Кэтрин выпила за вечер. Наверное, из-за этого она сейчас смотрела на него так же страстно, как раньше. Потом Кэтрин прильнула к нему, и ее полная грудь коснулась его тела.
– Лукас, – прошептала она.
И вдруг ему стало все равно, если даже дело было только в вине. Кэтрин произнесла его имя таким низким, хрипловатым голосом, что он чуть не захлебнулся в волне страсти еще прежде, чем она закончила говорить. Кэтрин возбуждала его, как никакая другая женщина, а он еще пытается рассуждать, правильно ли это будет или нет, если они займутся любовью. Его брат Артан точно бы решил, что он сошел с ума.
– Кэтрин, лучше веди себя осторожнее, – сказал Лукас, не удивляясь тому, что его голос дрожал. Было странно, что все его тело не сотрясалось от страсти. – Если ты еще раз произнесешь мое имя таким тоном, то я обхвачу тебя и кинусь вверх по лестнице к твоей спальне. И на этот раз ты не закроешь передо мной дверь.
На одно мгновение Кэтрин овладела мысль проверить, правда ли он сможет поступить так, но голос разума все-таки помог ей справиться с искушением. Лукас никогда не бросал слов на ветер. И никогда не давал обещаний, которых не мог потом выполнить. Кэтрин опустила ладонь Лукасу на руку и обвила пальцами его пальцы, а потом повела к выходу из пиршественного зала, игнорируя его слегка удивленный взгляд. Когда она оказалась рядом с лестницей, Кэтрин в последний раз внимательно огляделась вокруг себя. Убедившись, что рядом нет никого, кто бы мог увидеть, что сейчас произойдет, она подняла глаза на Лукаса и, улыбнувшись, прошептала:
– Лукас…
Она едва смогла подавить смех, когда Лукас зарычал и, подняв ее, перебросил через плечо. Кэтрин знала, что ее возлюбленный сейчас не шутил, какая-то часть его характера действительно побуждала его совершать такие варварские поступки, и это приводило ее в восторг. Она порадовалась, что никто не встретился им на пути, пока Лукас нес ее в спальню. Ей почему-то казалось, что знатные дамы, владеющие крепостями и землями, себя так не ведут.
Лукас зашел в спальню и поставил Кэтрин на пол, ощущая, как ее хрупкое и в то же время округлое тело коснулось его груди. Он был готов сорвать с нее одежды и взять ее, стоя у двери. Но Лукас намеревался дать ей последний шанс передумать. Ему совершенно не хотелось проснуться утром и увидеть, как она будет мучиться от стыда и раскаяния.
– Мне опасно тут находиться, – сказал Лукас, стараясь отдышаться. Он желал вы глядеть как мужчина, который ухаживает за женщиной, а не как безумец, готовый упасть перед ней на колени и умолять подарить ему хотя бы одну ночь. Ведь тогда у Кэтрин появится время, чтобы прийти в себя, а у него – слабая надежда на то, что он опять войдет в роль смиренного воздыхателя.
– Опасно? Для кого?
– Для тебя.
– О нет, я так не думаю. – Кэтрин была потрясена тем, какое огромное удовольствие она получала от происходящего. Ни на минуту не отводя взгляда от Лукаса и продолжая улыбаться ему, она закрыла дверь ногой и заперла ее на щеколду. – Мне кажется, что сегодня опасность угрожает именно вам, сэр Лукас Мюррей.
– Ох, Боже правый! – выдохнул он и протянул к ней руки.
Кэтрин наконец собралась с силами и, приподняв голову, оглядела спальню. Повсюду валялась их одежда – ее и Лукаса. Она надеялась, что разорвано не так уж много вещей, иначе работающие в прачечной женщины от души смогли бы позабавиться на их счет.
– Ты настоящий дикарь, сэр Мюррей, – пробормотала она.
– Спасибо, моя госпожа, – ответил Лукас, прикасаясь губами к ее груди.
Постанывая от наслаждения, которое дарили его ласки, Кэтрин думала о том, что на самом деле ей следует отослать Лукаса в его собственную спальню. Не нужно привыкать засыпать в его объятиях, ведь потом ей будет трудно вновь отказаться от такого удовольствия. Понятно, что опасно привыкать и к тому, чтобы видеть поутру Лукаса, лежащего рядом в постели. Тут он провел языком по ее напряженному соску и слегка втянул его в себя. Кэтрин задрожала от блаженства.
– Дикарь.
– Ты мне льстишь.
Она рассмеялась, а потом выгнулась навстречу ему, когда Лукас еще глубже вобрал в себя возбужденное острие ее груди и принялся ласкать его языком так, как будто ему некуда было спешить: Его прикосновения сводили ее с ума. Кэтрин запустила пальцы в густые волосы Лукаса и прижала его еще ближе к себе, не давая отстраниться. Она закрыла глаза, погружаясь в волны наслаждения, что омывали каждую частичку ее тела. Ей так не хватало этого – не хватало Лукаса рядом. Конечно, она может позволить себе счастье любить его, ведь это продлится всего лишь одну короткую ночь, которую она же сама и должна будет оборвать прежде, чем придет рассвет.
Лукас опустил руку вниз и принялся гладить мягкую кожу живота Кэтрин, смотря ей в лицо. Она была такой красивой, когда внутри ее начинало все сильнее разгораться пламя страсти. Кэтрин выглядела еще красивее, когда срывала с него одежду, причем проделывая это с такой же скоростью, как и он сам. Лукас думал с удовлетворенной улыбкой о том, что Кэтрин могла быть такой же необузданной, как и он. О такой обоюдной страсти он боялся даже мечтать.
– Кэтрин, ты уверена, что не пьяна? – спросил Лукас, вдруг почувствовав укол вины, что воспользовался ее минутной слабостью.
– Да, конечно. Может быть, совсем немного, но тебе не стоит казнить себя зато, что ты воспользовался моим положением. На самом деле мне кажется, что это я… м-м-м… немного подтолкнула тебя.
Кэтрин тихо вскрикнула, когда он положил руку ей между ног и начал ласкать ее. Она не знала, почему издала такой звук, – то ли от потрясения, вызванного таким интимным прикосновением, толи от удовольствия, которое это ей принесло. Но очень скоро Кэтрин стало все равно. Она прильнула к Лукасу, а тот продолжал сладко мучить ее своими ласками. Когда он начал поцелуями прокладывать себе путь вниз по ее животу, Кэтрин выгнулась вперед и немного покраснела, поняв, что сделала это от нетерпения. Первое прикосновение его теплого рта заставило ее содрогнуться от блаженства, а по телу словно бы пронеслась огненная волна. У нее мелькнула мысль, что ей следует оттолкнуть его, прервать такую шокирующую, интимную ласку, но в тот же момент Кэтрин поняла, что не сможет этого сделать.
