного блицкрига, уничтожившего пакистанскую военную элиту и пакистанскую ядерную программу — твердо встала в фарватер Советского союза и американский военный вертолет в собственном воздушном пространстве Индии и на три буквы не был нужен. В итоге — загрузили тяжелый десантный «Sea Stallion», на котором Милтон Уорден под охраной нескольких морских пехотинцев полетел в сторону Саудовской Аравии, где в посольстве был Степданс и его уже ждали. Сказать, что этот полет был опасным — значит, ничего не сказать. Обстановка в Персидском заливе и особенно в Ормузском проливе была крайне нездоровой, все шло к войне между США и Ираном. И Ирак и Иран атаковали нефтяные танкеры, американский военно-морской флот проводил танкерные конвои. На островах в Ормузском проливе были иранские ракеты земля-воздух, в том числе средней дальности. Были у Ирана и истребители, вполне современные на тот момент Фантомы и F14. Это с одной стороны, а с другой стороны — был насквозь просоветский Йемен. Даже два Йемена — Северный и Южный. Полет ночью, по неподготовленному маршруту без нормального эскортирования истребителями — мог закончиться трагедией. Но каким-то чудом — они пролетели нормально.
Информация, переданная через посольство США в Саудовской Аравии, впечатлила Вашингтон настолько, что Уордену приказали не ждать самолета, высланного за ним, а возвращаться первым же коммерческим рейсом. Морские пехотинцы — оставались с ним и должны были охранять его. Боялись так, что всерьез рассматривали возможность того, что на самолете могли оказаться… к примеру ливийские угонщики, связанные с КГБ. Поэтому — по настоятельной просьбе Госдепа — морских пехотинцев пустили на борт самолета с оружием, и они так и летели с автоматами, вызывая косые взгляды возвращавшихся тем же рейсом американских нефтяников…
— Леди и джентльмены, просим прощения, но придется немного подождать. Буквально пять минут. Небольшая заминка…
Милтон Уорден, который в салоне комфортабельного Боинга в первый раз за долгое время как следует выспался, посмотрел на очаровательную стюардессу, потом в иллюминатор. И понял — это за ним…
Черт бы все побрал…
Вещей у него почти не было. Забрав с багажной полки свою тощую сумку, он двинулся к выходу…
— Эй, парни, похоже мы летели с кинозвездой, а мы и не знали…
Голос нефтяника, сказавшего это — был откровенно злым…
Конвоируемый морскими пехотинцами, Уорден подошел к выходу. Стюардесса открыла люк, искренне, а не механически-заученно улыбнулась. Видимо, в ком-то еще сохранился патриотизм.
— Надеюсь, вам понравился полет, сэр…
— С вами, хоть на край света…
Милт Уорден не был женат. Брак у него давно развалился…
На верхних ступенях трапа стояли двое. Оба в черных очках, у одного был короткоствольный автомат…
— Добро пожаловать в Америку, сэр!
Внизу — полукругом стояли пять совершенно одинаковых черных автомобиля Шевроле Каприс Брогэм. Солнце — блестело на лакированных крышах, разбивалось в мелкие брызги о хромированные колпаки колес. Самолет окружили люди с автоматами, уровень охраны был такой, как будто прибывал Президент.
— Сюда, сэр…
Сопровождающий заботливо приоткрыл дверь, Уорден сел в машину, охранники быстро рассаживались по остальным.
— Задал ты нам задачку, Милт…
Рядом с Уорденом — сидел директор ЦРУ, судья Уильям Вебстер…
— Да, сэр… — Уорден не стал упоминать, что они не готовились к такому результату, не рассчитывали на него, и вообще операцию начали военные. Он прекрасно понимал, что сейчас не время для скромности и если он правильно разыграет выпавшие ему карты — место Заместителя директора по операциям, максимум на что мог рассчитывать бывший полевой агент — ему обеспечено.
— Через час состоится заседание Совета национальной безопасности — сказал судья — на нем нужно правильно разыграть наши карты. Очень правильно…
Машины взяли с места, понеслись по бетонке аэропорта, резко набирая скорость. С таким эскортом — не страшно было и нападение советского спецназа… наверное.
— Я понимаю, сэр.
— Очень хорошо. Тогда расскажи, как все произошло. В деталях…
Уорден рассказал. Не совсем в деталях, конечно — но как смог. Директор ЦРУ — бывший федеральный судья — слушал с закрытыми глазами, в голове он уже выстраивал линию поведения на СНБ, Долгий опыт работы судьей делал его чрезвычайно опасным противником в бюрократических баталиях…
— Значит… армейские сами не ожидали, какая рыба попадет к ним на крючок, верно?
— Да, сэр. Кстати… я записал разговор с русским на пленку. Он не сможет дать задний ход, даже если захочет. В СССР за измену — смерть.
Судья хлопнул в ладоши.
— Отлично! Просто отлично, это лучшее, что вы могли сделать. Пленка при вас?
— Да, сэр.
— Дайте ее мне.
Уорден достал из внутреннего кармана пленку и отдал директору ЦРУ. Тот снял трубку, которая была расположена между сидениями и начал названивать в Лэнгли, чтобы в Белый дом доставили специальную аппаратуру. Прослушивать эту микропленку на обычном магнитофоне было невозможно…
— А что вам нужно?
— Вы не спрашиваете, за что именно?
— Спрашиваю сейчас. За что…
— Я собираюсь сменить сторону… примерно так. Выбрать свободу… так, кажется, у вас говорят. На вашей стороне мне нужна амнистия за все преступления, которые я мог совершить как гражданин Советского союза и полковник советской разведки. Защита… мои старые друзья захотят меня ликвидировать… И деньги.
— Это серьезные запросы.
— Вы прекрасно знаете, кто я. Что я могу. Информация, которую я могу вам передать — может помочь вам разрушить Советский союз. Опорочить его на международной арене. Никто не захочет иметь с ним дело.
— Пока это слова.
— Я владею доказательствами того, что с участием КГБ, армии и партийных органов Советского Союза ведется организованная контрабанда наркотиков в страны западного мира. Я знаю каналы переправки, некоторые банки, в которые вкладываются средства от наркоторговли. Именно поэтому — я
