Скалистые бухты Эгейского моря
Луна, остающаяся все время в зените.
Сирены (расположившись кругом на утесах, играют на флейтах и поют)
Как преступницы и лгуньи, Фессалийские колдуньи Низводили беззаконно Трон твой наземь с небосклона. Но спокойно, примиренно Посмотри на блеск затона И на белые буруны Разволнованной лагуны. Служим мы тебе усердно, Будь, луна, к нам милосердна. Нереиды[187] и тритоны (в виде морских чудовищ)
Вызовем трубой протяжной На простор равнины влажной Всех со дна, из глубины! Из пучины, бурей взрытой, Мы сюда, в залив укрытый, Песнями привлечены. Мы для праздника надели Перстни, цепи, ожерелья, Золотые пояса. Тут утопленниц каменья. Это — кораблекрушений Затонувшая краса. Это, демоны залива, Ваша страшная пожива. Моряки, ища причала, Разбивались здесь о скалы, Слыша ваши голоса. Сирены
Знаем мы, что в синей зыби Нежится порода рыбья, Отливая чешуей. Но на нынешнем веселье Мы б увериться хотели, Что не рыбы вы душой. Нереиды и тритоны
Прежде чем сюда приплыли, Это мы сообразили. Отплывем от этих глыб, В глубину нырнем проворно И докажем, что, бесспорно, Кровью мы теплее рыб. (Удаляются.)
Сирены
Исчезли вмиг. Попутным зефиром Уносит их К высоким кабирам. О них в Самофракии Предания всякие. Ходит молва: Сами себя производят, не зная, Кто они сами, Те божества. Месяц над нами, Останься всю ночь! Утро лучами Погонит нас прочь. Фалес (на берегу, Гомункулу)
Я б мог свести тебя с охотой С Нереем, мы у края грота. Но он ужасный мизантроп,
