она вышла за Таггерта… Воображаю, что Ли почувствовал себя обязанным…

– Он, должно быть, обсуждал с тобой все подробности, – сказала Блейр, внезапно насторожившись.

– ..когда оказался свободным. Беда в том, что я замужем, и мы думали, что мой муж никогда не даст мне развода. И знаешь, в тот день, когда вы поженились, я узнала, что свободна.

– Значит, он оставил меня ради тебя, – констатировала Блейр. – Ну а теперь я свободна, а ты привязана к стойке, но я уверена, все образуется. Извини, мне нужно подышать свежим воздухом.

Выйдя на улицу, она почувствовала себя легко и свободно, словно сбросила фунтов двадцать. Ей было весело. Неважно, что говорил Ли, какие-то сомнения у нее оставались. Но теперь Блейр знала, что он говорил правду.

Она стояла на крыльце и полной грудью вдыхала свежий, прохладный воздух. Подлетела переливающаяся всеми цветами радуги колибри и принялась исследовать красный крестик на рукаве. Блейр стояла очень тихо, разглядывая крошечную птичку, и улыбалась. Та поняла, что ничего съедобного здесь нет, и улетела. Продолжая улыбаться, Блейр направилась туда, где в траве прятался Ли.

Она молча села рядом с ним и прислушалась к ветру, шумевшему в осинах над их головами.

– Она не знала, как зовут Хьюстон, – сказала Блейр наконец и, когда он взглянул на нее с любопытством, продолжила:

– Я не всегда была частью твоей жизни, а Хьюстон была. Не представляю, чтобы кто-нибудь из твоих знакомых не слышал ее имени, хотя бы в связи с количеством присылаемых ею писем.

Ли обнял ее, улыбнулся и покачал головой:

– Ты не поверила мне, а ей поверила. Что ж, и на том спасибо.

Она прижалась к нему, и так они сидели рядом, слушали шум ветра и молчали. Блейр думала о том, что чуть не упустила свое счастье. Сделай она по-своему, она сейчас была бы в Пенсильвании вместе с Аланом. Алан, такой незначительный, он еще даже не врач и, возможно, никогда не станет таким прекрасным специалистом, как Лиандер. Алан, который не знает, каким концом держать ружье. Алан, скорей всего, пошел бы к шерифу, потому что не отважился бы сам спасать свою жену.

– Спасибо, что спас меня, – сказал она, имея в виду нечто большее, чем это похищение.

Ли заглянул ей в глаза и оттолкнул от себя, словно она превратилась в отраву.

– Я хочу, чтобы ты села вон под тем деревом, – сказал он, голос его дрогнул. – Я хочу с тобой поговорить, но не могу, когда ты так близко.

Блейр так обрадовалась, что встала на четвереньки и приблизила свое лицо к лицу Ли.

– Ты, кажется, сожалеешь о той ночи, – проговорила она, почти касаясь его губ своими губами. Ли отпрянул.

– Отойди! – приказал он, и в его голосе прозвучала угроза. – Я не могу одновременно караулить и заниматься с тобой тем, чем хочу. Отодвинься туда и сиди спокойно.

Блейр послушалась, но от его слов по спине у нее побежали мурашки. Через несколько часов Таггерт приведет шерифа, они поймают бандитов. Ли сможет освободиться от Франсуазы и они останутся одни. Она вспомнила их самую первую ночь, взглянула на него сквозь ресницы и услышала, как он затаил дыхание.

Блейр обрадовалась, когда он отвел взгляд.

– Я составил план, который может сработать, – сказал он, глядя на лес. – От тебя требуется, чтобы ты помогла этой женщине бежать. Сегодня вечером я заведу разговор, который будет означать, что я хочу сбежать с Франсуазой, мы даже можем изобразить ссору. Уверен, ты с этим справишься, – добавил он, поворачиваясь к ней. – Что это значит? – выдохнул он.

– У меня ослаб чулок, – невинно ответила Блейр. Она подняла стройную ножку и получше натянула черный хлопчатобумажный чулок, от всей души сожалея, что он не шелковый. У Хьюстон, наверное, есть такие. В свой медовый месяц она, без сомнения, носит только тончайший шелк.

– Блейр, – сказал Лиандер, – ты испытываешь мое терпение.

– М-м-м, – протянула она, опуская ногу. – Что ты говорил насчет ссоры?

Лиандер отвернулся, и Блейр заметила, что у него дрожит рука.

– Я сказал, что хочу, чтобы мы разыграли ссору, а потом ты должна всыпать что-то в, мой кофе так, чтобы Франсуаза это видела. Пусть думает, что ты решила скорее усыпить меня, чем отпустить с ней.

– Ты ведь не сбежишь с ней, а?

– Я поберегу силы на потом, – сказал он таким тоном, что сердце Блейр заколотилось. Ли снова посмотрел на лес.

– Я хочу, чтобы она сбежала. Я завяжу узлы так, что она сможет развязать их, но на это у нее уйдет часа два. А пока она будет над ними трудиться, я планирую совершить маленькую вылазку.

– Пока ты якобы спишь?

– Насколько я понимаю, она очень осторожная женщина. Ей в жизни приходилось нелегко, поэтому я хочу, чтобы она почувствовала себя в полной безопасности: я сплю под влиянием снотворного, а ты хочешь, чтобы она исчезла. Она ведь даже не попыталась бежать, когда мы добирались сюда, – припомнил он.

– Слишком крутой склон. Она бы не смогла.

– А ты разве не пыталась выбраться из каньона? Блейр улыбнулась ему:

– Откуда ты знаешь?

– Предположение, основанное на твоей безрассудности и твоей уверенности, что с тобой ничего не случится. Ну как, ты согласна? Ты сможешь устроить настоящий спектакль?

Блейр ухмыльнулась:

– Мы с тобой находимся здесь исключительно в силу моих незаурядных актерских способностей.

Он, вернул ей улыбку.

– Тогда иди туда и слушай ее рассказы. Заставь ее думать, что ты веришь каждому ее слову. Заставь ее думать, что ты готова убить меня.

Блейр поднялась и посмотрела на него сверху вниз.

– Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, пока не получу свою брачную ночь, – сказала она и, когда Ли начал подниматься, бросилась бежать к домику, высоко подняв юбки.