— Хэзер, очнись. Это всего лишь дурной сон, дорогая. Бо в безопасности.

Хэзер дикими глазами посмотрела на склонившееся над ней лицо — любимое лицо мужа. Именно он был надежным островком посреди зыбучего песка. Со вздохом облегчения Хэзер обвила его шею руками.

— О, Брэндон, какой ужас! Он забрал Бо, и я не могла догнать его, хотя бежала, выбиваясь из сил. Это было невыносимо!

Она содрогнулась. Брэндон целовал ее волосы, влажные щеки и длинные ресницы, солоноватые от слез. В его объятиях Хэзер затихла и вновь почувствовала себя спокойнее. Наконец его губы скользнули вниз, по ее шее и груди, и Хэзер охватили совсем иные чувства. Она застонала от наслаждения, пока Брэндон ласкал ее тело; его прикосновения были осторожными, едва ощутимыми, словно движения крыльев бабочки. Он не торопился, заставляя ее забыть обо всем, кроме наслаждения. Хэзер задрожала в его руках, но Брэндон продолжал ласки так же размеренно и неторопливо, воспламеняя ее чувства. Ее страсть нарастала до тех пор, пока Хэзер не превратилась в охваченное бешеным порывом существо, бьющееся в его руках. Он упивался шелковистой кожей ее шеи и груди, гладкого живота и изящных бедер. Она содрогнулась от страсти, протянув руку вниз и коснувшись его. Он овладел ею яростно, унося ее с собой на невообразимые, головокружительные вершины, где последняя вспышка заставила их обоих упасть в сладком изнеможении.

Почти весь следующий день Хэзер провела в гостиной, помогая Хетти чистить мебель. В переднике и косынке она выглядела совсем как служанка. Джордж сидел на полу, развлекая Бо, который заполз к нему на колени и весело смеялся шуткам старого моряка. Брэндон и Джефф уехали в Чарльстон по делам, большинство домашних слуг тоже были чем-то заняты.

Мысли Хэзер постоянно возвращались к Томасу Хинту и к тому, что будет с ней, если ее преступление раскроется. Услышав топот копыт у дома, Хэзер безошибочно угадала, кто почтил ее визитом, и с трудом сдержала ужас.

— Проведите его сюда, Джозеф, — нервно приказала она дворецкому, который доложил, что приезжий желает поговорить с хозяйкой дома.

Поднявшись, она оправила передник и косынку. Удивление мелькнуло в глазах мистера Хинта при виде столь необычно одетой Хэзер.

— Джордж, Хетти, вы можете идти, — распорядилась она. Оба слуги нахмурились при виде незнакомца, явно не желая оставлять с ним хозяйку, но не ослушались приказа и вышли.

— Что вам угодно? — спросила Хэзер, когда осталась наедине с Хинтом.

— Неплохо вы устроились с тех пор, как мы виделись в последний раз, верно? Только передник вам не к лицу. Я думал, что вы, богатые дамы, никогда не пачкаете свои белые ручки.

Хэзер выпрямилась.

— Я часто помогаю убирать в доме, он принадлежит моему мужу, и мне приятно доставлять ему удовольствие.

— Ага, да вы влюблены в этого красавца! Чей это ребенок — вашего мужа или моего покойного хозяина?

Хэзер подхватила Бо и прижала к груди.

— Это ребенок моего мужа, — ответила она. — Уильям не прикасался ко мне.

— Да, этому я могу поверить. Вы убили старину Уилли прежде, чем он успел развлечься. Но, судя по возрасту ребенка, вы не теряли времени даром. — Взгляд Хинта упал на малыша. — Теперь я вижу, что мужчина, с которым вы были вчера вечером, — отец ребенка. Ошибки тут быть не может: те же глаза, то же лицо. Похоже, вы встретились с ним в Лондоне вскоре после того, как прикончили беднягу Уилли.

— Мистер Хинт, наверняка вы прибыли не для того, чтобы поговорить о моем муже или ребенке, так что давайте перейдем к делу. Муж будет недоволен, узнав, что я беседовала с незнакомцем в его отсутствие.

Томас Хинт изобразил свою чудовищную улыбку.

— Вы думаете, он станет ревновать ко мне, миссис Бирмингем? Нет, вряд ли, но, возможно, у него возникнут подозрения при виде вас в обществе такого урода, как я. — Он искоса взглянул на Хэзер. — Итак, я знаю, что беднягу Уилли прикончили вы, но, кроме меня, об этом не известно никому. Как вы считаете, стоит ли мое молчание нескольких шиллингов, миссис Бирмингем?

Хэзер задрожала под его холодным, оценивающим взглядом.

— Что вы хотите?

— Всего несколько фунтов для начала, а затем сумму покрупнее. Теперь у меня модная лавка в Чарльстоне, но, видите ли, у меня большие аппетиты, и я хочу разбогатеть. Впрочем, с вас я возьму только какое-нибудь украшение или небольшую сумму денег. Я слышал, что ваш муж богат. Он может позволить себе такие расходы.

— Мой муж ничего об этом не знает, — прервала Хэзер. — И потом, я не убивала Уильяма. Он упал на нож.

Мистер Хинт скорбно покачал головой, изображая сочувствие.

— Прошу прощения, миссис Бирмингем, но видел ли кто-нибудь, как это произошло?

— Нет. С ним в то время была только я. У меня нет доказательств.

Томас Хинт шагнул ближе, и Хэзер уловила сильный запах одеколона, показавшийся ей странно знакомым. Она не могла вспомнить, где и когда ощущала его, но этот запах оставил у нее впечатление, неразрывно связанное с ошеломляющим страхом. Она отступила, судорожно прижимая к себе Бо. Ребенок протестующе захныкал. Томас Хинт рассмеялся и провел крючковатыми пальцами по его губам. Хэзер с ужасом смотрела на его руку, понимая, что именно такой видела ее во сне.

— У меня нет денег! — прошептала она. — Мне они просто не нужны. Муж всегда покупает мне все, что потребуется.

— Значит, он хорошо заботится о вас, верно? Должно быть, он согласится заплатить, чтобы спасти вас от виселицы? — вкрадчиво спросил Хинт.

Хэзер вздрогнула. Она не могла допустить, чтобы ее преступление стало известно Брэндону.

— У меня есть драгоценности. Я могу отдать их вам.

Мистер Хинт довольно ухмыльнулся.

— Вот так-то лучше. Что же вы можете предложить? Вчера вечером на вас были неплохие серьги. Принесите их сюда, и я скажу, хватит этого или нет.

— Вы хотите посмотреть драгоценности сейчас? — неуверенно переспросила Хэзер.

— Конечно. К чему откладывать?

Хэзер опасливо обошла его и выбежала из комнаты к лестнице. Она оставила плачущего Бо в детской под присмотром Мэри, бросилась в спальню, открыла свою шкатулку с драгоценностями и выхватила оттуда изумрудную брошь и жемчужное ожерелье, подаренные Брэндоном, вместе с бриллиантовыми серьгами, принадлежавшими бывшей хозяйке Хартхейвена. Хэзер подержала в руке серьги. Ей не хотелось отдавать вещи матери Брэндона, зная, как он любил ее. Расставание с подарками мужа принесло Хэзер ощущение почти физической боли. Она слишком хорошо помнила, как Брэндон преподнес ей эти украшения. Вряд ли она сможет забыть о них, да и Брэндон наверняка заметит их отсутствие — особенно жемчужного ожерелья. Хэзер любила его и носила чаще всего. Вытерев слезы, она сунула украшения в карман передника, испустила глубокий вздох и открыла дверь.

Мистер Хинт терпеливо дожидался ее, явно радуясь успеху шантажа. Когда Хэзер показала ему драгоценности, он улыбнулся и хищно схватил их.

— Да, это будет в самый раз, пока. Значит, больше у вас ничего нет?

Хэзер кивнула.

— А я рассчитывал на большее.

— Это все, что у меня есть. — У Хэзер брызнули слезы.

— Незачем так волноваться, мадам. Только не надейтесь, что мы в расчете — таких безделушек будет маловато.

— Но больше мне нечего вам предложить!

— Значит, найдите деньги, пока я не потребовал их, — Угрожающе произнес он.

— Прошу вас, уходите, — со слезами взмолилась Хэзер, — скоро вернется мой муж. Увидев вас, он пожелает узнать, зачем вы приезжали.