удивлявший современников простотой своего воинского быта, видимо, сильно 'опеченежился', переняв у своих противников и употребление в пищу конины, и отсутствие громоздкого обоза, и спанье на войлоке, и, как видно по рассматриваемой миниатюре, особенности мебели' (Липец Р. С. Эпос и Древняя Русь. М., 1969. С. 190).

Насонов А. Н. Тмуторокань в истории восточной Европы X века // ИЗ. Вып. 6. М., 1940. С. 98.

Лев Диакон. Указ. соч. С. 214, коммент. 59.

Оригинальные замечания сделал к предполагаемому описанию Святослава М. Б. Свердлов. По его мнению, князь 'придерживался или западноевропейской моды брить лицо и оставлять усы, противопоставляя себя во внешнем виде массе простого населения Руси, или походил на верховного княжеского бога' (Перуна) (Свердлов М. Б. Домонгольская Русь: Князь и княжеская власть на Руси VI - первой трети XIII в. СПб., С. 227).

Карамзин Н. М. История государства Российского: В 12 т. Т. 1. М., 1989 С. 138. Из работ последнего времени см.: Толочко П. П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987. С. 46; Толочко П. П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. Киев, 1999. С. 61-63.

О тождестве Сфенкела и Свенельда писали: Гедеонов С. А. Варяги и Русь. М., 2004. С. 198; Дринов М. С. Южные славяне и Византия в X веке. М., 1876. С. 104; Иречек К. История булгар. Варшава, 1877. С. 175; Белов Е. Борьба великого князя киевского Святослава Игоревича с императором Иоанном Цимисхием // ЖМНП. 1873. Декабрь. С. 179, 183; Грушевський М. С. Iсторiя Украïни-Руси. Т. 1. Киïв, 1991. С. 474; Успенский Ф. И. Значение походов Святослава в Болгарию // ВДИ. 1939. № 4. С. 95; Тихомиров М. Н. Исторические связи русского народа с южными славянами с древнейших времен до половины XVII в. // Тихомиров М. Н. Исторические связи России со славянскими странами и Византией. М., 1969. С. 118; Половой Н. Я. О русско-хазарских отношениях в 40-х гг. X в. // Записки Одесского археологического общества. Т. 1 (34). Одесса, 1960. С. 353.

О их различии см.: Тебеньков М. Древнейшие сношения Руси с прикаспийскими странами и поэма 'Искандер-наме' Низами как источник для характеристики этих сношений. Тифлис, 1896. С. 66-67; Рыдзевская Е. А. Указ. соч. С. 206; Приселков М. Д. Киевское государство второй половины X в. по византийским источникам // Ученые записки ЛГУ. № 73. Серия исторических наук. Вып. 8. Л., 1941. С. 244; Мавродин В. В. Указ. соч. С. 270; Лев Диакон. Указ. соч. С. 206, коммент. 25; Кузьмин А. Падение Перуна. Становление христианства на Руси. М., 1988. С. 8. Отмечу, что в XIX в. некоторыми исследователями периодически делались попытки доказать, что даже в летописи под 945 и 971 гг. речь идет о разных воеводах (о двух или даже трех). В качестве аргумента указывалось, что в различных летописных текстах имя Свенельда имеет разное написание - Свенегелд, Свеналд, Свентелд. Кроме того, Свенельд прожил подозрительно долгую жизнь, и это притом что в течение почти тридцати лет (945-971 гг.) о нем ничего не известно. См.: Шлецер А. Л. Нестор. Т. 3. СПб., 1819. С. 293; Срезневский И. И. Чтения о древних русских летописях // Срезневский И. И.

Статьи о древних русских летописях (1853-1866). СПб., 1903. С. 34-35; Тебеньков М. Указ. соч. С. 65. Против этого мнения весьма убедительно выступали С. А. Гедеонов и А. А. Шахматов, доказывая, что летопись имеет в виду одного и того же человека. См.: Гедеонов С. А. Отрывки из исследования о варяжском вопросе // Приложения к тому III Записок Имп. АН. № 4. СПб., 1863. С. 250-253; Гедеонов С. А. Варяги и Русь... С. 196-198; Шахматов А. А. Мстислав Лютый в русской поэзии. Харьков, 1908. С. 3-11. Отмечу, при этом А. А. Шахматов признавал большую часть мест летописи, где упомянут Свенельд - под 945, 946, 971 и 972 гг. - вставками, появившимися лишь в Начальном своде конца XI в. (Шахматов А. А. Разыскания... С. 371).

Н. И. Костомаров считал, что такая деталь, как стоимость лошадиной головы, едва ли 'сохранилась бы в изустном предании, поэтому надо бы допустить, что или об этом существовало подробное сказание, или дума, но летописец сократил ее, или же летописец прибавил эту черту к изустному преданию по собственному соображению'. См.: Костомаров Н. И. Указ. соч. С. 83.

Историкам казалось необъяснимым зимнее сидение князя в Белобережье. Чего он ждал? Неужели Святослав думал, что печенеги весной уйдут сами, отказавшись от перспективы отобрать у русов добычу, захваченную в ходе балканского похода? А. Чертков не мог объяснить летописный факт 'иначе как существованием вольных ватаг Руссов на разных островах и берегах Черного моря, имевших тут свои притоны, для грабежа 'по морю Русскому'. Допустив это, весьма легко понять, от чего Святослав остался зимовать на Белобережье... Он мог надеяться в продолжении зимы собрать всех Руссов, живших на самих островах Черного моря, и весной, разбив Печенегов, не только возвратиться со славой на Русь, после 4- летней войны, но, может быть, имея намерение предпринять что-нибудь, сходное с его характером, и против самого Царьграда' (Чертков А. Указ. соч. С. 244). Через 100 лет Б. Д. Греков связывал длительную остановку Святослава с какими-то 'его дальнейшими политическими планами' (Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 467). Наконец, еще через пол века А. Л. Никитин писал о долгом ожидании князем попутного ветра, чтобы уйти морем к Керченскому проливу. В результате Святослав дождался того, что на русов на Белобережье (!) напали печенеги и всех перебили (Никитин А. Указ. соч. С. 45). Эти предположения, накопленные наукой за 150 лет, легко опровергнуть. Несомненно, что в устье Днепра имелось некоторое славянорусское население, но вряд ли из него можно было собрать армию, хотя бы потому, что Святослава оно, судя по ценам на конину, не жаловало. Про устремления Святослава в направлении Приазовья также говорить не приходится - путь туда мимо Херсона был князю закрыт в результате русско-византийского