тушах – beef, о живых свиньях – pigs, а о свинине – pork и т. д.

Является ли рамапитек гоминидом и прямым предком человека – этот вопрос до сих пор дискутируется (см. подробный обзор и анализ у Д. Пилбима). Почти все данные палеонтологов во многом опираются на спекулятивные рассуждения. Не знаешь, какому автору можно больше доверять. Детали человеческой эволюции в общем не существенны для нашей цели, но я выбрал из всех самую распространенную точку зрения и старался не вдаваться в полемические подробности даже в отношении главных ступеней развития человеческого рода.

Уошберн и Хауэлл считают маловероятным, чтобы ранние низкорослые австралопитеки, дополнявшие растительную пищу мясом, убивали много животных, а более поздние и более крупные человекообразные, которые пришли им на смену, начали выращивать молодняк. Нет никаких данных о том, что эти существа умели охотиться на вегетарианских млекопитающих (что было характерно для африканского плейстоцена). Это мнение Уошберн высказывал еще в своей ранней работе. «Австралопитеки сами скорее были дичью, чем охотниками». Хотя позднее он и допускал мысль, что гоминиды, возможно, были охотниками.

Хищника даже нельзя назвать агрессором, ибо в отношении своих сородичей он вполне миролюбив и даже дружелюбен (примером может служить поведение волков).

Что и требовалось доказать (лат.). – Прим. ред.

Фромм использует понятие антропологии в естественнонаучном смысле для обозначения науки о происхождении и сути человеческого рода. Это словоупотребление не совпадает, а противостоит гуманитарным наукам о человеке, которые принято объединять под общим названием философской антропологии.

Работы Уошберна и Ланкастера содержат богатейший материал о жизнедеятельности охотников. См. также работы Уошберна и Эйвиса.

Приводится большой список авторов, которые описывали охотничьи обычаи и ритуалы.

Фактически (лат.). – Прим. ред.

Это наблюдение Лафлина подтверждает главный тезис Мэмфорда о роли орудий труда в эволюции.

Сегодня, когда производство почти полностью механизировано, редко можно услышать признание, что кому-то доставляет радость делать что-то собственными руками, не считая, может быть, радости краснодеревщика или восторга дилетанта, наблюдающего работу ювелира или ткача. Возможно, что, восторгаясь скрипачом, мы не столько отдаем дань красоте музыки, сколько мастерству музыканта. В тех культурах, в которых основные предметы делаются вручную и их производство зависит от мастерства умельцев, сама работа и уровень совершенства в конкретном ремесле, несомненно, доставляют радость. И если радость охотника интерпретируется как радость убийства, а не радость самосовершенствования, то это издержки нашего сегодняшнего мировосприятия.

Война типа вьетнамской представляет здесь исключение, ибо в этом случае завоеватели не считали «аборигенов» человеческими существами.

На этот факт указывает также палеоантрополог Гельмут де Терра.