откликнулась на его ласку, приникнув к нему всем телом. Вместе они являли собой картину преданности и любви, и это слегка омрачило радостный порыв Сузен.

— Я не сомневалась в этом, — сдержанно произнесла девушка и натянуто улыбнулась Бет. Хотя она и не ревновала теперь отца к мачехе с той остротой, как раньше, но в ее присутствии все равно испытывала глухое раздражение.

— Проходите. Я уже приготовила напитки, — пригласила их Бет, и они вошли в прохладный холл с полом, выложенным керамической плиткой.

С противоположной стороны холла раздались шаги… и Сузен как громом пораженная уставилась на свою старую соперницу. Паула небрежно кивнула всему семейству и отныне обращалась лишь к одному Марку.

— Рада снова видеть тебя, — сказала она низким, чувственным голосом. — Я вижу, ты разыскал Сью. Но стоило ли привозить ее сюда?

Сузен почувствовала, как волна гнева поднимается в ней. Невероятным усилием воли она заставила себя не реагировать на слова Паулы. Она приехала сюда загладить вину перед отцом, попросить прощения, а не устраивать новые скандалы. Сузен поспешно пошла вслед за родителями в просторную гостиную и все-таки невольно услышала начало ответа Марка:

— Не волнуйся. Я не спущу с нее глаз. Кроме того…

Слушать дальше было выше ее сил. А впрочем, чего она ожидала — торжественного приема по случаю ее приезда? Сузен знала, что ей будет нелегко доказать всем, что она стала другой, что в ней почти ничего не осталось от той взбалмошной девчонки, которая убежала из дома полтора года назад.

В гостиной Сузен уселась на пол рядом с креслом отца и положила голову ему на колени, с грустью отметив, как он постарел. Ричард нежно погладил ее по волосам:

— Хорошо, что ты вернулась, Сью. Всем нам так тебя недоставало.

— Я тоже счастлива, что наконец здесь. Я приехала бы и раньше… — начала она, но оборвала фразу. Слова показались ей ненужными: они снова вместе — и это самое главное. Сузен закрыла глаза, наслаждаясь счастьем единения с отцом и чувствуя мягкое прикосновение его руки.

— Какая трогательная сцена!

Глаза Сузен распахнулись при звуке обманчиво-мягкого голоса, и она вымученно улыбнулась, стараясь не обращать внимания на сарказм, прозвучавший в словах Марка.

— Пойдем, Сью, — предложил он. — Я хочу показать тебе новый бассейн.

Хотя это звучало как весьма вежливое приглашение, Сузен знала, ослушаться просто невозможно. Кроме того, ей не хотелось находиться в одной комнате с Паулой, ненависть которой по отношению к ней девушка, казалось, ощущала всей кожей. Сузен вскочила, изобразив полный восторг.

— Я скоро вернусь, — сказала она отцу и нежно поцеловала его в щеку.

Он ответил понимающей улыбкой…

— Ты одурачила Ричарда и, может быть, даже мою мать. Но помни, Сью, меня не проведешь! — угрожающе произнес Марк, как только они вышли из дома.

Сузен замерла, уловив угрозу, прозвучавшую в его голосе, и, откинув голову, посмотрела ему прямо в глаза. Как ни старалась она уйти от ссоры, гордость не позволяла ей уступить Марку.

— Боишься расстаться с единоличным управлением фирмой, не так ли? На твоем месте я бы тоже заволновалась! — Сузен очень хотелось причинить ему боль так же, как он некогда поступил с ней. — Кто знает, что может случиться теперь, когда я вернулась?

— Ничего, — отчеканил Марк. Он вообще был на удивление спокоен. — Ровным счетом ничего не случится, Сью. Так что не трать время и силы понапрасну. Ты здесь для того, чтобы помочь выздоровлению отца, и, как только он почувствует себя достаточно хорошо, я тотчас отправлю тебя в Англию.

— Нет, Марк, никуда я не поеду, пока не сочту это необходимым. Я всегда делаю то, что хочу.

— О, это нам всем отлично известно, — растягивая слова, насмешливо изрек Марк.

— Что ты хочешь этим сказать? — Сузен пришла в отчаяние от его равнодушно-высокомерного тона.

— Ты всегда получала то, что хотела. Я помню, как Ричард не смог поехать в Штаты из-за того, что ты устроила очередной скандал.

— Он сам не хотел ехать! — запротестовала Сузен.

— Вовсе нет, Ричард как раз хотел ехать. Но поездка устраивалась ради меня, а ты возмущалась всякий раз, когда все хоть на минуту прекращали умиляться тобой, — раздраженно бросил Марк, не скрывая своего презрения.

— Неправда!

— Черт побери, ты знаешь, что все было именно так! Ты всегда была готова на все, лишь бы исполнить свои дурацкие прихоти. Я знаю, почему ты так сюсюкаешь с отцом, — тебе просто нужны деньги!

— Деньги на благотворительные цели! — Сузен кипела от возмущения: все, что говорил Марк, было чудовищно несправедливо.

— Ладно, мне в конце концов нет дела до этого. Лишь бы ты не досаждала Ричарду. И прошу тебя, Сью, проявить хоть немного уважения к моей матери.

У нее сдавило грудь и перехватило горло от гнева. Подняв голову, она встретилась с его безжалостным взглядом и чуть не заплакала от бессильной ярости.

— О, я прекрасно тебя понимаю! — воскликнула она с ожесточением, дрожа всем телом. — Своего отца ты потерял, потому что твоя мать решила, что мой отец более выгодная партия. И ты согласился на эту замену!

Тихо выругавшись, Марк придвинулся к ней.

— Когда-нибудь… — прошипел он сквозь зубы, и, сама того не заметив, Сузен вдруг оказалась в тисках его рук, как беспомощная пташка в когтях хищника.

Она попыталась вырваться, но тут Марк склонился над ней и поцеловал в губы. Это был не тот теплый, трепетный поцелуй, полный любви и нежности, память о котором еще жила в ней. Нет, это был жестокий поцелуй насильника, без намека на ласку.

Сузен задохнулась. Она знала, что должна ненавидеть этого человека… и не могла. Сердце бешено колотилось в груди, его удары отдавались в висках.

— Сью, — прошептал Марк хрипло, оторвавшись от ее губ. — Зачем ты делаешь это со мной? Зачем?

Девушка с ужасом почувствовала, как слабеет податливое тело. Но, нет, она не могла позволить ему еще раз одурачить ее. Резко оттолкнув Марка, Сузен вырвалась из его рук и посмотрела ему прямо в глаза.

— Оставь меня в покое! — выдохнула она.

— Не могу, Сью, как бы мне этого ни хотелось. Ты же видишь, я не доверяю тебе.

Его белые зубы сверкали в широкой улыбке, но в этой улыбке не было ни тепла, ни радости. Быстро повернувшись, он зашагал прочь.

Сузен благодарила небо за то, что Марк с головой ушел в работу. Он был так занят, что они почти не виделись — разве только за обедом и ужином, когда собиралась вся семья, но тогда напряженность между ними не так бросалась в глаза.

Зато все более натянутыми становились ее отношения с мачехой. Сузен очень хотелось взять на себя заботу об отце, и это стало постоянным источником трений между нею и Бет, которая не оставляла Ричарда ни на минуту с тех пор, как врачи поставили диагноз.

— Позвольте, я сделаю это сама, — сказала Сузен однажды после обеда, когда мачеха встала, чтобы приготовить отцу чай.

— Только без сахара и с нежирным молоком, — мягко напомнила ей Бет, вызвав у девушки очередной приступ раздражения.

— Знаю! — отрезала она. И добавила: — Почему бы вам не пойти отдохнуть, Бет?

— Я не могу, — ответила та и, поймав удивленный взгляд падчерицы, вздохнула: — Честное слово, действительно не могу.

— Вы просто не хотите этого! — вспылила Сузен. — Вы что, думаете, что я в ваше отсутствие скажу