завсегдатая, ворчливо напомнил себе Маркус.

И поскольку это был первый раз, когда он попытался проникнуть в клуб через парадную дверь, швейцар ясно дал ему понять, что не имеет ни малейшего желания впускать его.

— Но вы ведь не член клуба, сэр! — заявил он, презрительно сморщив нос при виде давным-давно вышедшего из моды пальто и буйно заросшего бородой лица Маркуса. — По существующим правилам я могу пустить только члена клуба или его гостей.

— Черт побери! Немедленно позовите вашего хозяина, не то…

— Дрейкер! — ахнул его брат, выглянув в холл. — Это ты? Какого дьявола ты тут скандалишь?

— Пришел повидаться с тобой! — рявкнул виконт.

— И для этого решил вломиться в клуб через парадную дверь? — Бирн махнул рукой, и швейцар моментально исчез. — Забавная мысль. Кто это тебя надоумил?

— Очень смешно! — буркнул Маркус. Переступив порог, он принялся топать и шаркать ногами, стараясь избавиться от комков грязи, облепившей его, пока он бродил по городу. — К твоему сведению, я сегодня не в том настроении, чтобы шутить.

При виде брезгливой усмешки, с которой лакей взял у Маркуса промокшие насквозь пальто и шляпу, с губ Бирна сорвался смешок, в котором не было ни капли осуждения. Подхватив брата под руку, он провел его в свой кабинет.

Ну, выкладывай, что стряслось? Что заставило тебя явиться сюда, да еще в такую погоду?

— Все женщины… пропади пропадом вся их мерзкая порода!

— Ага… значит, женщина? Обычное дело.

— Женщины — просто проклятие человечества! — ворчал Маркус, грея возле огня озябшие руки.

— Ты что, только сейчас это заметил? Нахохлившись, Маркус бросил на брата обиженный взгляд:

— Похоже, у тебя-то с ними как раз никаких проблем.

— Потому что я умею указать каждой ее место. И как только кому-то из них вздумается отравлять мне жизнь, я в ту же секунду заменяю ее другой. Вот и все!

— К несчастью, мне это не подходит. Жизнь мне отравляет Луиза.

— Тогда, боюсь, ничем не смогу тебе помочь. У меня самого, слава тебе Господи, нет сестер. Так что если ты явился ко мне за советом…

— Нет, не за советом. Хочу попросить тебя об одной услуге.

В глазах Бирна вспыхнул огонек любопытства. Хотя он сам, Маркус и Айверсли в свое время поклялись поддерживать друг друга в любых обстоятельствах, Маркус до сих пор ни разу не обращался к нему ни с одной просьбой.

— И что за услуга? — с интересом спросил он. Маркус уставился в огонь.

— Мне нужен абонемент в «Олмак».

— Послушай, я ведь уже объяснил Айверсли, что совет дам-патронесс не соберется раньше понедельника. И хотя я почти уверен, что кандидатура Луизы не вызовет никаких возражений, я все же не могу гарантировать…

— Это не для Луизы. — Маркус стиснул зубы. — Мне нужен абонемент для себя.

Повисло потрясенное молчание. Потом с губ Бирна сорвался тихий смешок. А еще через минуту, согнувшись пополам, он уже хохотал во все горло — так, что в комнату заглянул перепуганный лакей.

Маркус резко обернулся.

— Что тут смешного? — ледяным тоном процедил он.

— Ох, прости, пожалуйста… конечно, ничего, — слабо простонал Бирн, задыхаясь от смеха и вытирая слезы носовым платком. Очередной приступ хохота заставил его согнуться чуть ли не вдвое. — Просто… представил себе тебя… в «Олмаке»… среди всех этих безмозглых…

— Послушай, ты можешь достать мне абонемент ил нет? — наливаясь злобой, перебил Маркус.

Это было сказано так, что улыбка мгновенно стекла с лица Бирна.

— Господи… да ты, похоже, серьезно?!

— Разумеется, серьезно. Неужели ты думаешь, что я бы вломился сюда перед рассветом, переполошил весь дом и промок насквозь только ради того, чтобы посмешить тебя?! Поверь, я бы нашел себе занятие поинтереснее — учитывая, который теперь час!

— Конечно, конечно… например, поехал бы в «Олмак»! — Бирн снова скорчился от смеха.

Маркус охотно придушил бы его собственными руками.

— Послушай, если ты не можешь достать мне абонемент…

— …тогда этого никто не сумеет, — поспешно закончил Бирн, перехватив на лету угрожающий взгляд сводного брата. Всю веселость его как рукой сняло. — Ладно, утром черкну записку своему маркеру[11].

— А разве одна из дам-патронесс клуба не была в прошлом твоей любовницей?

— Была. Но максимум, что она может, — это попробовать убедить остальных.

— Я думал, они идут навстречу титулованным особам, поскольку считают, что мужчина с титулом — хорошая партия для любой девушки.

Бирн коротко фыркнул.

— Сомневаюсь, что термин «хорошая партия» подходит тем особам мужского пола, которые вдобавок к этому титулу обзавелись еще прозвищем Дракон. И бородой, как у лешего, в придачу. И сюртуком, надеть который побрезговал бы любой лакей. Или…

— Хватит! Кажется, я понял, что ты имеешь в виду. — Дьявол его возьми, похоже, и он заодно с Региной! Они что — сговорились?! — С прозвищем ничего поделать не могу, но вот насчет остального… Скажем, если ты будешь настолько любезен, что подскажешь мне, к какому портному ты…

— Да, конечно, — закивал Бирн, благоразумно проглотив то, что вертелось у него на языке. — Этот парень моментально оденет тебя с ног до головы — даже если умрет от натуги.

— Абонемент и… черт, и сюртук… в общем, они понадобятся мне к тому балу, который назначен на среду.

— Будь я проклят! А ты не слишком многого от меня хочешь? — Бирн тяжело вздохнул. — Послушай, абонемент я не успею достать точно. Зато могу добыть для тебя разовое гостевое приглашение. А поскольку Луиза уже получит свой абонемент, ты можешь приехать вместе с ней в качестве ее гостя… понятно, при условии, если представишься дамам-патронессам и получишь их одобрение.

Представиться?! Да что он, мальчик, что ли?! Маркус едва сдержался, чтобы не попросить Бирна забыть обо всем. Но его остановила мысль о Регине — если он хочет вернуть ее, ему придется пройти через это унижение.

— Ладно.

— И ты должен дать слово, что будешь вести себя прилично.

— Непременно.

— Ты уверен, что понимаешь, о чем идет речь?

— Если честно, то не очень. — Теперь, когда после разговора с Луизой его гнев и обида на Регину слегка поутихли, Маркус был вынужден признать, что кое в чем она, пожалуй, была права. Он уже и не помнил, когда пытался быть вежливым, бывая в обществе. А вдруг он вообще забыл, как это делается, перепугался Маркус. Вот ужас… ведь он тогда будет выглядеть полным идиотом…

Впрочем, как будто им не все равно? Маркус обиженно фыркнул. Он может из кожи лезть вон — все равно эти чванливые тупицы станут воротить от него нос. Но он должен хотя бы попытаться… ради Луизы…

— Маркус! — окликнул его брат.

— Да, да. Прилично. Только тебе придется напомнить мне, о чем идет речь.

Рот Бирна опять разъехался чуть ли не до ушей.

— Обязательно, старина. Естественно, в тех пределах, которые известны мне самому. — Но тут веселость его увяла. — Впрочем, это еще не все. Тебе придется подстричься.

— Знаю! — прорычал Маркус.

— И избавиться от бороды.

«Проклятие!» Он решил отращивать бороду в тот день, когда одна из горничных, в первый раз взглянув на его шрам, грохнулась в обморок. Прошло уже восемь лет, с тех пор как кто-либо видел его лицо.

— Будет заметен мой шрам, — тихо и безнадежно сказал он. И, отвернувшись, швырнул полено в огонь.

— Дам-патронесс волнует мода, а не какие-то шрамы. А, учитывая, что как раз сейчас наши бравые вояки возвращаются домой, рубцами нынче мало кого удивишь. Они даже добавят тебе шарма. Черт возьми, ты войдешь в моду.

Маркус сильно сомневался в этом, но выбора у него не было.

— Хорошо, — угрюмо проворчал он, глядя на кочергу. — Ты меня убедил. Считай, что бороды уже нет.

В комнате надолго воцарилось молчание.

— Стало быть, она все-таки зацепила тебя за живое, не так ли, старина? — наконец осмелился спросить Бирн.

Погрузившись в печальные воспоминания, виконт ответил не сразу.

— Кто? — спохватился он.

— Как это — кто? Прекрасная, но жестокая дама, конечно.

Маркус с грохотом отшвырнул кочергу.

— Ты городишь чушь!

— Почему? Она ведь и в самом деле красавица! И ей это прекрасно известно.

«Вам нужно только мое тело…» Он застыл.

— Да… ей это известно. Но она не тщеславна… если ты именно это имеешь в виду.

— А… — промычал Бирн. — Но она действительно такая бессердечная, как о ней говорят?

— Насколько мне известно, она уже отказала одиннадцати искателям ее руки, — уклончиво ответил Маркус. — Вот ты мне и ответь, бессердечна ли она.

— Тогда будь поосторожней, старина, — понизив голос, предупредил Бирн. — Эта женщина не для таких, как ты.

Маркус испепелил его взглядом.

— Сначала Айверсли, потом ты! Сговорились вы, что ли? Скажите, Бога ради, за кого вы меня принимаете? За какого-нибудь сопливого хныксу… прыщавого фата, что ли?! И кроме всего прочего, я ведь говорил вам, что это просто сделка. Я стану волочиться за леди Региной только ради того, чтобы не упускать из виду Фоксмура.

— Э-э-э… да, именно так ты и говорил. Но эта дамочка успела уже обломать немало таких, как ты.

— Ад и все дьяволы! Мне известно, как оградить себя от уловок подобных дам! Позволь напомнить тебе, что мне стукнуло уже двадцать два, когда я решил, что ноги моей больше не будет в этом вашем свете! А до этого я успел хлебнуть немало горя из-за мерзких шуточек относительно моего роста и нелюбви к таким светским