Прошло достаточно много времени. Повелитель всё не появлялся, поэтому горожане уже начали судачить, что сапожник просто придумал свой Приговор, чтобы разбогатеть. Тем не менее, охотнее всего шили свадебные туфли именно у него. Неожиданно об этом предсказании прослышал Архот. Он прекрасно понимал, какую опасность для него представляет маг, способный изменить мир. Особенно, если в его руках зачарованное оружие. Он немедленно напал на город. И горожане отбились бы. Но вместе с Архотом был Номут. Это ужасное зло. Любой металл в его власти.
Множество стрел выпустили защитники города, но ни одна из них не попала в цель, ведь на всех были железные наконечники. Многие пали, поражённые собственными мечами, преданные собственными щитами, задавленные собственными латами. Город был разрушен. Был разрушен и монастырь, который основали Таори. С помощью Номута Архот изловил и уничтожил всех женщин, до которых ему удалось добраться. И всех детей. Стоило им коснуться чего-нибудь металлического, пусть даже дверной ручки, как сзади тотчас же возникал Архот, вооруженный волшебным мечом. Спасаясь от изверга, горожане и Таори кинулись к Воротам Времени. Пройти через Заповедную страну, против течения реки – это был единственный, пусть призрачный, шанс на спасение.
Большой отряд вошёл в Восточные ворота, но справиться с потоком Времени смог только один человек. Молодой кузнец, заехавший в наш город по торговым делам. Он был красив и удивительно силён, поэтому не только выжил сам, но и вынес на руках новорожденную девочку.
– Меня?
– Да, тебя. Выйдя из Ворот Времени, кузнец пропал. Город был разрушен до основания. Таори разбежались или были истреблены. На месте монастыря возник вот этот хутор. Теперь, я думаю, пора тебе узнать, кто я. Позволь представиться. Я – лучший лекарь в этих землях. Весьма могущественный маг. Верховный настоятель погибшего монастыря. Главный хранитель забытых знаний. Я – Ири-Тао, Последний Страж.
Тяжёлая болезнь
Сайка открыла глаза так широко, что чуть не упала со стула. От своей бабушки она часто слышала древние легенды о великих магах, охраняющих Аролу где-то очень далеко, на самых дальних подступах, – Стражах. Но в легендах они были другими. Всегда какими-то далёкими и могучими, великанами, безучастными к судьбам людей. Если в легендах какой-нибудь захудалый Страж вступал в битву, то обычно она оканчивалась рождением нового материка, ну, в крайнем случае – острова. Целые армии гибли от одной их воли. Взмах их руки менял историю, уничтожал королевства, вздымал горы. А тут… на этом забытом хуторе… в маленьком домике… в потёртой кофте? В деревенских сапогах-чунях? Самый-самый главный, самый-самый верховный… Страж? Нет. Этого не может быть!
– Почему же не может?
Девочка подняла глаза… и увидела… ноги. Деревянный домик как-то расширился, растворился. То ли ей вдруг почудилось, то ли действительно перед ней стоит огромная немолодая уже женщина. Воительница в полном боевом облачении. Ветер треплет её густые волосы, чуть тронутые сединой. Двумя руками она опирается на гигантский меч, который, казалось, настолько широк, что если бы захотела, Сайка вряд ли смогла обхватить его лезвие своими руками. Девочка зажмурилась и сползла под стол.
– Эй, что с тобой? Да, я – Страж… и мне нужна твоя помощь.
Сайка снова открыла глаза и увидела обычную комнату… и обычную пожилую деревенскую женщину. Очень милую и добрую. Если бы ей не привиделось чудесное превращение мгновение назад, она бы не поверила, что перед ней – Страж.
– Но что я могу?
– Ты можешь стать Повелителем Времени. Правда, сначала тебе нужно стать Стражем. Но ещё раньше нам нужно попытаться спасти мальчика, который помог тебе пройти через Время.
– Рене? Что с ним?
– Он простудился. У него очень сильное воспаление лёгких. Моя магия сильна, в моём хозяйстве есть разные лечебные травы, но с их помощью я не могу вылечить Рене, если он сам этого не хочет. Возможно, потому, что он сильно устал, а возможно, что всему виной то зло, которое он носит на поясе, он не хочет жить. Чтобы выздороветь, он должен помочь мне.
– Но как я могу…
– Я должна приготовить салеп. Для этого мне нужна трава, которую мы называем Ирмуна – последняя надежда. Я не знаю, как она называется в мире людей. Она пробуждает в человеке желание жить. Вся беда в том, что здесь она встречается крайне редко. Я уже послала Кима к реке, но он вряд ли найдёт её.
Лицо Сайки неожиданно озарилось, она вскочила и захлопала в ладоши:
– Салеп? Я знаю, из чего его делают. Я знаю эту траву. Более того, у меня есть один корень. Вот он, моя бабушка называла её Царицей ночи.
Сайка торопливо достала полузасушеный корешок и протянула его Ири-Тао. Женщина радостно вскрикнула и выхватила его из рук Сайки. Она немедленно разрезала корень Царицы ночи на тонкие пластинки и положила их на печь сушиться. То ли оттого, что печь была ещё тёплая после выпечки хлеба, то ли виновата во всём магия Ири, но пластинки высохли очень быстро.
Ири-Тао попросила Сайку вскипятить немного молока, а сама бросила пластинки в маленькую фарфоровую ступку и растолкла их в порошок. Когда молоко закипело и поднялось, Ири-Тао бросила в него порошок и стала помешивать, монотонно бормоча какие-то заклятия. Сайка заворожённо следила за женщиной, тихонько повторяя всё, что смогла разобрать. Когда порошок растворился, и молоко приобрело желтоватый оттенок, Ири-Тао сняла его с печи и поставила остужаться[2] .
– Удивительная удача! А ты не так проста, как кажешься, моя девочка, – словно сытая кошка замурлыкала Ири-Тао, – Я чувствую, что внутри у тебя гораздо больше, чем снаружи. Ну, пойдём отпаивать твоего принца.
Сайка опустила голову и залилась краской. Отец никогда не ругал, но и никогда не хвалил её. Бабушка тоже не часто рассыпалась в благодарностях. Рене всё время воспринимал её такой, какая есть, и вообще не оценивал её поступки. Поэтому слова Ири-Тао, Великого Стража, вызвали в детской душе целую бурю переживаний. В носу что-то хлюпнуло, по щеке скатилась предательская слезинка. Ири-Тао расценила эти слёзы по-своему:
– Да ты что? Ведь всё хорошо. Так хорошо, что лучше – только поискать, – сказала она с какой-то особенной теплотой и обняла Сайку.
Но Сайка уже взяла себя в руки и успокоилась. Подняв благодарные глаза на женщину, она молча кивнула.
Девочка, подталкиваемая Ири-Тао, на цыпочках вошла в комнату, где лежал Рене. Его одежда, скомканная, была брошена в углу. И лишь пояс, в складках которого угадывались очертания монеты, лежал у изголовья. Скользнув взглядом, она заметила, что мальчик так и лежит совершенно голый. У Сайки задрожали руки, она попятилась назад, растерянно глядя на Ири-Тао. Но женщина только тихонько засмеялась:
– Ты что, никогда не видела голых мальчишек?
Девочка отрицательно замотала головой.
– Так посмотри и успокойся! Ты ведь пришла, чтобы лечить его?
– Э-э… Н-н… да!
– Ну, так и лечи, не отвлекайся!
В этой комнате было гораздо теплее, пахло травами. Девочка подошла к Рене. Он дышал редко и неглубоко, с какими-то хрипами.
