За несколько часов до посадки в самолет он послал ко мне Бёрджесса с сообщением, которое должно было иметь страшные последствия для всех нас. Один его коллега по разведке рассказал, что Уильям Вейсбанд — американский эксперт по шифровальной части при Агентстве армейской безопасности (позднее переименованном в Агентство национальной безопасности) — уведомил английскую разведслужбу о том, что талантливый сотрудник его службы Мередит Гарднер пытается расшифровать телеграммы, посланные на Лубянку во время войны различными агентами КГБ, рассеянными по всему миру.
Сообщение встревожило Центр. Мы понятия не имели, что могли раскрыть американцы, и их поиски повисли над нами как дамоклов меч.
Сидя в самолете, Филби («Стенли») уже понимал, какая внезапная и серьезная опасность грозит кембриджской пятерке и другим агентам. Он сказал обеспокоенному Бёрджессу, что попытается отразить этот удар.
Сразу же по прибытию в американскую столицу «Стенли» в сугубо профессиональном стиле начал устанавливать отличные деловые отношения с Центральным разведывательным управлением США (ЦРУ). Ему помогал в этом агент английской разведки Джеймс Маккаргар.
ЦРУ было создано в 1947 году на основе старого Управления стратегических служб. Вначале американцы испытывали серьезные организационные трудности. Они отлично знали — чтобы организовать солидную секретную службу, надо действовать совершенно по-иному в отличие от Управления стратегических служб, которое предназначалось исключительно для работы в условиях военного времени.
Требовалась совершенно новая структура. Филби, специалист по секретным операциям против фашистов и коммунистов, больше всего подходил для американцев. Он поделился с ними своим опытом. Американцы были ему благодарны за советы. В каком-то смысле Филби можно назвать одним из реальных основателей ЦРУ. У него были очень хорошие деловые отношения с руководителями ЦРУ, в особенности, с Джемсом Джесис Англтоном, будущим главой американской контрразведки, который стал его близким другом. Филби помогал Англтону по широкому кругу вопросов. После побега Кима в СССР Англтон заявил, что в глубине души он всегда подозревал Филби, догадываясь о работе своего друга на МГБ.
Эти связи давали «Стенли» возможность получать всю ту информацию, которая была ему необходима. Оставалось только попросить ее. Единственная проблема заключалась в отсутствии доверия со стороны Федерального бюро расследования (ФБР)[33].
Филби не удалось заручиться расположением директора ФБР Дж. Эдгара Гувера, настроенного против него с самого начала. Фактически он не столько ополчился против Филби лично, сколько вообще считал, что ему не нужны никакие «бритты» в Вашингтоне. Только и всего. Он считал, что английская разведка дала Филби задание внедриться в ЦРУ, чтобы собирать секретную информацию об американских службах. Вся эта «координационная затея» между английской и американской разведками была, по его мнению, не больше и не меньше, чем прикрытие для создания внутри американской разведки английского гнезда. Когда его спросили, что он имеет против Филби, Гувер ответил: интуиция подсказывает ему, что Филби — «британский шпион».
Гувер открыто заявлял, что он против какого бы то ни было сотрудничества с Филби, и запретил всем сотрудникам своей службы давать ему какую-либо информацию.
Даже самим американцам и англичанам трудно было понять Дж. Эдгара Гувера. Можно себе представить, в каком он был восторге, когда услышал, что Филби подозревают в шпионаже на Советский Союз. Он повсюду трубил, что все это предвидел, догадывался о деятельности Филби и лично предупреждал ЦРУ не верить ему. Все это — чепуха.
Филби не стал обращать никакого внимания на ФБР и сосредоточил свои усилия на ЦРУ, в пределах которого мог действовать совершенно свободно. Он принимал даже участие в подготовке англо- американских подрывных операций против Албании.
В декабре 1949 г. английская разведка и американское ЦРУ организовали первую высадку войск специального назначения в Албании. Их цель заключалась в низвержении режима Энвера Ходжи, твердого сталиниста и ярого ненавистника Тито. Экономику Албании разрушила война. Албанцам не хватало даже самого насущного. Они до того бедствовали, что, когда Ходжа приезжал в Москву, он просил у Сталина хотя бы шнурки для ботинок, если он не сможет, конечно, дать им ничего лучшего.
Албания стояла на пороге голода и, следовательно, представляла собой идеальную мишень для антикоммунистического переворота. Замысел был прост: смешаться с группами албанских беженцев, сотрудничавших с немецкими и итальянскими фашистами. Затем организовать первую группу боевиков, вооружить ее и обучить приемам высадки на побережье Албании. Эта группа должна была проникнуть в глубь страны и поднять народ на восстание против Ходжи и его режима.
Филби, сидя в своем орлином гнезде в Вашингтоне, участвовал в подготовке этой операции и своевременно сообщил нам все необходимые подробности заговора в письме на имя Бёрджесса. Он доложил нам сколько человек будут принимать участие в высадке, определил день и время операции, вооружение и точную программу действий.
За полтора года пребывания в Вашингтоне «Стенли» не имел ни единого контакта с кем-либо из агентов МГБ, базирующихся в Соединенных Штатах. Центр считал это слишком рискованным. Ни в коем случае нельзя было допустить разоблачения Филби, ибо, несмотря на американские усилия в расшифровке упомянутых телеграмм, мы все же надеялись, что Филби станет во главе английской разведки. Если ему нужно было что-нибудь передать нам, он делал это через Бёрджесса. Но даже и этого старались избежать, потому что послать письмо или телеграмму было рискованно.
Информацию Филби своевременно передали албанцам, которые организовали засаду на своем берегу. Боевиков окружили, убили несколько человек, большую часть взяли в плен. Только немногим удалось бежать на плотах.
За первой операцией последовала вторая весной 1950 года. На этот раз использовали парашютистов. Албанцев опять известили заранее, и попытка вторжения потерпела полный провал.
В августе 1950 года, когда Бёрджесс занял пост первого секретаря британского посольства в Вашингтоне, Филби допустил серьезную ошибку. Он поселил Гая у себя в доме, поступив крайне неблагоразумно. Если бы я узнал об этом тогда, то настоятельно отсоветовал бы ему это делать. Может быть, Ким думал, что сумеет приглядывать за своим другом. Но Бёрджесс был нам очень нужен, так как он стал единственным, кто мог пересылать мне послания от Филби. Он не был так известен, как Филби, и я мог время от времени встречаться с ним, когда он приезжал в Англию в отпуск или в служебные командировки.
Как я и опасался, Бёрджесс отнюдь не изменился на новом месте, скорее — наоборот. Удаленность от Лондона и перемена обстановки на него не повлияли. Он постоянно ссорился не только с коллегами, но и с самим послом.
Например, приезжая на работу в посольство, он ставил свою машину там, где ему вздумается. Полиция подала на него жалобу. Сэр Оливер Фрэнкс, посол, несколько раз вызывал к себе Бёрджесса и устраивал ему разнос. Ничего не действовало.
