помнишь? А ресторан «Глотка Скелета»? А «Буходром-Отврат» — здорово было, да?

Черный Дезиато никак не выразил мнения о том, здорово ли там было, но Форда это не смутило.

— А помнишь, когда мы были голодны, то говорили, что мы с санэпидстанции и реквизировали еду и выпивку? И нажирались до пищевого отравления, а? А уж как мы целыми ночами гудели в этих вонючих номерах в «Кафе Лу» в Гретхен-тауне на Новом Бетеле! И ты пытался сочинять песни под свою ажитару, а мы говорили, что это дерьмо. А ты говорил, что тебе плевать, а мы отвечали, что нам не плевать, потому что они и были дерьмом.

Глаза Форда начало заволакивать туманом.

— И еще ты говорил, что не хочешь быть звездой, — продолжал он, погрузившись в ностальгию, — потому что тебе противна эта звездная система. А мы — Хэдра, Сулижу и я — говорили, что выбирать не приходится. А теперь? Теперь ты покупаешь звездные системы!

Он обернулся и попросил внимания у сидящих за соседними столиками.

— Смотрите, — сказал он, — вот человек, который покупает звездные системы!

Черный Дезиато не пытался ни подтвердить, ни опровергнуть это заявление, и внимание аудитории быстро иссякло.

— По-моему, кто-то пьян, — пробормотало фиолетовое кустистое существо себе в бокал.

Форд пошатнулся и тяжело плюхнулся на стул напротив Черного Дезиато.

— Как там у тебя в песне… — сказал он, неосмотрительно схватившись за бутылку для опоры и перевернув ее — как раз в стоящий рядом стакан. Не желая упускать случай, он опустошил его.

— Крутая песня, — продолжал он, — как там?.. Ба-бах! да-дах! чего-то там еще, а потом, в конце, ракета врезается прямо в солнце, и по-настоящему, вот так!

Форд для иллюстрации ударил кулаком в раскрытую ладонь, и снова опрокинул бутылку.

— Хлоп! Прямо в солнце! — воскликнул он. — Куда там лазерам и спецэффектам, они отдыхают! Настоящий солнечный взрыв! И крутая музыка!

Его глаза проследили за ручейком, бегущим из бутылки по столу. Что-то нужно делать, подумал он.

— Слушай, хочешь выпить? — спросил он. В его сознание просочилась вдруг мысль, что их встреча в чем-то ущербна. Эта ущербность была как-то связана с тем, что сидящий напротив него человек в платиновом костюме и серебристой тирольской шляпе так до сих пор и не сказал «Привет, Форд» или «Давно не виделись» или чего-либо еще. Более того, он даже не пошевелился.

— Эй, Черный, — позвал Форд.

Большая мясистая рука легла на его плечо сзади и отодвинула его в сторону. Он неловко съехал со стула и поднял глаза, чтобы посмотреть на владельца руки. Посмотреть было на что: владелец был за два метра ростом и мощного сложения. В чем-то он был похож на кожаный диван — такой же глянцевитый, пухлый и плотно набитый. Костюм, в который было засунуто тело этого человека, казалось, имел только одно назначение: показать, как трудно засунуть подобное тело в костюм. Его лицо было похоже структурой на апельсин, а цветом на яблоко, но на этом ассоциации с чем-либо сладким заканчивались.

— Эй, парень, — вырвался наружу голос, звучавший так, как будто там, где он до этого был, ему пришлось очень туго.

— Я слушаю, — произнес Форд непринужденно. Он кое-как поднялся на ноги и с огорчением обнаружил, что его макушка лишь ненамного продвинулась вверх относительно туловища человека.

— Вали отсюда, — сказал человек.

— Вот как? — сказал Форд, хотя не был уверен, стоит ли ему так говорить. — А ты кто такой?

Человек слегка задумался. Он не привык к подобным вопросам, но, тем не менее, поразмыслив, смог на него ответить.

— Я тот, кто велел тебе валить отсюда, пока есть возможность.

— Послушайте, — нервно сказал Форд. Он никак не мог заставить свою голову перестать кружиться и овладеть ситуацией. — Послушайте, — продолжал он, — я очень давний друг господина Дезиато, а…

Он взглянул на Черного Дезиато, который так и не шевельнулся.

— …а. — повторил Форд, не в состоянии придумать, что сказать дальше.

Здоровенный придумал за него целое предложение, и продолжил:

— А я телохранитель господина Дезиато, и отвечаю за его тело. А за твое тело я не отвечаю, поэтому убирай его подальше, пока оно не пришло в негодность.

— Подождите минутку, — заторопился Форд.

— Никаких минуток, — рыкнул телохранитель, — и никаких «подождите»! Господин Дезиато ни с кем не разговаривает!

— Ну, так, может, вы позволите ему самому сказать, что он думает об этом?

— Он ни с кем не разговаривает! — проревел телохранитель.

Форд еще раз беспокойно взглянул на Черного Дезиато и был вынужден признать, что факты на стороне телохранителя. По-прежнему не было ни малейшего намека на движение, не говоря уже об интересе к судьбе Форда.

— Но почему? — спросил Форд. — Что с ним?

Телохранитель все ему объяснил.

«Путеводитель по Галактике для автостопщиков» дает справку о «Зоне разрушений», плутониум-рок- группе из Зон Разума Гагракакка. Она считается не только самой громкой рок-группой в Галактике, но и вообще — источником самого громкого из шумов любого рода. Регулярные посетители их концертов считают, что наилучший звуковой баланс достигается, когда вы слушаете их музыку из большого бетонного бункера, находящегося примерно в тридцати семи милях от сцены, тогда как сами музыканты играют на своих инструментах дистанционно с космического корабля с усиленной звукоизоляцией, находящегося на орбите планеты — чаще всего не той, на которой проводится концерт.

Их песни, в общем-то, весьма просты, и тема их не нова: молодое существо мужского пола встречается с молодым существом женского пола под серебристой луной, которая вдруг взрывается по не вполне выясненным причинам.

Во многих мирах их выступления запрещены, иногда из художественных соображений, но в основном потому, что концертная аппаратура группы не соответствует требованиям местных договоров по ограничению использования стратегических вооружений.

Это, однако, не помешало их доходам раздвинуть границы обычной математики, и главному бухгалтеру группы недавно присвоили звание профессора неоматематики Максимегалонского университета в знак признания его общей и специальной теорий возврата налогов группы «Зона разрушений». С их помощью он доказывает, что вся ткань пространственно-временного континуума не просто искривлена, а совершенно искорежена.

Форд кое-как добрел до столика, где Зафод, Артур и Триллиан сидели в ожидании начала представления.

— Поесть бы, — сказал Форд.

— Ну, как, Форд, — спросил Зафод, — ты поговорил с этим горлопаном?

Форд безразлично качнул головой.

— С Черным? Ну, да, вроде как поговорил.

— Что он сказал?

— Ну, он не то чтобы сказал, а… как бы это…

— Ну?

— Он умер на годик из налоговых соображений. Я хочу сесть, — сказал он и сел.

К ним подошел официант и спросил:

— Не желаете ли посмотреть меню? Или, может быть, вы познакомитесь с Фирменным Блюдом?

— А? — спросил Форд.