начала расплываться, как бывает у всех женщин с возрастом. У Луизы это проявилось в слегка раздавшихся бедрах, грудь ее утратила упругость. Будь у нее хоть капля здравого смысла, она покраснела бы от смущения, вместо того чтобы насмешливо смотреть на Хэзер.

Хэзер не убрала руку и не оправила платье под высокомерным взглядом соперницы. Выражение на лице Луизы взбесило ее, и особенно то, как хорошо выглядела эта блондинка в желтом муслиновом платье — несомненно, творении мистера Хинта. Казалось, этот человек знал толк в своем деле, но было трудно вообразить, чтобы такое чудо вышло из рук столь безобразного существа. Хэзер задумалась, не выдавал ли его платья Уильям Корт за придуманные им самим. Об этом следовало поразмыслить.

Луиза помедлила минуту, расставив ноги и подбоченившись.

— Какая милая семейная идиллия! Чем больше я наблюдаю за тобой, Брэндон, тем сильнее убеждаюсь, что брак пошел тебе на пользу. Оказывается, ты можешь быть отличным отцом и мужем.

Брэндон приподнял бровь, но Луиза уже отвернулась. Она сняла шляпку и перчатки, небрежно бросив их на стол, и уселась в кресло.

— Вы не приготовите мне выпить, детка? Немного мадеры, только похолоднее, — едва не приказным тоном обратилась она к Хэзер.

Вспыхнув, Хэзер поднялась на ноги и направилась к бару, одергивая платье и застегивая лиф.

Луиза продолжала, обращаясь к Брэндону:

— Дорога из Чарльстона такая пыльная, что я просто не могла дождаться, когда утолю жажду твоим прекрасным вином, милый, — пояснила она. — В городе его трудно достать, а мои запасы, подаренные тобой, подходят к концу.

Он сидел, играя с Бо, который был явно недоволен появлением Луизы и бросал на нее сердитые взгляды. Брэндон размышлял, чему обязан таким визитом. Хэзер вернулась и сунула стакан в руки Луизы.

— Спасибо. А теперь оставьте нас. — В голосе Луизы вновь появились приказные нотки. — Мне необходимо кое-что обсудить с вашим мужем.

Последнее слово далось ей с трудом.

Хэзер подошла к Брэндону, прикусывая дрожащую губу, и подхватила Бо с его колен. Брэндон вспыхнул и взял ее за руку, уже собираясь остановить, но на глазах Хэзер выступили слезы, и она упрямо покачала головой. Подняв Бо на руки, она почти выбежала из комнаты, бросилась в кабинет и принялась успокаивать сына, который захныкал, не видя рядом отца. Время от времени Хэзер вытирала слезы, катившиеся по ее щекам.

— Ну, Луиза, о чем ты хочешь поговорить? — холодно спросил он.

Губы женщины изогнулись в уверенной улыбке.

— Сегодня днем я встретила в Чарльстоне одного твоего старого приятеля, Брэндон.

Он равнодушно приподнял бровь.

— Кого же?

— Ну, не совсем приятеля — просто матроса с твоего корабля, — рассмеялась Луиза. — Я увидела его на улице, проезжая мимо. Бедняга, он совсем спился, но сразу меня узнал. Он оказал мне большую помощь.

— Помощь? Какую?

Луиза запрокинула голову и весело рассмеялась.

— Брэндон, я даже предположить не могла, что такое случится именно с тобой! Подумать только, жалкая шлюха! Ручаюсь, я попробовала бы ее способ еще несколько лет назад, если бы знала, что он подействует!

— Что за чертовщину ты несешь, Луиза? — насторожился Брэндон.

— Разве ты не понимаешь, милый? Хэзер, твоя маленькая, невинная Хэзер — проститутка! Дики все рассказал мне о том, как он вместе с Джорджем встретил ее на улице, как привел к тебе, как тебя заставили жениться на ней, словом, все.

— Нет, это еще не все, — возразил Брэндон. Он поднялся и налил себе бренди.

Луиза радостно продолжала:

— Я знаю, что тебе нет дела до Хэзер, милый, в городе ходит столько слухов о ваших отдельных спальнях! Я представляла, какие чувства ты испытываешь к ней. Только не могла понять, зачем ты женился на ней. Но сегодня днем, когда Дики рассказал мне обо всем, я узнала, что твой брак — всего лишь видимость. Теперь ты можешь отослать Хэзер обратно в Англию. Я охотно прощу тебе эту маленькую проказу в Лондоне и приму тебя обратно. Мы будем счастливы, я не сомневаюсь в этом. Я позабочусь о твоем сыне, ибо он, к счастью, в самом деле твой. Я полюблю его и стану ему хорошей матерью. Все поймут нас, как только узнают, что тебя заставили жениться на этой женщине.

Минуту Брэндон изумленно смотрел на нее, а затем заговорил — медленно и вдумчиво:

— Луиза, послушай меня очень внимательно, ибо если ты мне не веришь, значит, ты глупа. Если ты считаешь, что меня можно заставить вступить в брак против моей воли, ты меня совсем не знаешь. А теперь запомни мои слова, и как можно лучше, так как от них зависит твоя жизнь. — Он приостановился. — Моя жена никогда не была проституткой. Она была девственницей в ту ночь, когда я познакомился с ней, и Джордж может это подтвердить. Ребенок мой. Хэзер — моя жена, и я не позволю тебе обращаться с ней грубо в этом доме. С этой минуты тебе придется уважать ее как хозяйку Хартхейвена. Ты не имеешь никаких прав ни на меня, ни на мою собственность.

Луиза поднялась и налила себе еще бокал вина. Остановившись перед Брэндоном, она отпила глоток, глядя на него поверх бокала.

— Значит, ты предпочел эту девчонку мне, — насмешливо процедила она.

Брэндон снисходительно улыбнулся.

— Этот выбор я сделал уже давно, Луиза, а теперь просто подтвердил его.

Прищурившись, Луиза взглянула в окно, но тут же вновь круто обернулась к нему.

— Странно, Брэндон, что именно ты заговорил об уважении и собственности. — Она сделала глоток и прошлась по комнате, обходя кушетку, на которой сидел Брэндон. Положив руку ему на спину, она подняла бокал, словно произнося тост. — Как раз об этом я и хотела поговорить. Я передумала и считаю, что моя собственность стоит вдвое больше, чем ты заплатил.

Прищурившись, она ждала ответа. Брэндон нахмурился и пожал плечами.

— Мы заключили сделку, Луиза, и на этом все кончено, договор подписан, печати поставлены. У тебя нет собственности, кроме Оукли и нескольких акров земли, на которых стоит дом. Это уже решено.

— Да, решено! — взвизгнула она. — Тогда давай поговорим об уважении. Какого уважения будете достойны ты и твоя супруга теперь, когда всем станет известно, что ты попался в сети простой уличной шлюхи?

— Закрой рот, дрянь! — Голос Брэндона разнесся по всему дому. — Я не позволю тебе оскорблять мою жену в ее доме! — Справившись с собой, он продолжал чуть тише: — Мне все равно, что ты будешь делать за порогом этого дома. Говори все, что захочешь. Никто не осмелится повторить мне в лицо твою ложь. Ты — самая настоящая шлюха, Луиза, и мыслями, и телом.

— Шлюха? Вот как? — переспросила она. Порывистым движением она выплеснула вино ему в лицо и разбила бокал об пол. — Шлюха! Да я была девственницей, когда ты овладел мной, умоляя выйти за тебя замуж, обещая все богатства мира, если я отдам тебе свое бесценное сокровище! А потом ты уплыл, женился на первой подвернувшейся проститутке с улицы и притащил ее сюда! Ты обманул меня, отнял мою честь, а затем все имущество. И теперь я хочу расплаты. — Она усмехнулась, глаза ее похолодели. — Я имею на это право, Брэндон. Мне приходится оплачивать счета самой, у меня остался только дом, который я не могу продать. Да что там, я голодаю, у меня остались жалкие гроши! Никто не дает мне кредита с тех пор, как ты безжалостно обобрал меня!

Брэндон пришел в ярость и с трудом сдерживался, чтобы не ударить ее. Он провел ладонью по залитому вином лицу.

— Девственница! Всемогущий Боже! Да ты такая же девственница, как старая корова вон там, за окном, на лугу. Ты считаешь меня дураком? Думаешь, я не раскусил твою игру той ночью? Даже за две недели мне не удалось бы перечислить мужчин, с которыми ты спала до и после этой священной ночи! — От его голоса задрожали стены. — Какого черта ты решила, что я позволю тебе оскорблять мою возлюбленную?