Мне, мать пречистая, ей-ей,
Час от часу тяжеле.
Мне снилось, что царица фей -
Жена моя и будто с ней
Мы спим в одной постели.
По ней тоскую я душой,
Я не хочу жены другой,
Меня достойной нет Девицы;
Я в поисках объезжу свет,
Чтоб наконец напасть на след
Приснившейся царицы».
Наш рыцарь снова поскакал
По долам и по склонам скал,
И поздно, перед ночью,
Край фей, который он искал,
Среди глуши лесной предстал
Пред рыцарем воочью.
Он смотрит, отирая пот
И широко открывши рот, -
Места пустынны эти:
Как будто вымер весь народ,
Никто навстречу не идет,
Ни женщины, ни дети.
Но вот ужасный великан -
А был он Олифантом зван -
Вдруг выбежал навстречу,
Крича: «Ни с места, мальчуган,
Не то – свидетель Термаган – [123]
Коня я изувечу
Дубиной.
Средь арф и флейт царица фей
Живет в стране чудесной сей
Владычицей единой».
Ответил сэр Топас: «Постой,
Сразимся завтра мы с тобой,
Я за оружьем съезжу;
Ужо – могу поклясться я -
Вот этим острием копья
Попотчую невежу.
Я смело
Твой мерзкий проколю живот
И, только солнышко взойдет,
Дух вышибу из тела».
Тут рыцарь обратился вспять,
А великан в него метать
Стал из пращи каменья;
Но избежал их сэр Топас,
Его господь от смерти спас
За храбрость поведенья.
