Алексей вздыхал и шёл на кухню курить. Сунув голову под самый зонтик старой вытяжки, он щёлкал зажигалкой и выдыхал густую струю сигаретного дыма, исчезавшего в дырочках сетки, закрывающей зонтик.
Кризис. Кризис. Кризис… Даже «молодого и очень перспективного автора, буквально-таки ворвавшегося в русскую литературу», как написали о нём «Известия», может, оказывается, постичь бледная немочь…
Нет, как вам это нравится?! Автор романа «Запредельный бросок» Алексей Злотов, с недавнего времени легко узнаваемый соседями в родном дворе, оказывается, не может выдавить из себя ни строчки, не вызвавшей бы у него самого рвотный позыв!
Однажды он напился. Напился быстро и весело. Голова слегка кружилась. Тысячи мыслей и образов водоворотом затягивали его туда, где всё было легко и просто, где стоило только начать нажимать на клавиши… и всё становилось бы логичным и ясным. ЖИВЫМ!
Проснулся он в три часа дня с болью в висках. Компьютер тихо гудел. В голове вяло трепыхались обрывки виденной несколько часов назад жизни…
Никогда он ещё не испытывал такого отвращения к монитору. Алексей выключил компьютер, залпом допил остатки водки и провалился в душную круговерть сна.
Сегодня он бессмысленно таращился в новостную страничку известного сайта. Было совершенно ясно, что никаких мыслей в голове нет. Нужно либо бросить писать, либо… либо выпрыгнуть с одиннадцатого этажа, раз уж жизнь дала такую гигантскую трещину.
Алексей машинально нажал на правую клавишу мышки и выбрал опцию «создать документ Microsoft Word». Экран привычно засветился белизной.
«Она была красива, несмотря на некоторую нервозность в движениях» — напечатал Алексей. С минуту он глядел на эту фразу. Обещанный редакции по договору роман «об Александре Македонском» ушёл куда-то назад, за пределы видимости… туда, куда можно заглянуть, лишь «развернув глаза зрачками в душу»…
Не отрывая взгляда от монитора, Алексей нащупал наушники и включил i-Pod…
Кот Мурзик, за последний месяц отвыкший от звуков лихорадочной дроби, выбиваемой хозяином на клавиатуре, неодобрительно мяукнул и вальяжно убрёл на кухню. Алексей уже не видел этого.
«Она была прекрасна, несмотря на некоторое волнение, сквозившее в каждом её жесте»…
Он видел, понимаете, ВИДЕЛ!
Неделю спустя, он принял душ и побрился. Аккуратно вынес мусор, состоящий, в основном, из торопливо выжатых кошачьих пакетиков «Whiskas» и пенопластовых прямоугольников «Доширака». До мусорных баков он шёл, перекосившись на бок, тщательно отворачиваясь от правой стороны двора.
С размаху бросив шуршащий пакет в бак и напугав парочку сидящих там чумазых голубей, Алексей прошёл немного вперёд, достал сигарету, прикурил, затянулся… и медленно повернулся.
Дом был там, где ему и положено было быть.
Дом стоял твёрдо и уверенно. Вместо привычной безликой девятиэтажки на солнце теперь поблёскивали окна аккуратного коттеджа. Кроны яблонь приветливо раскачивались за забором. У ворот стояла запылённая «Тойота», а на коньке слухового окна крыши грелась довольная ворона. Окно третьего этажа было открыто и видно было, как ветер слегка колыхал зелёную москитную сетку.
Всё было именно так, как надо.
Так, как написал он, Алексей.
Алексей постоял, стараясь унять сильно бьющееся сердце, а потом пошёл прямо к калитке ворот. Нажав на звонок, он почувствовал, как мир яркой полосой смазался у него перед глазами… и снова тяжело встал на место.
— Алексей, это вы? — послышался голос Её мамы.
— Я, — хрипло сказал Алексей… и откашлявшись, повторил, — Это я!
Мама, Её мама впустила его в нереально чистенький дворик. Странно, но пёс Ляпка оказался не таким приветливым, как ожидал Алексей. Впрочем, наверное, он просто не выспался…
А вдруг и Она будет не такой?..
Алексей прошёл совсем немного, пошатнувшись от волнения…
— Ага! Пришёл! — весело крикнули из окна второго этажа. — А я думала, что ты всё ещё дрыхнешь!
Алексей, задыхаясь, поднял голову.
Нет, Она была точно такой, как он её написал, точно такой!
Весёлой и красивой. И ещё — она немного нервничала, ведь ей в первый раз в жизни должны были сделать официальное предложение…
Мир позади него качнулся и тихо растворился, уступив место другому. Ровные ряды крыш уходили к горизонту. Для Неё этот вид был привычным с детства, а ему… ему было пока всё равно.
— Не надо так волноваться, Алёшенька! — сказала Её мама, взяв его за локоть. — Пойдёмте в дом. Роман Николаевич там уже вторую рюмочку наливает… якобы, от волнения.
— Все мужчины — трусишки! — весело донеслось из открытого окна. — Я сейчас спущусь, только переоденусь в твоё любимое платье!
Заходя в дом, Алексей оглянулся. На воротах сидел Мурзик и с тщательно изображаемым равнодушием глядел на озадаченного Ляпку, выплясывающего внизу.
Впрочем, к вечеру они подружились.
(с) Сборник рассказов, Александр Уралов, 2012 г.
