Святая Мария, сердце ее взволнованно забилось. Она вспомнила о том, что произошло в голубятне, и поспешила прогнать эти мысли. Однако они не шли из головы.

Она ощущала на губах вкус его поцелуя, вспоминала прикосновения рук к ее груди. В нижней части живота вновь возникло плотское желание.

Стремясь заглушить его, Мириел придвинула к себе большую кружку эля и бросила взгляд на Рэнда.

У Рэнда много достоинств, подумала Мириел. Он добр, уважительно относится к людям, честь для него превыше всего. Он щедр, терпелив, любит детей, не обидит животное.

К ней относится выше всяких похвал.

Мириел вздохнула. У нее нет никаких оснований обвинять его в неискренности или в притворстве.

Но разве сама она не такая?

Мириел тоже добрая. Она не притворщица. Ей не присуща жестокость. Она готова повиноваться, хотя имеет возможность поступить по-своему. И это ее оружие.

Есть ли такое оружие у Рэнда? Владеет ли он чем-нибудь, что можно обратить во зло? Или он честен и искренен?

Подойдя к Мириел сзади бесшумно, как кот, Сун Ли заметил:

– Он играет в карты так же умело, как владеет мечом.

Мириел усмехнулась:

– В самом деле?

Она пристально посмотрела на Сун Ли. Что это, ирония, или в его словах, как обычно, скрывается загадка?

– А может, – добавил Сун Ли, вскинув бровь, – он проигрывает деньги, чтобы получить нечто более ценное?

– Как следует тебя понимать?

– Он проигрывает намеренно.

Мириел тоже так показалось, когда она наблюдала за Рэндом на протяжении последнего часа во время игры с рыцарями Ривенлоха и братьями Хердкли. Выиграв три шиллинга, Рэнд стремился проиграть четыре.

– Проигрывая, – объяснил Сун Ли, – он завоевал дружеское расположение твоего отца.

Сун Ли прав. Лорд Геллир почти по-отечески относится к Рэнду, ерошит ему волосы, похлопывает по руке.

– Мой отец очень добр, в этом все и дело.

– Это ты очень добра, – ответил Сун Ли. – У тебя слабость к этому парню, и она тебя ослепила.

– Это не парень. И ничто меня не ослепило.

– Хм!..

Бросив на нее взгляд, Рэнд улыбнулся уголками рта, отчего на его щеках появились обаятельные ямочки. Мириел пришлось приложить все силы, чтобы тут же не растаять.

Сун Ли осуждающе покачал головой.

– Тебя ослепило его красивое лицо.

– Он не так уж красив. Он…

Рэнд был неотразим. Великолепен. Прекрасен, как падший ангел или римский бог; стоило Мириел на него посмотреть, как у нее останавливалось сердце. Но она не собиралась говорить об этом Сун Ли. – Он обычен.

– Достаточно обычен, чтобы быть для тебя опасным.

Мириел покраснела. То, что произошло в голубятне, действительно таило в себе опасность. Но она умела себя контролировать. Может, Рэнд и способен взволновать ее сердце и вызвать в ней эмоции, но если она почует угрозу, вполне способна себя защитить.

Из-за игрального стола донесся смех, а затем проклятия проигравших. Братьям Хердкли удалось переместить на свою сторону стола солидную долю серебряных монет, и у них не было сомнений, что они выиграли эти деньги благодаря своему мастерству. Рэнд положил руку на рукав лорда Геллира, но отец Мириел задремал прямо за столом.

Мириел вздохнула. Приказав одному из слуг отвести отца в его комнату, она мысленно стала подсчитывать убытки. Утром их придется внести в расходную книгу.

Сун Ли прищурился, внимательно рассматривая братьев Хердкли.

– Они похожи на твоих петухов, кукарекающих на клочке земли.

– Это не «клочок земли». Кажется, они выиграли у моего отца около двенадцати шиллингов.

Сун Ли нахмурился.

– Хорошо, что эти негодяи уезжают. – Мириел лукаво улыбнулась. – Но на дороге им следует быть осторожнее со своими деньгами. Их выигрыш может стать хорошей добычей для Призрака.

– Думаешь, Призрак будет рисковать, решившись столь скоро на новый разбой, да еще когда у него появился достойный противник?