Луиза не замедлила воспользоваться моментом.

— Жаль, что я не сделала подарка сыну Брэндона прежде. — Она наблюдала, как Бо возится на руках матери, постепенно просыпаясь. — В конце концов, мы довольно близки… были близки, — улыбнулась она. — С моей стороны нехорошо ничего не подарить сыну бывшего жениха. Разве вы не рады, Хэзер, что мальчик уродился в отца? То есть жаль, конечно, что он не пошел в вас, но другого я и не ожидала. Думаю, девочка будет точной копией своей матери, вероятно, потому, что сама ее мать выглядит как ребенок.

Хэзер не знала, что ответить. Она с трудом сохраняла спокойствие, пока эта женщина так открыто пыталась оскорбить ее. Брэндон же не пожелал сдерживаться.

— Что тебе здесь надо, Луиза?

Не обращая внимания на его вопрос, женщина склонилась над Бо, выставляя на обозрение свою пышную грудь. Она пощекотала шейку ребенка, но Бо был не расположен принимать ласки от незнакомых людей в минуту пробуждения. У малыша задрожала губка, и он захныкал, цепляясь за платье Хэзер.

Луиза фыркнула и с язвительным выражением лица стала наблюдать, как Хэзер пытается успокоить сына. Усмешка промелькнула на лице Брэндона. Бо не успокаивался, и Хэзер наконец была вынуждена расстегнуть платье и приложить малыша к груди, метнув на Луизу раздраженный взгляд. Ребенок немедленно затих, но настороженно косился в сторону незнакомки. Брэндон потрепал сына по ручке, прежде чем передвинуть стул поближе к жене.

Подняв голову, Хэзер заметила, что лоб Луизы пересекла морщинка. Это продолжалось мгновение, и Хэзер даже решила, что ей показалось. Может, Луиза наконец-то поняла, что значит быть матерью ребенка Брэндона? Такие узы было нелегко разорвать. Брэндон любил сына — это было совершенно ясно. Никто не поверил бы, что он способен расстаться с матерью своего ребенка ради другой женщины.

Луиза почувствовала, что уверенность ее пошатнулась, и попыталась восстановить ее, но избрала неверный путь.

— Странно, что вы сами решили кормить ребенка грудью, Хэзер, вместо того чтобы нанять кормилицу, как поступили бы большинство женщин. Но насколько я понимаю, вы по натуре домоседка и вам нравятся такие маленькие радости. Разумеется, они отнимают много времени и сил. Боюсь, я отказалась бы от такой обузы.

— Да, ты ее просто не вынесла бы, — усмехнулся Брэндон. — Вот почему ты до сих пор одинока, Луиза.

Женщина пошатнулась, как от удара, но тут же пришла в себя.

— Я хотела сказать, что не смогла бы уделять все время ребенку и забывать о муже.

Брэндон рассмеялся.

— Значит, ты считаешь меня забытым, Луиза? Позволь заверить тебя, что ты ошибаешься. Хэзер способна любить и ребенка, и мужа.

Луиза обернулась и направилась к своему креслу, но не села. — Меня привело сюда дело, — бросила она Брэндону через плечо. — Возможно, тебе будет небезынтересно узнать, что я решила продать земли и поэтому прежде всего приехала к тебе узнать, какую цену ты намерен предложить за них.

— А, понятно.

— Видишь ли, с моей стороны было бы некрасиво предлагать их другому покупателю — ведь я знаю, что эти земли нужны тебе. Ты долго ждал, пока я соберусь продать их.

— Да, — кивнул Брэндон, не проявляя видимого интереса к предложению.

— Но если тебе все равно, я продам их кому-нибудь другому, — вскипела Луиза.

Брэндон насмешливо приподнял бровь.

— Кому же?

— Да кому угодно, немало людей только и ждут возможности купить их. Я в любой момент найду покупателя.

Несмотря на все старания Луизы, эти слова прозвучали неуверенно.

— Луиза, не пытайся обмануть себя, — вздохнул Брэндон. — Кроме меня, эти земли никому не нужны. Может, на них и польстится какой-нибудь нищий фермер, но вряд ли его цена тебя устроит.

— Неправда! Я могу продать земли кому угодно!

— Довольно, Луиза. Я понимаю, что ты задумала, но твоя хитрость не пройдет. Могу привести тебе пару причин, по которым эти земли интересуют только меня: человеку, не имеющему состояния, ни к чему твои запущенные земли. Посадки на них заброшены, никому и в голову не придет покупать этот жалкий клочок земли, особенно потому, что ты не намерена продавать Оукли. Только я могу позволить себе такую роскошь. Но напрасно ты решила припугнуть меня и заставить повысить плату. Тебе нелегко одурачить меня. Подробности мы обсудим позднее, а пока я хочу немного отдохнуть и выпить.

— Брэндон, какой ты шутник! — рассмеялась Луиза. — Зачем ты меня пугаешь? Ты же хотел купить земли сразу, как только я сказала, что продам их.

— Я просто заключаю сделку, а не шучу, Луиза, — сухо заметил Брэндон.

Когда Луиза прошла в кабинет, распространяя вокруг себя запах духов, Брэндон склонился над Хэзер и вдохнул тонкий, нежный аромат ее волос.

— Я постараюсь не задерживаться, дорогая, — прошептал он. — Если ты хочешь лечь спать сразу после того, как уложишь Бо, я под каким-нибудь предлогом отправлю Луизу домой, едва мы обсудим сделку.

— Да, пожалуйста, — пробормотала Хэзер. — Боюсь, сегодня я слишком утомилась. Мне бы не хотелось встречаться с ней вечером. — Она прикусила губу. — Брэндон, она не оставила свою цель разлучить нас. Я ненавижу ее. — Она взглянула на Бо, который уперся ей в грудь ручонкой, и тревожно усмехнулась. — Сейчас мне не помешает как следует выкупаться, чтобы забыть об этой женщине.

Брэндон кивнул.

— Я велю слугам согреть воды. Что-нибудь еще, дорогая?

— Да, — тихо подтвердила Хэзер. — Поцелуй меня, я хочу знать, что этой женщине не на что рассчитывать.

Брэндон улыбнулся и постарался развеять сомнения жены.

«Теперь земли принадлежат мне», — думал Брэндон, поднимаясь по лестнице и бесконечно радуясь тому, что Хэзер не слышала долгих и утомительных торгов.

Он тяжело вздохнул.

Луизу было невозможно обвинить в отсутствии смелости и выдержки. Она начала с того, что потребовала возобновить их отношения, делая ему непристойные и откровенные предложения, не вызывающие у него никаких чувств, кроме отвращения. Наконец она предложила купить земли за невообразимую сумму и завела утомительную и бессмысленную торговлю. Она умоляла Брэндона, словно забыв про гордость, угрожала ничего не продавать, льстила ему, словно шлюха. Этот разговор оставил у Брэндона ощущение какой-то внутренней нечистоты и мысль о том, как низко способна пасть Луиза в погоне за богатством. Вся округа знала, что денежные дела Луизы безнадежно пошатнулись, что ей нужны деньги, но когда-то Хэзер находилась в еще более затруднительном положении, однако отказалась продавать себя или открыто попросить о помощи.

Хэзер — его возлюбленная. Одна мысль о ней словно смыла с него грязь, оставленную визитом Луизы. Брэндон вспоминал, как сегодня днем в конторе Хэзер стояла рядом с ним, и его сердце забилось сильнее. Надо будет позаботиться о замках на двери, чтобы в следующий раз она чувствовала себя спокойнее. Брэндон усмехнулся. Рядом с женой он постоянно пребывал в возбуждении, думал о ее объятиях, ее мягком теплом теле, прижимающемся к нему, о ее прелестных руках, обвивающих его шею. Кровь быстрее заструилась в его жилах, и Брэндон вспомнил, как во время прогулки несколько дней назад он предложил Хэзер искупаться в ручье. Она медлила, стесняясь раздеваться при дневном свете и опасаясь, что их кто- нибудь увидит, но после заверений Брэндона, подкрепленных видом густых кустов вдоль берега, Хэзер решилась на забавную проделку. Видя, как она раздевается, стоя на берегу, он ощутил прилив желаний. Эти желания стали настолько очевидны, что Хэзер уже знала, чем закончится купание. Игриво ускользнув от мужа, она бросилась в воду, взвизгнув от неожиданного холода, а затем резкими гребками поплыла прочь. Брэндон только усмехнулся ее попытке сбежать. Он легко догнал ее, заплыл сзади, поймал за щиколотку и привлек к себе. Вспоминая сейчас все это, он улыбался — да, день прошел восхитительно.

Он открыл дверь в спальню и замер на пороге. Хэзер сидела в ванне и выглядела точно так же, как в