увидели, как собирают на заре последний урожай лепестков жасмина. Именно тогда запах наиболее сильный. – Он предложил Джессу сигару, закурил сам. Запах табачного дыма убил бы все ароматы, о которых он рассказывал с таким упоением. – Летом, знаете ли, от Граса до Ниццы простирается огромный цветущий сад. Помимо жасмина мы выращиваем туберозы, ирисы, гиацинты, майские розы, жонкилии, лаванду, апельсиновое дерево, фиалки, мимозу, гвоздики, акацию, резеду, нарциссы и многое, многое другое. Семь с половиной тысяч квадратных акров занято под цветы для парфюмерной промышленности, – чувствовалось, что Пьер Деавильен влюблен в свое дело. Когда он рассказывал о цветах, его пухлые щечки загорались румянцем. – Вы знаете, сколько лепестков жасмина нужно собрать вручную, чтобы выжать один фунт чистого жасминового масла?

– Даже представить себе не могу, – ответил Джесс.

– Я тоже, – поддакнула Тайгер. Она знала ответ, не зря провела столько времени в библиотеке, но не хотела портить обедню мсье Деавильену.

– Одну тонну. C'est incroyable[40], не так ли. Но пойдемте со мной. Я покажу вам нашу фабрику.

Пьер Деавильен продолжал традиции, заложенные еще его прадедушкой, но под руководством Пьера «Деавильен фрагрансез» вышла на международный уровень, добавив к модернизированной фабрике в Грасе филиал в Нью-Йорке и отделения еще в пятнадцати странах. Сын Пьера Альбин курировал производство цветов: помимо Граса, компания выращивала их по всему миру: в Алжире, Марокко, Египте, Индонезии, Южной Америке.

Прежде чем они вышли из кабинета, Пьер подвел Тайгер и Джесса к большому домашнему холодильнику, на полках которого выстроились бесчисленные ряды флаконов духов, продающихся в самых разных странах.

– Духи должны храниться на холоде, тогда они не портятся и не испаряются. Всегда держите их в холодильнике, – посоветовал он Тайгер.

Тайгер кивнула.

– А это что такое?

Они вошли в небольшое помещение с четырьмя кабинками у стены.

– Это наши свечные камеры. Для проверки запаха ароматических свечей. Испытатели проверяют в них соответствие запаха заданным параметрам и продолжительность действия. Потом я покажу вам специальную камеру, позволяющую моделировать атмосферные параметры. Ее мы используем, чтобы проверить как меняется аромат в зависимости от температуры или влажности. Случается так, что аромат, даже очень приятный в Арктике, в тропиках превращается в тяжелый неприятный запах. Каждая создаваемая нами отдушка должна пройти испытание на стойкость, даже те, что потом используются в моющих средствах. К примеру, если вы приобрели чистящее средство, поставили его на дальнюю полку и забыли о нем, мы должны гарантировать, что оно не будет вонять, когда вы таки вспомните о своем приобретении. – Пьер Деавильен хохотнул. – Везде, знаете ли, нужны отдушки. Даже для дезодоранта, на котором черным по белому написано, что он «без запаха». Отдушка нейтрализует химический запах продукта.

Деавильен, Тайгер и Джесс прошли в большую комнату. Стены от пола до потолка занимали стеллажи. На каждом стояли бутыли из коричневого стекла, большинство объемом с пинту[41], некоторые больше. За столами работали специалисты в белоснежных халатах.

– Конкуренция между производителями отдушек очень велика, – продолжал Деавильен. – Мы создаем все новые отдушки как для духов, так и для стиральных и моющих порошков, для косметики, а также ароматические добавки к жевательной резинке, кулинарным смесям, для всего.

Словно в подтверждение его слов в комнату влетел молодой человек с подносом, на котором стояли маленькие бумажные стаканчики.

– Ах, мсье Деавильен… я вас всюду ищу. Вот что мы придумали для «Еловой шишки».

Пьер Деавильен протянул по стаканчику Тайгер и Джессу, один взял сам.

– Для нас это новый продукт. У вас в Америке это есть. Напитки… э… коктейли, заранее приготовленные и разлитые по банкам или бутылкам. Что скажете?

Тайгер пригубила. Сладко, но «Еловая шишка» и должна быть сладкой.

– Вкусно.

– Божественно, – поддакнул ей Джесс, решив, что кашу маслом не испортишь.

– Хорошо. – Пьер кивнул молодому человеку. – Спасибо, Анри. Поговорим позже.

Деавильен подвел Тайгер и Джесса к стеллажам южной стены, открыл наугад несколько бутылей, позволив им понюхать ароматы.

– Мы работаем более чем с четырьмя тысячами веществ. Некоторые натуральные, некоторые синтетические. Вы знаете, у каждого производителя отдушек есть свои фирменные синтетические вещества. Одни мы разрабатываем сами, и их формула известна только нам, другие покупаем, продавая свои. В синтезировании новых ароматических веществ мы достигли больших успехов.

– Синтетические вещества – это новинка в производстве духов? – спросил Джесс. – А лучшие духи состоят только из натуральных ингредиентов, так?

– Хорошие вопросы, мсье Лейбович. Француз по фамилии Кумарен синтезировал первое ароматическое вещество больше ста лет тому назад, в 1868 году. Он создал аромат «свежескошенная трава». Аромат этот нам всем знаком, но вещество, выделяющее его, приходится создавать при помощи химии. Невозможно выращивать свежескошенную траву и добывать из нее экстракт, не правда ли? – Деавильен громко рассмеялся. – Бывают, разумеется, исключения, но в большинстве современных духов три четверти ингредиентов – синтетические. Одна из причин – высокая стоимость естественных веществ, ибо урожай во многом зависит от погодных условий. Вторая – недостаток естественных продуктов. Покупку духов могут позволить себе многие, а вот места, где растут цветы, которые потом используются как сырье для парфюмерной промышленности, наперечет. Особенно если вы помните, что на производство одного фунта розового масла уходит сто миллионов лепестков розы. В окрестностях Граса мы ежегодно собираем семнадцать тонн розовых лепестков, из которых получается чуть больше восьми фунтов розового масла.

Деавильен взял с полки бутыль, вытащил пробку, понюхал, протянул Джессу, потом Тайгер.

– Это масло майской розы. Практически все качественные духи содержат в своем составе розовое масло, но вам известно, что у разных сортов розы разнятся и запахи? Гертруда Стайн говорила: «Роза есть роза есть роза». Но это далеко не так.

– А имеет ли значение место, где выращиваются розы? – спросила Тайгер.

– Безусловно, как и для вина. Качество винограда зависит от почвы, угла, под которым холм сбегает к равнине, среднегодовой температуры, количества осадков. С цветами та же история. Гибридная роза имеет сладковатый запах. Во «Фрагрант клауд» чувствуется привкус корицы, запах болгарских роз отличается от выращенных во Франции. – Пьер открыл другую бутыль, дал им понюхать. – Видите, у каждого цветка сложный запах, сочетание многих ароматов. Одни выражены более сильно, другие – менее. У парфюмера большие возможности, огромный выбор, но результат зачастую непредсказуем…

– Чуть раньше вы упомянули, что лепестки жасмина собирают на заре, – напомнила Тайгер. – Почему именно в это время их аромат особенно силен?

– Потому что у растений процесс накопления энергии начинается с восходом солнца, – объяснил Деавильен. Именно в это время лепестки наиболее заполнены пахучими маслами. А потом масла начинают спускаться вниз, растекаются по всему растению. У каждого цветка есть время, когда он пахнет наиболее сильно. И сбор лепестков проводят именно в этот период независимо от того, день на дворе или ночь.

– Значит, вы используете синтетические вещества, чтобы снизить стоимость? – спросил Джесс.

– Да и нет. Дешевизна синтетического продукта – не обязательное условие, но его можно производить в любых количествах. В целом же ароматы синтетических веществ более устойчивы, более предсказуемы в сравнении с натуральными маслами или эссенциями. Многие парфюмеры, однако, полагают, что синтетике не хватает тепла, букета, настоящего аромата. Вот почему знаменитые духи – смесь синтетических и натуральных веществ. Вы знаете, что «Шанель номер пять» стали одними из первых духов, в состав которых вошли синтетические ингредиенты. В 1923 году…