она стащила с пульта и держала в руке, трепыхался снаружи, а она ждала, пока налетит порыв ветра.
Малаки Констант, все еще оплакивая Стоуни Стивенсона, вздыхая, покачивая головой, сгребал мусор ногами за неимением щетки. Он подгребал раковины жареных моллюсков поближе к двери. Юный Хроно сидел на койке, поглаживая свой талисман.
– Давай отваливать, мать, – процедил он сквозь зубы, – пусть катятся к чертовой матери, пора отваливать!
Беатриса выпустила бюстгальтер. Ветер подхватил его, понес над толпой, зацепил за дерево рядом с тем, в котором засел Румфорд.
– Прощайте, чистенькие, умненькие, славненькие людишки, – сказала Беатриса.
Глава двенадцатая.
Джентльмен с тральфамадора
«Выражаясь пунктуально, – прощайте».
У Сатурна девять лун, и самая большая из них – Титан.
Титан немного уступает по величине Марсу.
Титан – единственная планета-спутник в Солнечной системе, у которой есть своя атмосфера. Атмосфера пригодна для дыхания – кислорода в ней достаточно.
Воздух Титана можно сравнить с воздухом, какой бывает на Земле весенним утром возле двери пекарни, выходящей на задний дворик.
Ядро Титана – природная химическая топка, которая поддерживает ровную температуру воздуха – шестьдесят семь градусов по Фаренгейту.
На Титане три моря, каждое размером с земное озеро Мичиган. Все три моря заполнены чистой, изумрудно-зеленой водой. Они называются Море Уинстона, Море Найлса и Море Румфорда.
Есть еще целая сеть озер и заливов – зачатки четвертого моря. Эта система озер называется Заводи Казака.
Море Уинстона, Море Найлса и Море Румфорда связывают между собой и с Заводями Казака три широкие реки. Эти реки, вместе с системой притоков, ведут себя неспокойно – то бесятся, то замирают, то снова терзают берега. Их бешеный норов зависит от прихотливого, изменчивого притяжения девяти лун Сатурна и от мощного влияния самого Сатурна, масса которого в девяносто пять раз больше массы Земли. Эти реки называются Река Уинстона, Река Найлса и Река Румфорда.
На Титане есть и леса, и долины, и горы.
Высочайшая гора – Пик Румфорда, высотой в девять тысяч пятьсот семьдесят один фут.
Только на Титане можно наблюдать зрелище потрясающей, неслыханной красоты – грандиозное явление, уникальное в Солнечной системе, – кольца Сатурна. Эти ослепительно сверкающие ленты достигают в ширину сорока тысяч миль, но не толще лезвия бритвы.
На Титане эти кольца называют Радугой Румфорда.
Сатурн летит по орбите вокруг Солнца.
Он совершает полный оборот за двадцать девять с половиной земных лет.
Титан летит по орбите вокруг Сатурна.
Следовательно, Титан описывает спираль вокруг Солнца.
Уинстон Найлс Румфорд и его пес, Казак, превратились в волновой феномен – они пульсировали по неравномерной спирали, начинающейся на Солнце и кончающейся на звезде Бетельгейзе. Когда эта спираль пересекалась с орбитой какого-нибудь небесного тела, Румфорд вместе с собакой материализовался на этом небесном теле.
По таинственным и до сих пор неясным причинам спиральные траектории Румфорда, Казака и Титана полностью совпадали.
Так что на Титаце Румфорд и его пес постоянно сохраняли материальность.
Там Румфорд и Казак обитали на острове в Море Румфорда, на расстоянии одной мили от берега. Они жили в доме, который был точной копией Тадж Махала – того, что в Индии, на планете Земля.
Его построили марсиане.
По странной прихоти воображения Румфорд дал своему дому название «Dun Roamin» – «Конец скитаниям».
Кроме Румфорда и Казака, до прибытия Малаки Константа, Беатрисы и Хроно на Титане обитало еще одно существо. Это существо звали СЭЛО. Он был очень стар. По земному счету ему было одиннадцать миллионов лет.
Сэло прилетел из другой галактики, из Малого Магелланова Облака. Ростом он был в четыре с половиной фута.
Кожа Сэло по цвету н фактуре напоминала кожуру земного мандарина.
У Сэло были три тонкие, как у олененка, ножки. А ступни у него были устроены поразительно интересно: каждая из них представляла собой надувной шар. Надув шары до размера мяча для немецкой лапты, Сэло мог шествовать по водам. Уменьшив их до размера мячиков для гольфа, Сэло мог передвигаться по твердой почве прыжками, с огромной скоростью. А когда он совсем выпускал воздух, его ступни превращались D присоски. Сэло мог ходить по стенам.
Рук у Сэло не было. Зато у него было три глаза, которые могли улавливать не только так называемые лучи видимого спектра, но и инфракрасные, ультрафиолетовые и рентгеновские лучи. Сэло был пунктуален – точен – иными словами, он в каждый данный момент находился в определенной точке – и он говаривал Румфорду, что предпочитает видеть чудесные оттенки невидимого людям спектра, чем прошлое или будущее.
Сэло заведомо кривил душой: живя в точном времени, он тем не менее видел неизмеримо большие пространства Вселенной и глубины прошлого, чем Румфорд. К тому же он лучше запоминал то; что видел.
Голова у Сэло была шарообразная и держалась на кардановом подвесе, как корабельный компас.
Его голос напоминал клаксон старинного автомобиля, и его издавало электронное устройство.
Он говорил на пяти тысячах языков, из них пятьдесят были языками Земли: девятнадцать живых языков и тридцать один – мертвый.
Сэло не хотел жить во дворце, хотя Румфорд предложил построить ему дворец силами марсиан. Сэло жил под открытым небом, неподалеку от космического корабля, который сделал вынужденную посадку на Титане две тысячи лет назад. Это была летающая тарелка – прототип кораблей Марсианского космического флота.
История Сэло чрезвычайно интересна.
В 483.441 году до Рождества Христова всеобщее телепатическое собрание единодушно и с восторгом признало его самым красивым, здоровым и чистым сердцем представителем своего народа. Это было приурочено к торжествам по поводу стомиллионной годовщины правительства его родной планеты в Малом Магеллановом Облаке. Его родная планета называлась Тральфамадор, и Сэло однажды перевел это название Румфорду: оказалось, что оно означало одновременно и «все мы», и число 541.
Год на родной планете Сэло, по его собственным расчетам, был в 3.6162 раза длиннее земного, – так что упомянутое торжество относилось к почетному юбилею правительства, насчитывавшего 361.620.000 земных лет. Сэло как-то в разговоре с Румфордом назвал эту столь долговечную форму правления гипнотической анархией, но отказался давать дальнейшие разъяснения.
– Или ты сразу поймешь, что это такое, – сказал он Румфорду, – или не стоит пытаться объяснять тебе, Скип.
Когда Сэло был избран представителем Тральфамадора, на него возложили миссию – пронести запечатанное послание «от одного края Вселенной до другого». Устроители торжеств не питали никаких иллюзий и вовсе не предполагали, что Сэло пройдет из конца в конец всю Вселенную. Это был образ поэтический, как и вся экспедиция Сэло. Сэло просто-напросто возьмет послание и понесет его как можно дальше и как можно быстрее – насколько позволит тральфамадорская техническая культура.
Содержания послания Сэло не знал. Послание было составлено, как Сэло объяснил Румфорду, «как бы университетом, только туда никто не ходит».
– Никаких зданий там нет, никаких факультетов. В нем участвуют все, но никто там не бывает. Он похож
