тебе грозит опасность.
Габи села на больничной кровати.
— Я сама знаю, что это очень серьезно. Но ты-то, Клифф, отдаешь себе отчет в том, что говоришь? Не хочешь ли ты, чтобы я забросила свое дело? Не иначе как ты собираешься упрятать меня за колючую проволоку. Отец намеревался поступить со мной точно так же, только в Коста-дель-Мар, а не в Техасе.
— Ничего подобного, — запротестовал Клифф. — Продолжай заниматься любимым делом, сколько душе угодно. Ты добилась больших успехов, дорогая. У тебя талант, этого никто не станет отрицать. Мы построим для тебя мастерскую прямо возле дома. Я найму ювелиров, которые будут…
Габи не сводила с него встревоженного взгляда. Она уже не мыслила себя вне бизнеса: ей нравилось не только создавать новые украшения, но и ездить по разным городам и странам, встречаться с людьми, выступать по телевидению, присутствовать на показах мод, давать интервью для прессы. У нее появилось чувство независимости, уверенности в себе. Ей удалось наконец-то вырваться из Косты, а Клифф хочет связать ее по рукам и ногам.
— Нет, — твердо сказала она. — Я не собираюсь жить за изгородью «Джакаранды». Как тебе только пришло в голову мне такое предложить?
— Не говори глупостей…
— Это не глупости. Жизнь в таких условиях ничем не отличается от жизни за оградой замка. Та же самая тюрьма. Как ты не понимаешь?
— Жизнь у меня на ранчо — это, по-твоему, тюрьма? — Клифф не на шутку рассердился. — Мне оскорбительно такое слышать, Габриелла. — Он вскочил со стула и смотрел на нее сверху вниз. — Пожалуй, я пойду. Нам обоим надо немножко остыть. Обдумай то, что я тебе сказал.
— Мне нечего обдумывать. Я не собираюсь ломать свою жизнь из-за этого дурацкого происшествия. — Габи в сердцах сорвала с пальца кольцо и швырнула его на стол. — Забирай! Я не стану это носить!
— Оставь у себя, — побледнев, ответил Клифф. — Наденешь, когда успокоишься.
— Ни за что!
Клифф повернулся и вышел из палаты. Габи обессиленно опустилась на подушки и заплакала.
— Изумительные розы! — воскликнула принцесса Кристина.
— Прикажи их убрать. — Габи смотрела на сестру покрасневшими глазами.
— Это еще почему? — изумилась Кристина. — Габи, в чем дело? Почему ты плачешь?
— Все кончено, — воскликнула Габи. — Я думала, мы с Клиффом поженимся, но он… он заставляет меня поставить крест на всем, чего я добилась, — и все из-за этих проклятых террористов. Но я никогда на это не пойду.
Кристина рассмеялась.
— Не слушай его. Он потерял голову от страха за тебя. Ты сама знаешь: с отцом случается то же самое. Пережди самое трудное время — и все образуется. Если хочешь, чтобы мужчина тебя понимал, надо его воспитывать.
Габи широко раскрыла глаза:
— Вот как ты рассуждаешь, Кристина? Значит, я должна его воспитывать? Немудрено, что все твои любовные истории закончились крахом.
— Немудрено, что у тебя до сих пор вообще не было ни одной любовной истории, — в тон ей ответила Кристина, но вовремя опомнилась. — Ладно, хватит об этом. Прекрати бередить себе душу. Нельзя же разрывать помолвку только потому, что Клифф стремится тебя защитить. Любой на его месте предложил бы то же самое.
Габи упрямо нахмурилась:
— Я не сделаю ни шагу назад. С какой стати? Мне стоило огромных трудов добиться нынешнего положения. Я только-только почувствовала свою самостоятельность и ни за что не поступлюсь ею — даже ради Клиффа. Именно это я ему и сказала.
Зазвонил телефон. Габи устало протянула руку.
— Да?
Телефонистка сообщила, что с принцессой будет говорить князь Генрих.
Через несколько часов позвонил Клифф Фергюсон.
— Габи, как ты себя чувствуешь? — спросил он. — Получше?
— Точно так же…..
После его ухода у Габриеллы все время текли слезы.
— Габи, я так тебя люблю, — в отчаянии сказал Клифф. — Ужасно, что мы поссорились. Но надеюсь, ты меня поймешь.
— Я тоже люблю тебя, — ответила она, — но жизнь на твоих условиях для меня неприемлема. Я не хочу ни от кого зависеть.
— Габи, моя любимая, — простонал он, — мне нужно только одно: чтобы ты была в безопасности.
— Мне тоже нужно только одно: жить своей собственной жизнью, — прошептала Габриелла и повесила трубку.
На следующее утро Габи отдала кольцо секретарше и приказала отослать его Клиффу, а затем переоделась в бежевый брючный костюм, который ей доставили из отеля.
Медсестра помогла ей сесть в кресло-каталку; в сопровождении четырех телохранителей они спустились на лифте в конференц-зал, где должна была состояться пресс-конференция. Габриелла содрогнулась, увидев огромное скопление газетчиков и телерепортеров.
Один из телохранителей остановил кресло перед микрофонами; Габи медленно поднялась и начала читать заранее составленное заявление для прессы.
— На меня было совершено нападение. По мнению полиции, его организовала международная террористическая группировка, — внятно произносила она. — В настоящее время нельзя с уверенностью сказать, какие цели преследовали нападавшие. Отныне я буду более тщательно планировать свои передвижения, но не позволю себя запугать. Я верю, что Господь оградит меня от зла.
Коротко ответив на три-четыре вопроса, Габи заметила перед собой журналиста со значком телеслужбы «Си-Эн-Эн».
— Ваше высочество! — настойчиво выкрикнул он.
— Слушаю вас.
— Ваше высочество, можете ли вы подтвердить слухи о разрыве вашей помолвки с Клиффом Фергюсоном?
Габриелла растерялась: она не ожидала подобного вопроса.
— Мои отношения с Клиффом Фергюсоном — это сугубо личное дело.
В зале поднялся невообразимый галдеж.
— И все-таки, ваше высочество, это правда или нет?
— Персонал клиники утверждает что разрыв был окончательным. Что вы на это скажете, ваше высочество?
Габи взяла себя в руки.
— Сейчас неуместно обсуждать мою личную жизнь.
— Но ведь вы отослали Фергюсону кольцо. Это так? Почтовые служащие подтверждают наши сведения, — пронзительно выкрикивала корреспондентка газеты «Нью-Йорк пост».
Побелев, как полотно, Габи едва удержалась на ногах.
— Пресс-конференция окончена.
Клифф Фергюсон вернулся в Техас на личном самолете. Разрыв с Габи был для него тяжелым
