Подумали братья: старшой-то не глуп:
Не зря помянул он про бедный дуб.
Хор
Брат на том, помедлив малость,
Завершил рассказ.
Речь ещё держать осталось
Девяти из нас.
В десяти стаканах наших,
Как в ночи, темно.
Кто готов, пускай расскажет
Песню про вино.
Далеко росла отсюда, как пред жатвой колосок,
Хамуталь. Любой из братьев рассказать о ней бы мог.
Но молчали и дивились, что, хотя не здесь она,
Её прелесть как-то слилась с терпкой горечью вина.
А один из них подумал и сказал: «Пора давно
В честь неё сложить нам, братья, было песню про вино.
Может быть, уже не вьётся локон девушки простой,
Хамуталь, что все мы знали той далёкою порой.
Но с её улыбкой, смехом – он для нас не потускнел! –
Вдруг сияли наши лица и стакан вина темнел.
Хоть порядок песен будет нынче строгим не вполне,
Я о ней напомню, братья, новой песней о вине».
Да, вино темнеет снова,
Как полночный час.
Если песнь твоя готова,
Начинай сейчас.
2. Вино
«Разветвлён его род, льстиво в дружбе вино,
Клялось сотням, но предало всех
В день, когда под ногой забурлило оно
Сельской девушки, скорой на смех.
Вместо слов мудрецов за и против вина,
Тех что суть его мыслят найти,
Только память о ней будет вечно одна
Для меня, как звезда на пути.
Ибо с первого тоста напиток простой
Ни на что не менял я, любя.
И его принесу под полою домой,
Подниму, Хамуталь, за тебя.
И взыграет притихшее было на час,
Проклиная измены, ища и искрясь.
За тебя лишь одну, за тебя то вино,
Что в пиру любит козни и лесть,
А внутри всё бурлит – ослеплённый Самсон,
Филистимлянам ищущий месть.
Хамуталь, Хамуталь, – блеск очей, что хрусталь,
И на пальцах сверкает роса…
Ими глаз ты коснулась моих, Хамуталь,
Словно молний огнём небеса.
Мы в тоске новой встречи с красой твоей ждём,
Хоть пред нею нам не устоять,
Как не выстоит в битве с коварным вином
Даже вся королевская рать.
Есть в вине том печаль, что нам вечно нести,
Но любуясь, мы глаз не могли отвести.
Наши страсти, что быстро рассыпались в прах,
В нём трепещут, беззвучно дыша.
Раз коснувшись, оно нас сжимает в тисках,
Как металл рукоятку ножа.
Каждой чёрточкой схожая с этим вином,
Вся любовь наша смолоду в нём.
Праздник наш – оно живо всегда и беднo,
Как слеза, что смахнут рукавом.
Словно море, и мы будем пoлны в свой час
Его мудрою древней тоской
И поймём, что оно лишь одно среди нас
Влюблено до доски гробовой.
Клятва – бремя его, как растраты – наш путь,
Эту верность, Всевышний, ему не забудь.
Не забудь, что, как тёрн, все – корысть и тщета,
Мы цеплялись за эту юдоль;
Только в нашем вине – та ж печаль-нищета,