– Да, это просто блаженство, причем не только из-за запаха, но и из-за горячей воды. Ужасно, что нужно столько поработать, чтобы наполнить ею ванну.
– Вот почему у господ и есть слуги.
– Истинная правда.
– Вы волнуетесь?
– Из-за того, что скоро произойдет между мной и Лукасом? И да, и нет. Я уже занималась с ним любовью, хоть это и было давно, а когда это произошло впервые, то, признаюсь, не доставило мне огромного удовольствия. И все же я мечтала об этом много месяцев – все то время, пока думала, что Лукас убит. И хоть он сильно обидел меня, я все еще хочу его. Хотя и очень боюсь, что ужасно разочаруюсь.
– О нет, я не думаю, что так случится. Такой красивый мужчина, как сэр Лукас, должен иметь много… хм-м-м… опыта. Он знает, как доставить удовольствие женщине. Я в этом не сомневаюсь.
Кэтрин перестала вытирать насухо волосы и нахмурилась.
– Я совсем не хочу думать об этом.
Энни рассмеялась и начала мыть голову.
– Да, подозреваю, что не хотите. Но все же я еще скажу, кое-что на этот счет. Я думаю, что он будет пылкий любовник. В нем есть что-то дикое, необузданное. – Энни покраснела. – Глупо говорить так о мужчине, который однажды станет лэрдом.
– Нет, – тихо проговорила Кэтрин, – не глупо. Это именно так и есть. Лукас на самом деле немного дикий. Он выглядит, как настоящий аристократ, чисто говорит, умеет читать и знает много чего о мире, он может быть хорошим правителем своих земель. Но он также носит косы воина, и если бы Ранальд не застал его врасплох тогда у озера, то Лукас бы убил всех его шестерых людей.
– Не может этого быть!
– Может. Я несколько раз видела, как он сражается. Это были не серьезные битвы, атак, попытка урезонить каких-то незнакомцев, которые хотели доказать свою силу на прохожем. Он способен очень быстро двигаться и, кажется, видит все вокруг и сразу, чувствуя своих противников, даже когда те пытаются напасть на него со спины. И сражение действительно… м-м-м… опьяняет его. Он не превращается в дикаря из прошлых веков, но что-то близкое к этому с ним на самом деле происходит.
– О Боже, и теперь бедный парень стал хромым!
– Да, но когда мы прискакали, чтобы спасти его от людей Ранальда, он все-таки задал им жару. Его движения не были такими же быстрыми и ловкими, как раньше, но он бился гораздо лучше, чем любой другой известный мне воин. Да, теперь, когда я вспоминаю о том, как Лукас выглядит в пылу сражения, мне не терпится вновь увидеть, как такая сила и грация помогут ему в спальне. – Она рассмеялась и подмигнула Энни. Подруга покраснела от смущения, но тоже не смогла сдержать улыбку.
Энни вышла из ванны и начала вытираться. Решив искупаться после Кэтрин, она принесла чистые сухие одежды, в которые теперь быстро нарядилась. Потом девушка подошла к Кэтрин, помогла ей расчесать все еще влажные волосы и заплести их в косу, после чего Кэтрин сделала то же самое с волосами Энни. Затем они проворно убрали в маленькой комнате и пошли готовить мужчинам ужин.
Лукас изо всех сил старался не смотреть в сторону Кэтрин, когда они все вместе собрались в общей пещере за вечерней трапезой. Когда она прошла рядом с ним и положила на стол хлеб, Лукас уловил исходящий от ее кожи запах лаванды и почувствовал, как бешено заколотилось его сердце в сладком предчувствии. Он знал, что никогда еще не желал обладать женщиной так сильно, как сейчас. Такого с ним не случалось даже в дни юности, когда он только постигал науку любви и голос плоти, тогда еще неприрученный, говорил в нем на полную мощь. Ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не вскочить на ноги и не унести Кэтрин в спальню. К счастью, Лукасу помог Уильям, а вернее, еле заметная ухмылка, что время от времени появлялась на губах воина. Он не собирался еще больше веселить его.
Когда Лукас и Кэтрин наконец незаметно ускользнули из общей комнаты, Лукас испугался, что он сейчас начнет изрыгать пламя – так сильно бушевал в нем огонь страсти. Лукас намеревался неторопливо прогуляться с Кэтрин, поговорить и, быть может, сорвать несколько поцелуев. Но теперь он едва сдерживался, чтобы не прижать ее к стене немедленно, всего в нескольких шагах от той пещеры, где все ужинали, и овладеть ею прямо там. Лукас надеялся от всего сердца, что Кэтрин, ведущая его сейчас в свою спальню, хотя бы наполовину, разделяла бешеную страсть, овладевшую им.
Кэтрин подошла к небольшому столику, на котором стояло вино. Наливая себе и Лукасу по полному бокалу, она заметила, что у нее дрожат руки. Все то время, пока она находилась в большой пещере, ела и разговаривала с остальными, она не переставала думать, что же произойдет, когда ужин будет окончен. Кэтрин была настолько взволнована, что не знала, сможет ли сделать глоток вина, не разлив бокал. Когда Лукас подошел и встал сзади нее, она почувствовала такой жар во всем теле, что ей показалось удивительным, как по ней ручьем не заструился пот.
– Ты на самом деле хочешь это вино? – спросил он, целуя ее в шею и ощущая, как от прикосновения его губ Кэтрин задрожала.
– Ты хочешь сказать, что тебе оно не нужно? – задала она ему вопрос, не удивляясь тому, что в ее голосе прозвучали хриплые нотки.
– Единственное, что мне сейчас нужно, – это ты, Кэт. Я хочу, чтобы ты очутилась в моих объятиях совершенно обнаженной. А потом на кровати, на полу или у стены. Или, может быть, во всех этих местах.
– Ох! Я не думала, что ты будешь таким… – Кэтрин попыталась подобрать нужное слово в затуманенной страстью голове.
– Нетерпеливым? – прошептал Лукас, начиная расшнуровывать ее платье. – Да, я нетерпелив. Не знаю, как ты, но я целый год мучился от голода, целый год я думал только о тебе…
Кэтрин не сразу поняла, что имел в виду Лукас. Когда смысл его слов дошел до нее, она чертыхнулась и отпрянула от Лукаса, не обращая внимания на расстегнутое платье, которое почти сваливалось с нее.
– Что ты хочешь этим сказать? Что значит «не знаю, как ты»?
Лукас поднял вверх руки.
