На тропе показались еще двое наемников. Из-за выступа скалы пакистанец, которому удалось прорваться, открыл автоматный огонь. Он прикрывал своих, а Батяне, кроме бесполезного «мини-узи», нечем было им ответить. Лавров не стал стрелять; он решил оставить этот пистолет-пулемет, чтобы сделать сюрприз наемникам, когда те подберутся к нему поближе. Сейчас Батяня беспокоился об одном: от потери крови он сильно слабеет, поэтому достал аптечку и вколол себе в руку «допинг» и обезболивающее.

Пакистанцы, которые уже выбрались на тропу, догадались, что у русского десантника закончились патроны, и поспешили громко сообщить своим эту хорошую новость.

– Аллах с нами! – воскликнул Джелал ад-Дин. – Взять его живьем! Я смогу выменять его на свою дочь и внука. А если они уже далеко, посмотрим тогда, насколько силен этот воин, чтобы выдержать кару Аллаха.

Наемники прекратили стрелять и друг за другом начали подниматься вверх по горе.

– Суки, ползут, как жуки, – Батяня поплотнее прижался к камню и, сжав в руках свой «мини-узи», притаился.

Внезапно прямо над вершиной горы, где залег Батяня, появился вертолет, серый, свежевыкрашенный, без опознавательных знаков. Батяня узнал воздушный «Терминатор» «Ми- 8АМТШ».

– Ну, слава богу, – прошептал он, – не опоздали.

Дверь десантного отделения у вертолета была открыта. Там, с автоматом наперевес, стоял Мустафа-Шурави. Его «калашников» «выплевывал» огненные вспышки. Несколько наемников уже кубарем катились вниз по горе.

– Там мой отец! – взмолилась Мириам. – И дед моего сына! Не стреляйте, ради Аллаха! Ради вашего Бога!

Даринка по-русски прокричала это командиру.

– Ничего, если будет умным, мы его не зацепим. А этих всех разгоним к чертовой матери!

Две ракеты, очертив в воздухе две красивые дуги, врезались в гору метрах в пяти-шести над головами у пакистанцев. Раздались два оглушительных взрыва. Огромный валун покатился вниз, а за ним пошла лавина меньших камней. Камни сыпались на головы наемников, которые с криками бросились вниз по склону.

Вертолет тем временем спустился к самой вершине. Мустафа-Шурави увидел, что спина Батяни вся в крови.

– Забраться сможешь? – крикнул он и протянул ему руку.

– Таблетка поможет, – ответил тот.

Полевой командир руками втянул раненого Батяню внутрь «вертушки». Его тут же, с порога, забрали к себе медики, а Мустафа-Шурави остался стоять возле открытой двери. С грустью смотрел он на серые горы, в которых ему пришлось провести так много лет.

В лучах вечернего солнца, словно глаза стрекозы, блестели окна кабины вертолета, лопасти несущего винта очерчивали едва заметный круг над «туловищем» летающей машины. «Ми-8АМТШ» «Терминатор» рванул вверх и взял курс на северо-запад.

Погожий августовский день клонился к закату. В оранжевых лучах солнца, словно маяк, ослепительно блестела бетонная «тюбетейка» – крыша башни известного в Набережных Челнах бизнес-центра. Его видно из любого конца города. Местные жители так и прозвали это здание – «Тюбетейка». А теперь оно стало еще и современной достопримечательностью города, хорошим ориентиром, возвышающимся в самом его центре.

Местный дельфинарий – еще одна достопримечательность города. Недавно в нем у черноморских дельфинов родился дельфиненок. Это стало настоящей сенсацией – впервые в России в искусственно созданной среде появился на свет детеныш дельфина. Его назвали Инди, сокращенно от Индиго. Дельфиненок стал местной знаменитостью.

Наталья Ивановна и Ренат только что вернулись домой с очередного представления, которое, как говорилось в рекламе, развешанной по всему городу, создавалось тренерами и дельфинами совместно. Дельфины якобы сами предложили пополнить программу новыми трюками.

Ренат, по совету врачей, серьезно занялся здоровьем матери, поэтому и взял билеты в дельфинарий.

– Нервы нужно укреплять, – говорил он. – А ничего так не укрепляет нервы, как общение с братьями нашими меньшими.

Ренат где-то прочитал об этом. Когда у него появлялись свободные дни, он спешил к матери. Вместе они посещали выставки собак, кошек – и вот теперь дельфинарий. Хотя о театре и церкви они, конечно, тоже не забывали.

Ренат, как мог, старался отвлечь маму от ее переживаний, которые с годами не проходили, а, наоборот, только усиливались.

В дверь позвонили.

– Кто там? – спросил Ренат.

– Откроешь – узнаешь, – шутливым тоном ответили за дверью.

Ренату показалось, что он уже когда-то слышал этот голос и подобную манеру разговора. Парень открыл дверь. На пороге в парадной форме десантника Российской армии стоял Батяня и широко улыбался. За ним на площадке переминался кто-то в штатском. Ренат заметил, что лицо у этого человека было худое и смуглое.

– Товарищ майор, – замешкался молодой человек, вспомнив, что, когда он был еще совсем ребенком, этот десантник приходил к ним в гости.

– А Наталья Ивановна дома? – поинтересовался Батяня.

– Мам! К нам пришли.

– Минуточку! – Наталья Ивановна в соседней комнате успела глянуть на себя в зеркало и поправила волосы. В светлом летнем платье, одетом по случаю похода в дельфинарий, она вышла в прихожую. – Я чувствовала, что вы скоро к нам придете, – напряженно сказала она.

– Мама, – прошептал Ренат, – пожалуйста, только не волнуйся.

– Скажите мне, он жив?! – Наталья Ивановна с тревогой посмотрела Батяне прямо в глаза.

Майор Лавров пригладил усы и спросил:

– Так вы получили его письмо?

– Какое? – Наталья Ивановна перевела взгляд на сына.

– Мое письмо, – из-за спины Батяни выступил человек в штатском – в недавнем прошлом афганский полевой командир Мустафа-Шурави и бывший десантник Советской армии.

Теперь он был одет по-европейски: выглаженный костюм, белая безупречно чистая рубашка, неброский галстук и черные туфли. Только сильно загоревшее лицо и огрубевшие от горного климата руки выдавали, что он совсем недавно вернулся на родину.

– Наташа! – сказал он, и его голос сорвался.

Муж и жена, которые не видели друг друга больше тридцати лет, крепко обнялись. Они ничего не говорили, а только держали друг друга в объятиях.

– Ну, мне пора, а то на самолет опоздаю, – тихо сказал Батяня.

Вместе с Ренатом они вышли на площадку.

– Понимаете, я не хотел показывать ей письмо. Там было такое написано… а у нее здоровье слабое… я боялся, что она может не выдержать.

– Ничего, теперь разберетесь. Ну, боец, давай, – Батяня протянул Ренату свою широкую ладонь.

Молодой десантник пожал ее.

– Похож, – Батяня оглядел Рената с головы до ног и одновременно двумя руками хлопнул его по