родине, вы меня отпустите.

Крысобой осклабился, потер руки и пообещал:

— Сначала покажешь, что тебе установили, мы покопаемся немного во внутренностях твоего корабля, а уж затем отпустим тебя. Нам же надо знать, на каком топливе плетется твоя колымага.

Ираклий Пай развел руками, показывая, что, мол, нет проблем.

— Я так понимаю, у «Громовержца» здесь место дислокации? — спросил я.

Давыдов кивнул.

— А сколько времени будет торчать тут эта махина?

Давыдов растерянно хлопал глазами.

— Какая боевая задача поставлена перед «Громовержцем»?

Он потер лицо ладонями и заявил:

— Из того, что я слышал, могу предположить: «Громовержец» должен войти в Галактику Млечного Пути в секторе Амбера. Если крепость окажется там в срок, то для Федерации Земного Пояса это будет сильный удар.

Мы переглянулись с Крысобоем. Марк, похоже, понял, какие мысли владели мной.

— Тебя будут искать? — спросил я.

Давыдов хотел словчить, но в последний момент передумал:

— Я сообщил, что в ближайшие несколько часов стартую со станции.

— Рената, — позвал я Музыкантскую, — найди место, где можно запереть этого кадра. Нам нужно посоветоваться.

Музыкантская кивнула, схватила Давыдова и вытолкала из капитанской рубки.

Оставшись наедине, я заявил Крысобою:

— Придется взорвать «Арго»!

Марк побледнел, покрылся какими-то зелеными пятнами, после чего выдавил из себя:

— Прости, я не расслышал: что ты собираешься сделать?

— Взорвать «Арго», — спокойно подтвердил я, — Отправить его в преисподнюю. Расплавить на кусочки. Разнести на атомы… Выбирай, что нравится, а смысл от этого не изменится.

Крысобой посмотрел на меня как на полоумного. Потер нервно руки и тихо поинтересовался, стараясь держать себя в руках:

— Объясни, пожалуйста, какая такая надобность появилась в уничтожении «Арго». Отличный корабль. Надежный. Никаких нареканий.

— Станция предназначена для уничтожения Амберского сектора. Через некоторое время «Громовержец» выступит в поход. Если мы выведем его из строя на некоторое время, то получим фору. А фора, сам понимаешь, никогда лишней не бывает — в особенности если имеешь дело с таким опасным противником, как Гоевин.

— И вывести станцию из строя ты предлагаешь путем взрыва нашего корабля? — уточнил Крысобой.

— Взрыв корабля таких размеров, как «Арго», может убить станцию. Наверняка будет поврежден внешний покров. За этим последует разгерметизация внешнего периметра и гибель.

Картина, которую я нарисовал, понравилась Крысобою. Он живо представил ее и остался доволен.

— А нельзя ли добиться того же, взорвав, к примеру, это вот «блюдце»? Оно нам не нужно. Ну и разнесем его! — предложил Марк.

— На этом «блюдце» установлен аппарат, позволяющий «прокалывать» Галактику. Мы не можем его взорвать! — возразил я.

— А если попытаться демонтировать оборудование? — продолжал меня уговаривать Марк.

Очень уж сросся с «Арго» Крысобой. Для него мысль о том, что нам предстоит собственными руками уничтожить ставший родным корабль, была невыносимой.

— Ты разбираешься в технологии прокола Галактик? — язвительно поинтересовался я.

— Нет, конечно, — разочарованно ответил Марк.

— Тогда как ты предполагаешь демонтировать аппарат? И, прости меня, в какой части корабля намерен его искать?

Лицо Крысобоя вытянулось. Так мог бы выглядеть государственный преступник, приговоренный к высшей мере наказания через электрический стул, когда он, ожидая обещанной сообщниками диверсии на электростанции, вдруг узнал бы о наличии на тюремной территории независимого электрогенератора. Марк надулся, словно рыба-шар, озабоченная проблемой продолжения рода, но через несколько минут принялся за старое:

— А нельзя ли взорвать нечто иное, нежели «Арго»?

Вопрос мне неожиданно понравился. Признаться честно, я не искал альтернативу. А ведь она могла быть! Об этом стоило подумать.

Я закрыл глаза, вызвал из памяти схему «Громовержца» и стал выявлять уязвимые места.

Да, корабль строили профессионалы! Я не видел слабостей внутренней структуры корабля-крепости, хотя они должны быть непременно — уж больно громадна крепость!.. Я гонял схему взад-вперед, пролистывал налево и направо. Крысобой молча ждал.

И я нашел лазейку: кухонный сектор! Вот — самое уязвимое место на корабле-крепости!

Кухонный сектор, где роботы готовили пищу для личного состава «Громовержца», занимал два этажа в самой сердцевине крепости. Если произвести взрыв там, то последствия для корабля могут быть весьма плачевными. Вплоть до полного разрушения!

Я раскрыл глаза, зловеще ухмыльнулся. Марк ответил не менее ужасной улыбкой. Прямо картина «Два злодея в мечтах о теракте»!

— Можно сохранить «Арго» жизнь! — обнадежил я. — Только нужно собрать автономную бомбу из подручных материалов. В этом вопросе я — пас. Не знаю механики.

— Это не проблема. Дай мне два часа времени, и я тебе атомную бомбу подгоню! — пообещал Марк. Я вкратце разъяснил Крысобою свой план, который пришелся ему по вкусу. Марк предложил мне отдохнуть, а сам углубился в компьютерную сеть корабля Давыдова, носившего гордое имя «Подсолнух». Потом исчез.

В капитанскую рубку вернулась Рената. Сообщила, что Ираклий Пай надежно заперт в комнате для отдыха и безопасен для окружающих. Я поинтересовался, не заметила ли она, куда делся Марк. Рената лишь повела плечами. Крысобой испарился в неизвестном направлении. Я мог лишь предположить, что он полез в грузовые отсеки торговца, в надежде поживиться там чем-нибудь для кустарного производства портативной бомбы. Ведь в корабельных потрохах всегда можно отыскать немало полезного!..

Скоро нам нанесли визит. Восемь человек, одетых в голубую форму воздушных войск, появились в терминале. Традиционно все летчики носят голубые костюмы — несмотря на то что давно уже бороздят просторы безвоздушного, соответственно, безоблачного космического океана. Двое из визитеров явно были из числа Измененных.

Они приблизились к кораблю и попытались подняться по трапу, но шлюзы были закрыты. Столкнувшись с препятствием, ребятки остановились, и тотчас бортовой компьютер «Подсолнуха» получил сообщение:

«Господин Давыдов, примите на борт „Подсолнуха“ рабочую группу».

Рената посмотрела на меня вопросительно. Мы были близки к провалу. Если группу не пустить,