Вдруг произошло замечательное. Вверху появилась Луна. Неслышно и незаметно она подкралась из- за Гор, возникла над льдистыми пиками и заглянула в ложбинку. Тяжелая тишина растворилась, исчезла в яркой прозрачности лунных лучей. Светлые, чистые, легкие Горы сияли в Луне, а за ними висело небо, черное и блестящее, и на нем вдруг рассыпалось столькущее множество звезд, что Бина подпрыгнула и прижала к груди кулачки.

— Ой, какая Луна! — прошептала Бина. — А звезды какие ужасные! Я такую Луну никогда не видела! Это она специально пришла, чтобы мне было не темно и не страшно. Ой, какая Луна! Жалко, мама не видит, и папа. У них там тоже сейчас где-то Луна, но ведь совсем не такая. У меня тут совсем ведь другая Луна. У меня тут моя Луна.

И Бина стояла, и Горы плыли в сияющей высоте, и ей стало спокойно и хорошо, и она даже забыла про холод. Но холод грыз все сильней, и куртка уже не грела, и пальцы в ботинках мерзли.

Бина снова стала бегать и прыгать. Она побежала к снежной стене, не добежала, развернулась, побежала назад — вот снова лощинка, куда Бину Дед Мороз не пустил — вот здесь сидел добрый, совсем не голодный волк — вот следы — вот куда убежал — вот следы тоже — ой, мамочка! Что это там за киски?!

Впереди, Бине навстречу, бежали какие-то здоровенные лохматые кошки. Они были серо-серебряные, в большую черную крапинку, и мягко сверкали в лунных лучах. Когда кошки подбежали ближе, Бина увидела, что там была одна просто огромная, и две поменьше, с пушистыми толстыми лапами, с мохнатейшими хвостищами. Они были ужасно милые, вокруг от них стало светло, радостно и легко. Бина, взметая льдистые искры снега, кинулась к ним.

Киски набросились на нее, тяжеленные — но такие мягкие, такие пушистые, такие необыкновенные, такие ужасные лапочки, — и стали лизать Бину в щеки и в нос. Большая киска отошла и жмурилась из-под дерева, поглядывая, как Бину опрокинули в снег и продолжали облизывать теплыми шершавыми языками. Бина смеялась и отбивалась, но киски не отступали, и так они кувыркались, кувыркались и кувыркались, и Бина даже запыхалась, и ей стало жарко, и куртку пришлось чуть-чуть расстегнуть.

— Ой, мамочка! — она, наконец, села и отдышалась. — А это, наверно, ваша мамуля! Вы ко мне нарочно пришли, правда? А то мне тут скучно и одиноко, так просто ужасно, что я даже плакала. Побудьте со мной до утра, ладно? Утром меня должны будут найти и забрать. Какие кисуленьки! — она снова бросилась обниматься. — Я даже не знала, что такие бывают, вообще!

Котята не отставали. Они носились пушистыми колобками, и напрыгивали на Бину, и лупили хвостищами, и толкали толстыми лапами. Бина вскочила, и они стали носиться все вместе. Они бегали, и играли, и визжали, и фыркали, и все было так здорово! А Луна потихоньку пробиралась по небу, и уже повисла над кряжем с другой стороны ложбинки.

Бина и котята устали и, наконец, привалились к камню. Бина устроилась между котятами, ей было тепло, уютно, легко, вовсе не грустно и не тоскливо. Бина сидела с котятами под бездонным сверкающим небом, смотрела на звезды — как улетают на небо клубки от дыхания и растворяются там.

— Какие вы замечательные кисульки! — сказала радостно Бина, поглаживая пушистые уши. — Какие у вас мягкие уютные шубки! — она гладила усатые морды. — Я таких больше ни у кого не видела!

Бина сидела, гладила шубки, усы и носы, и снова заметила волка. Теперь он сидел чуть поодаль, вверху, на пригорке-мизинце, который торчал из подошвы горы. Волк жмурился в лунном свете и умиротворенно глядел, как Бина с котятами отдыхают. Мама-кошка подбежала, улеглась рядом, и Бина уткнулась в мягкий прохладный бок, такой ласковый и домашний, такой замечательный... И рядом приютились котята, и стали урчать и сопеть. Бина не заметила, как уснула, — так сладко, спокойно и чисто, как, кажется, не засыпала никогда в жизни.

Проснулась она оттого, что кошки снова лизали ее в нос и щеки. Луны больше не было: она укатилась за Горы, и в небе теперь остывали последние звезды. Сумрак окутал ложбинку ледяной периной.

Бина вскочила и принялась растирать нос, который замерз и так вдруг окоченел, что его как будто не было. Холод стоял такой, что дышать было почти невозможно — воздух застывал в груди, обратно не выдохнешь. Пальцы в ботинках исчезли.

— Ничего себе, мои кисочки! Ух ты, как холодно! Градусов, наверно, полторы тысячи! Я даже не знала, что в мире бывает так холодно. Как же вы тут живете? У вас должна быть теплая норка, конечно! А можно к вам в гости, хотя бы глазком? Так интересно, как у вас в норке!

На этот раз поиграть им не дали. Вдалеке — не в той стороне, где случился весь этот ужас, а в другой — возникло движение. Там появились точки и побежали сюда. Мама-кошка отошла под дерево и, чуть насторожившись, стала следить, как точки вырастают в людей. Бина смотрела, смотрела, смотрела — и вдруг оказалось, что впереди бежит мама, за ней папа, за ним соседи из соседнего домика.

— Мамочка! — взвизгнула Бина. — Папочка! Смотрите! Смотрите, какие котики!!!

И Бина схватила котят в охапку и побежала, но они все-таки не уместились и по дороге выпали. Бина засуетилась, пытаясь их подобрать, и подобрала первого, и стала подбирать второго, но пока подбирала второго, первый выпал опять, и она снова попыталась подобрать первого, и тогда выпал второй. И пока она так возилась, пытаясь все-таки подобрать упрямых котят, мама подбежала, присела рядом и прижалась холодной щекой:

— Биночка... Ну что же такое...

— Мамочка, — прошептала Бина в ответ и спряталась в пушистых котятах. — Я и сама не знаю... Я ведь недалеко ушла, кажется... Только за угол, и все, только за угол ведь. И за углом почти никуда не ушла, а оно вдруг сзади как грохнется! И все... Смотрю — потерялась.

Тут подбежал папа, тоже опустился рядом и тоже прижался щекой:

— Бина!.. Ну что же такое!

— Ой, папочка, а нам тут было так весело... Сначала мы бегали и играли, и так наигрались, что просто ужас какой-то. А потом мы так вкусно поспали, все вместе, а потом вы и пришли. А еще с нами был волк, вон там... Вон, смотри... Видишь, под деревом... Видишь, какие котики...

— Это уже не котики... Это барсики... Такие горные кошки, очень редкие...

— А как вы нас тут нашли? Кто вам сказал?

— Волк. Мы увидели, что за тобой не пройти, быстро вернулись и стали думать, как можно сюда