продолжая проклинать себя. — Я прошу прощения за то, что сорвался на тебя. Зачем ты сюда спустилась?
Альтен начал отступать в сторону. Взгляд Дениз метнулся к нему, будто бы она хотела последовать за ним.
— Я хотела поговорить с тобой, но, может, нам подождать, пока ты не поспишь, — пробормотала она.
Не тогда, когда промедление могло означать для неё ещё одно полное превращение. И плевать, что находясь так близко к Дениз, он чувствовал себя так, будто его сердце пронзают серебряными иглами. Спейд не собирался допускать, чтобы это случилось с ней снова.
— Расскажи мне сейчас, о чём ты хотела со мной поговорить?
В её глазах блеснули слезы, и она моргнула.
— Всё происходит так быстро, — почти прошептала она. — Я имею в виду, месяц назад я всё ещё скорбила по Рэнди, а теперь ты заставляешь меня задуматься о том, чтобы обратиться в вампира, чтобы у нас могли быть бесчисленные годы вместе, и я…иногда я не знаю, готова ли к тому, что чувствую к тебе.
Она думала об обращении? Спейд не удержался и провёл рукой по её лицу, пока каждый нерв внутри него не натянулся от тревожного ожидания.
— Готова ли? — тихо, но с иронией спросил он. — Жизнь никогда не ждёт, пока ты будешь готова. Я не был готов обращаться в вампира, но меня обратили. Я не был готов терять любимую много лет назад, но это случилось. Ты не была готова к тому, что твоего мужа убьют, но его убили. И конечно же, ты не была готова к тому, что тебя отметит демон, но он это сделал. И никто из нас не мог быть готов к тому, что мы чувствуем друг к другу, однако от этого наши чувства никуда не исчезают.
Спейд наклонился ближе, и голос его стал тише.
— Вот мы и здесь, Дениз. Готова ты к этому или нет.
Она выдержала его взгляд, глаза всё ещё блестели.
— Ты прав. Меня не волнует, если я ещё не готова; ты нужен мне. И, думаю, я нашла компромисс, который удовлетворит нас обоих…
Спейд не смог сдержать голод и желание, рванувшие через него, когда Дениз сказала, что он ей нужен. Его губы обрушились на её, а язык потребовал тёмную, пьянящую сладость её рта. Её язык был подобен влажному шёлковому пламени, разжегшему его страсть ещё сильнее, когда, после короткого колебания, она сплела его с языком Спейда. Он схватил её запястья одной рукой, удерживая их за спиной. И это было не из страха или отвращения от её когтей, а лишь потому, что так её грудь полностью прижималась к нему.
Дениз застонала, когда свободная его рука обхватила её сочную грудь, сдвигая шёлковый халат и ночную рубашку и не оставляя тем самым никаких барьеров для его прикосновений. Он поймал её уже затвердевший сосок между пальцами и медленно, чувственно ущипнул. Дениз застонала ему в рот.
Её запах созрел до одурманивающей пышности желания. Казалось, она тонет в его объятиях, даже когда тёрлась об него с целеустремленной страстной раскрепощённостью. Он был дураком, считая, что сможет когда-либо отпустить её. Она прорвалась сквозь барьеры, которую он воздвиг вокруг своего сердца, заставляя его чувствовать больше, чем кто-либо когда-либо чувствовал. Даже если несколько десятилетий — всё, что у него могло быть с ней, этого должно было быть достаточно.
Дениз опустила голову, прервав их поцелуй, её дыхание касалось его шеи мягкими вздохами.
— Спейд…подожди…
Верно, они были в подвале с двумя люди, глазеющими на каждое их движение. Спейд подхватил Дениз на руки и быстро пошёл из комнаты, требуя её губы в новом поцелуе. Желание сделало её вкус сильнее и слаще одновременно, воспламеняя его, делая для него невозможным удержаться и не коснуться её бедра и груди.
Дениз издавала в его губы приглушённые звуки, а её температура, казалось, выросла на несколько градусов. Её пьянящий аромат стал сильнее, даже слишком сильным, совершенно завораживая его. Он дошёл до площадки первого этажа, когда она оторвала от него губы с такой силой и скоростью, которой он не ожидал. Что-то горячее, влажное и невероятно изысканное закружилось на его языке.
— Спейд, я…
Он ничего не мог поделать и сглотнул. Его гортанный стон заставил её остановиться на середине предложения. Светло-карие глаза остановились на его губах — и расширились. Ничто, кроме собственной смерти, не смогло бы остановить Спейда и не дать ему облизать свои губы, а затем и её, дабы поймать оставшиеся капельки крови, выступившие, когда она дёрнулась слишком быстро и оцарапала нижнюю губу о его клыки.
Спейд практически чувствовал, как пьянящая амброзия растекается по его венам. Его сердце не билось, но с их первым поцелуем он направил свою кровь южнее, заставляя её циркулировать там, чтобы оставаться твёрдым для неё. Кровь Дениз, казалось, понеслась туда же, превращая его уже кипящее желание в безумие голода.
С последним соображением ради приличия, он ввалился в ближайшую комнату, даже не удосужившись убедиться, захлопнул ли за собой дверь, прежде чем упасть сверху неё.
Первой мыслью Дениз, когда она увидела кровь на губах Спейда, было: «О, чёрт!». А потом огонь, вспыхнувший в его взгляде, и то, как он овладел её ртом в последовавшем поцелуе, заставили её решить, что чувство самосохранения сильно преувеличивали. Конечно, она должна была позвать Кости на помощь, так как было ясно, что Спейд не собирался отпускать её, пока длятся эффекты её крови. Но, несмотря на очевидное её воздействие, Спейд не пытался укусить её. Если Дениз позовёт Кости, это будет означать, что Спейд прекратит делать то, что делает — а она не хотела, чтобы он останавливался.
Его язык погружался в её рот, оплетая и извиваясь с такой соблазнительной интенсивностью, что вскоре Дениз почувствовала, что дыхание тоже переоценивали. Одна рука Спейда по-прежнему удерживала её запястья за спиной, а другая…ох, другая скользила по её телу самым эротичным безжалостным образом, сжимая, лаская и исследуя её тело на все самые чувствительные точки. От нетерпения он с треском сорвал с неё ночную рубашку и халат, и его губы оказались на её груди прежде, чем Дениз смогла даже сделать глоток воздуха.
— Такая мягкая, твёрдая и горячая, и всё сразу, — пробормотал Спейд, касаясь языком её груди. От внезапного сильного всасывания соска она изогнулась, но хоть она и наслаждалась этими ощущениями, его рука опустилась между её ног, и ладонь крепко прижалась к её клитору.
Дениз не смогла сдержать сорвавшийся с губ крик. Она в отчаянии посмотрела на рубашку Спейда, желая чувствовать на себе его кожу, а не ткань. И его штаны…ненавидела ли она когда-нибудь что-то сильнее, чем его брюки в этот момент?
— Отпусти меня, — тяжело выдохнула Дениз, дёргая руки.
Спейд крепче сжал их.
— Нет, — раздалось низкое рычание у её груди, не сделавшееся менее чувственным из-за его отказа.
Конечно. Её руки были уродливыми клешнями с кошмарными пальцами. Неудивительно, что Спейд не хотел, чтобы она прикасалась к нему ими: они были отвратительными и опасными.
Мысли о руках были подобны ушату холодной воды на её пыл. Дениз подалась назад, пытаясь сесть, хоть тело Спейда и наполовину покрывало её собственное.
— Спейд, может, нам не…
Разряд наслаждения пронзил её грудь так резко и быстро, что она не могла вдохнуть. Она только сделала судорожный вдох, закончившийся стоном, как вдруг восторженное тепло заполыхало в её соске. У неё не было времени понять, чем это вызвано, прежде чем второй сосок вспыхнул тем же невероятным жаром.
Дениз посмотрела вниз, и ещё один крик вырвался у неё. Капли крови собирались на сосках рядом с двумя отчётливыми проколами. Даря самое удивительное наслаждение, они пульсировали подстать её
