нас зависят, и те, что от нас не зависят никаким боком и существуют сами по себе. И, зная это, тем обиднее, если что-нибудь наворачивается из-за пресловутого «человеческого фактора».
В данном конкретном случае «человеческим фактором» оказалась природная растяпистость одного из механиков на базе, который, проводя обслуживание кораблей перед полётом, тупо не закрепил броневую заслонку, прикрывающую в походном положении пневмокомпенсатор гидравлической системы привода вспомогательных механизмов. Даже не то чтобы не закрепил, а, что называется, не дотянул болты. Так механики на автосервисах, бывает, не дотягивают болты на колёсах — просто забывают, а потом владелец авто, ощупывая (если повезёт остаться в живых) шишку на лбу, гадает, почему вдруг оказался в кювете. Разгильдяйство, как оказалось, относится не только к работникам отечественного автосервиса, но и к жителям иных планет, то есть это черта интернациональная. Лечится она, кстати, запросто, урановые рудники — панацея от многих болезней, но, увы, разговор с разгильдяем и саботажником (а ещё, возможно, чьим-нибудь шпионом, не важно, настоящим или мнимым — иногда государству нужны шпионские истории, и грешно не воспользоваться случаем) состоялся не до, а после описываемых событий.
Итак, маленький огрех в работе механика… Ничего смертельного, кстати, нагрузок крепление, как правило, не испытывает, поэтому вроде как и не опасно. Однако цепь случайностей получила первое звено и в точном соответствии с законом всемирного свинства начала расти и удлиняться. Для начала старший механик эсминца, на котором, в общем-то, и произошёл инцидент, уже давно распределил обязанности и, занимаясь контролем за основными узлами, обслуживание вспомогательных механизмов переложил на плечи помощников. Правильно сделал, кстати, эсминец — штука большая, и всё контролировать никаких рук не хватит. Однако цепочка продолжала растягиваться, и вот уже младший механик, отвлёкшись на работу, которой у механиков всегда в избытке, стал контролировать большую часть узлов, полагаясь на датчики и киберов-контролёров. Тоже никакого нарушения, кстати, в этом не было, нормальная процедура, но, лишённый непосредственного, визуального контакта с оборудованием, механик, естественно, не мог обнаружить слабо закреплённую заслонку. Однако надо же было случиться тому, что гидравлика дала течь, причём чётко в районе пневмокомпенсатора. Словом, прежде чем успели принять меры, поток кипящего масла под давлением примерно в две тысячи атмосфер ударил в эту самую заслонку. Пробить металл, рассчитанный как раз на эту нагрузку, он не смог, но ослабленное крепление не выдержало, и заслонку вышибло внутрь коридора, мгновенно заполнившегося едким туманом из распылённого масла, а следом за ней (заслонка была большая) вылетел и сам компенсатор, вырванный чудовищным давлением из креплений.
К счастью, никого в тот момент в коридоре не было, автоматика быстро перекрыла утечку, и результатом аварии теоретически могла стать только блокировка шлюзовых камер правого борта, впрочем кратковременная, поскольку немедленно запустилась аварийная система, да и целая бригада киберов- ремонтников устремилась к месту аварии. Но, увы, цепь случайностей продолжала расти как снежный ком.
Компенсатор, здоровенная пустотелая болванка из высокопрочного титанового сплава, вылетел через отверстие, оставленное вырванной заслонкой. Будь заслонка на месте, никуда бы он не вылетел, но вот вылетел же. Вылети он точно в дыру, ударился бы о противоположную переборку и упал, оставив на ней в худшем случае вмятину, но — не сложилось. Вылетая, компенсатор зацепился за самый краешек отверстия, и это импровизированный снаряд лишило энергии не намного, зато чуть заметно изменило его траекторию. Компенсатор, пролетев всего на четверть метра больше, впечатался аккурат в досмотровый лючок электросети и, проломив его, разворотил кабель-канал, который был штукой совсем даже небронированной.
Оборванными оказалось не меньше десятка проводов, и, хотя все системы неоднократно дублировались, цепочка случайностей продолжала расти и развиваться. Один из проводов был передатчиком данных главному компьютеру эсминца от мелкого датчика в системе охлаждения реактора. В результате появившегося при обрыве кабеля сбоя произошло экстренное переключение системы с основного на резервный канал, и всё бы ничего, но надо учесть, что эсминец шёл в режиме маскировки, а это требовало огромного количества энергии. Реактор, работающий на пределе, не мог обеспечить резерва энергии, и, как следствие, возникла вполне закономерная проблема — при скачкообразном переключении режимов защита выключилась. Буквально полсекунды эсминец был различим на экранах радаров, но этого хватило, ибо наложилась ещё одна случайность.
Всё дело в том, что ещё со времён Первой империи люди не пользовались искусственным интеллектом. Не строили они искинтов, потому как имели крайне негативный опыт общения с возомнившими о себе слишком много микросхемами. Урок первой и последней войны человечества с компьютерами даром не прошёл, и даже во Второй империи он не забылся. Компьютеры навсегда лишились свободы воли, поэтому в командных пунктах сидели операторы, и нажимать или не нажимать кнопку пуска ракет зависело от людей, а не от бездушных железяк. И соответственно, сейчас за пультом тоже сидел живой человек.
Следующая случайность — оператор бдил. Вообще-то многие на посту если и не спят, то, во всяком случае, относятся к своей работе с ленцой, особенно на такой вот синекуре, в точке, где уже десятки лет страшнее случайного астероида ничего не пролетало. Но данный конкретный индивидуум занимался своей работой самозабвенно, он только что получил жестокий втык за то, что не начистил ботинки до требуемого штабными умниками зеркального блеска, и, зная, что сержант крут, не рисковал попадаться ему на карандаш ещё раз. Сержант их славился тем, что всегда держал слово, и раз он пообещал, что за следующее прегрешение виновный пойдёт драить сортиры, значит, так оно и будет. Оператор в своё время по молодости да по неопытности сортиры драил, все новобранцы через это проходят, и, наверное, во всех армиях всех миров. Хоть и говорят, что повторение — мать учения, но как раз повторения пройденного ему не хотелось. Вот и бдил, не отвлекаясь, и успел увидеть на экране монитора короткую, но чёткую засветку. А дальше — вновь случайность.
Что сделал бы компьютер? Он бы или счёл засветку случайным сбоем, потому что вот она есть — а вот её нет. Нелогично. Или навёл бы на ту точку все радары и начал бы плотно сканировать пространство без всякой, кстати, надежды на успех. Впрочем, возможно, он запустил бы и поиск в оптическом диапазоне, но на такой дистанции оптика практически бессильна. Хотя, конечно, возможен и третий вариант. Если бы компьютер имел вконец параноидальную программу, в направлении подозрительного места выпустили бы пару ракет, которые, со своими примитивными системами наведения, тоже бы ничего не нашли. Всё.
Но человек предпочел доложить по команде. И вот незадача, доклад дошёл до некоего полковника, бывшего сменным командиром орбитальной оборонительной группировки, который, опять совпадение, оказался серьёзным профессионалом и был в курсе, что в секторе орудует эскадра кораблей имперской постройки. И снова незадача, человек этот имел представление о том, на что способны имперские системы маскировки. А также он знал, на что способен один-единственный имперский линкор, вздумай он открыть огонь. И потому он решил перестраховаться и, если что, иметь возможность открыть огонь первым. Вполне логичный и профессиональный подход, кстати. Но все это выяснилось уже позже, равно как и то, какие действия этот самый полковник предпринял.
А действия были, кстати, не то чтоб оригинальные, но тем не менее удачные. Вместо того чтобы объявлять тревогу, запускать сканирование пространства и начинать разворачивать орудийные башни, полковник решил не предпринимать демаскирующих действий, а просто привести в боевую готовность артиллерию баз, прогреть реакторы на висевших под ними кораблях (а это были, надо сказать, торпедоносцы, построенные на этих самых верфях по старой имперской технологии) и очень медленно, буквально по одной, разворачивать пусковые установки минных заграждений в сторону предполагаемого местонахождения эскадры. Заодно были приведены в боевую готовность спутники, висящие на орбите. От них, конечно, большой помощи не ждали, но кто знает, вдруг и их слабенькое вооружение на что-то сгодится. Ну и последней в цепи случайностей было то, что инцидент, на который и сами-то имперцы не обратили внимания, произошёл в самом начале дрейфа и в результате полковник успел завершить приготовления к тому моменту, когда Ковалёв принял решение атаковать.
Как следствие, когда имперская эскадра начала манёвр и запустила двигатели, их слабый фон был моментально уловлен пассивными радарами, которые аккуратно следили за космосом. Для полковника это был сигнал, что вот оно, началось. Надо отдать должное, он пошёл на риск, не поставив в известность вышестоящее начальство, но риск, что это самое начальство что-нибудь сотворит, перевешивал те
