говорит Лайаму о своей любви, а он отвечает холодно и зло, Кайра призадумалась, не увлеклась ли она человеком, существовавшим только в ее воображении. Перед ней был совсем не тот улыбчивый мужчина, которого она знала, не галантный рыцарь, который, невзирая на боль, спас ее от брата Пола. Ей стало стыдно, что она забыла о людях Арджлина, убеждая себя, что сэр Лайам все еще нуждается в ее заботе, и все ради того, чтобы оставаться возле него. Он может выбрать женщину, которая будет о нем заботиться, из длинного списка имен…

Кайра схватила седельную сумку и стала укладывать в нее вещи.

– Господи, Мод, уйдешь ты наконец? – Лайам постучал кулаком в стену. Может, безумие, охватившее Мод, заразно?

– У тебя там женщина, да? Как ты можешь с такой легкостью отвернуться от всего, что между нами было? Как ты можешь разбивать мое бедное сердце? Я прощу тебя, мой дорогой, мой любимый. Меня не было с тобой, когда надо было выхаживать тебя после ранения; значит, есть и моя доля вины в том, что ты упал с высот милосердия.

– Женщина, ты рехнулась, я упал с высот милосердия много лет назад. Рухнул с такой силой, что удивляюсь, как не задрожала земля. – Лайам услышал мужской смех и понял, что Мод привела с собой личную охрану. И тут вдруг до него в полной мере дошло, что она сказала. – Мод, откуда ты узнала, что я был ранен?

– Монахи сказали.

Лайам посмотрел на Кестера, но тот покачал головой и хмуро показал глазами на дверь.

– Еще раз спрашиваю: откуда ты узнала?

– Роберт сказал! Он насмехался, день и ночь мучил меня разговорами о том, как ему удалось тебя изувечить, как он старался, чтобы больше ни одна девушка не пленилась твоей красотой. Мне пришлось поехать к тебе, чтобы помочь, как ты не понимаешь?!

Но Лайам понимал одно – он вовсе не собирается ее впускать. Повернувшись к Кайре, он чуть не задохнулся: его спасительница запихивала вещи в седельные сумки, которые валялись в дальнем углу комнаты.

– Кайра, что это значит?

– То, что я уезжаю. Вы вполне способны сами о себе позаботиться, а если вам что-нибудь понадобится, вы всегда можете рассчитывать на помощь. Я же должна выполнить обещание, данное мужу, и мне уже давно пора этим заняться.

– Это не помощь, – Лайам указал на дверь, – это причина, по которой меня избили до полусмерти и оставили подыхать.

– Так она просто вообразила, что вы ее любовник? Ее сладенький принц? Все это выдумки?

Лайам вздохнул. В сущности, Кайру не за что было винить. Не она, а он был в центре случившегося безумия и сам не знал, что теперь делать. Что бы он ни говорил, что бы ни делал, Мод продолжала свое фанатичное преследование.

– Лайам! Скорее впусти меня! Роберт уже здесь!

Лайам подошел к окну и, приоткрыв обитый железом ставень, выглянул наружу: дородный лэрд Киннэрд быстро приближался к его убежищу, и с ним шесть таких же могучих джентльменов. Для женщины, заявившей о своей любви к нему, Мод проделала прекрасную работу, подставив его убийцам.

Он захлопнул ставень, не в силах подавить желание что-нибудь разбить и таким образом сорвать злость. Две недели он с небывалым терпением обхаживал Кайру, добиваясь ее доверия, вызывая ее на откровенность, и именно сегодня рассчитывал сорвать легкий поцелуй. Теперь все его усилия пошли прахом. Лайам и сам удивлялся, почему его это бесит и вызывает сердечную боль. Глядя на Кайру, он подумал, что теперь она не проронит и слезинки, если лэрд Киннэрд выпустит из него кишки на пороге дома, в котором они провели целый месяц.

– Камерон, ублюдок! – завопил снаружи лэрд Киннэрд. – Хватит прятаться, выходи, и встретимся как мужчины!

Кайра хмуро посмотрела на дверь. Несмотря на злость, она испугалась за Лайама. Появление разъяренного мужа многое меняло: ведь Лайам был не в том состоянии, чтобы сражаться.

– Я уж постараюсь, чтобы у тебя не осталось того, чем наставляют рога!

Кайра и Кестер, побледнев, в ужасе уставились на Лайама.

– Вам лучше выйти… – Кайра невольно почувствовала легкую дрожь.

– Стоит мне ступить за порог, и я мертвец. – Лайам не верил, что Кайра может спокойно выставить его за дверь под меч разъяренного лэрда Киннэрда.

Снаружи раздался сокрушительный удар. Хотя дом был сложен из камней, а толстая дубовая дверь окована железом, Кайра понимала, что их убежище долго не выдержит такой натиск, и поэтому поспешно сдвинула коврик из овечьей шкуры. Под ковриком в полу обнаружился прикрытый дверцей люк подземного хода.

Она в упор посмотрела на Лайама:

– Собирайте манатки, и вперед, «мой сладенький принц».

Скрипнув зубами, Лайам быстро собрал вещи.

– Куда ведет ход?

– В конюшню. Дом выстроен прочно, но тот, кто его строил, не собирался возводить неприступную крепость. Нам лучше улизнуть, пока эти дурни не разнесли весь дом.

– Но как мы выедем из конюшни? Они нас увидят, и тогда вы тоже будете в опасности…

– Это мы еще посмотрим. – Кайра вдруг поняла, что хотя Лайам неплохо ходит на костыле, ему будет трудно спуститься по деревянной лестнице в подземный ход. – Кестер, возьми вещи сэра Лайама. Мы с тобой спустимся первыми, чтобы подстраховать его, если он оступится.

Лайам хотел что-то возразить, но один взгляд на деревянные ступени сказал ему, что на костыле туда он не спустится. Наступив на больную ногу, он заскрипел зубами от боли, и лишь оказавшись внизу, прислонился к лестнице, чтобы передохнуть. Однако и на это у него не было времени: лэрд Киннэрд все так же устрашающе громыхал дверью.

– Надо закрыть люк, – приказала Кайра, когда Лайам наконец отступил от лестницы. – Это замедлит преследование.

– Хорошо, как только вы уйдете, я его закрою и сверху положу коврик, – решил Кестер.

– Нет, это слишком опасно. Ты должен пойти с нами.

– Даже если тот тип ослеп от ярости, он не перепутает меня с сэром Лайамом хотя бы потому, что я русый, а он рыжий. Идите, миледи, я удержу их здесь. Так у вас будет больше шансов убраться отсюда незаметно.

– В какой-то момент этот дурак поймет, что в доме стало слишком тихо, – сказал Лайам.

– Он будет думать, что вы все еще здесь. – Кестер вдруг ухмыльнулся, и Кайра с изумлением взглянула на него: Кестер вдруг заговорил голосом Лайама.

–  Как ты это сделал? – не выдержала она. Кестер пожал плечами:

– Я могу подражать голосам всех монахов и часто их разыгрываю.

– Хорошее дело, парень. – Лайам одобрительно хмыкнул. – Со временем это умение тебе пригодится. Вот только я не уверен, что сейчас эта игра безопасна: в данный момент лэрд Киннэрд определенно не в своем уме.

Кестер нахмурился:

– Я встану подальше от двери, чтобы они не сразу меня заметили.

– Ладно, – решила Кайра. – Как только дверь начнет трещать, кричи погромче разными голосами: тогда они подумают, что в комнате несколько человек.

– Так я и сделаю, миледи.

Кайра с напряжением смотрела, как мальчик поднимается по лестнице, а когда люк закрылся, на нее накатила волна страха. Она ненавидела темные тесные помещения: они напоминали ей могилу. Тусклый свет фонаря едва разгонял тьму.

У них над головами Кестер прокричал голосом Лайама какую-то непристойность, и Кайра покачала головой:

– По-моему, этому он научился не в монастыре.

– Я не стал бы так утверждать. В конце концов, все монахи родились не в монастыре. – Лайам усмехнулся. – Я уверен, что с Кестером все будет в порядке. Может, он и двух метров не может пройти не споткнувшись, зато соображает быстро. Идемте, нам надо поскорее убедиться, что разбушевавшийся лэрд не оставил в конюшне стражу.

Не зная, что их ждет, Кайра двинулась вперед. Она старалась не думать о тесноте подземного хода, об окружившем ее запахе сырой земли, желая лишь поскорее увидеть выход иа тоннеля, увидеть свободу. Лайам какое-то время пробудет рядом с ней и еще долгие годы будет жить в ее сердце и в мыслях, но сейчас они должны разойтись.

В конце тоннеля она отдала фонарь Лайаму, поднялась по лестнице и, приподняв крышку, стала осматриваться. К ее облегчению, людей Киннэрда нигде не было видно, а Кестер запер дверь конюшни после того, как утром навещал лошадей. Маловероятно, что люди, с остервенением осаждающие дом, увидят, как они с Лайамом будут удирать от них.

Последний шаг с лестницы Лайаму пришлось проделать с помощью Кайры. Он был глубоко благодарен ей за помощь, но как же тошно чувствовать себя инвалидом! К тому же это его проблемы выгнали их из уютного дома.

Подобрав вещи, Лайам поспешил к лошади, чтобы подготовить ее к дороге. По крайней мере хоть это он может сделать самостоятельно.

Кайра отправилась седлать свою кобылу, стоявшую в соседнем стойле рядом с Гилмором, конем Лайама.

– В задней стене конюшни есть проход, – тихо сказала она. – Ярдов пять открытой местности, и начнется густой лес, он надежно нас укроет. – Кайра посмотрела на его ногу; поверх бинтов и деревянных дощечек Лайам натянул башмак странного вида, сшитый одним из монахов из оленьей кожи. Башмак был ему несколько велик, голенище заменяли два длинных куска кожи спереди и сзади, скрепленные сыромятными ремешками. Все было сделано так, чтобы Лайам мог хоть и с осторожностью, но все же передвигаться.

– Если нам придется по дороге спешиться и нас заметят, вам надо быстро вскочить в седло, а вы не сможете это сделать, поэтому нам придется соблюдать крайнюю осторожность.

Лайам взглянул на перевязанную ногу и чуть не выругался. Оказывается, он не только не может защитить себя и других, но даже не влезет на лошадь без посторонней помощи. Может, он и простил бы Мод за то, что его избили, но едва ли простит это постоянное