На кораблях явились христиане.
И вестника послал султан о том,
Что, мол, грядет к нему супруга в дом;
Пусть мать и все ее достойно встретят
И этим Сирии любовь отметят.
Сверкающей нарядами толпой
Сирийцы с моря шли с гостями вместе,
И матерью султана был такой
Прием оказан молодой невесте,
Какой лишь дочери пристал по чести;
В ближайший город, под приветствий гром,
Бок о бок прибыли они верхом.
Я думаю, что менее прекрасен
Был Юлия триумф, что нам Лукан [114]
Представил сказочнее всяких басен,
Чем этот двойственный чудесный стан,
Когда бы не султанши злой обман.
Змея гремучая, она скрывала
Смертельное под речью льстивой жало.
Великолепной свитой окружен,
Явился вскоре и властитель края
К своей невесте юной на поклон.
В сей ликованья час их оставляя,
Про дня конец вам только сообщаю:
Когда умолк веселой встречи гул,
Все спать легли, и стан двойной уснул.
День наступил, когда султаншей злою
Был пир устроен, роскошью богат.
И вкруг столов нарядною толпою
Уселись христиане – стар и млад.
Был бесконечен блюд отменных ряд,
Но дорого им стали эти блюда
Пред тем, как пробил час уйти оттуда.
Тут, на земле, блаженства каждый час
Бедой венчается, – счастливой доли
Всегда мучителен конец для нас.
Нет под луною радости без боли.
Свое доверье к року побороли
Лишь те, кто помнит в миг счастливый свой,
Что будет этот мигсменен бедой.
Чтоб лишних слов не тратить, вам скажу я,
Что римская дружина и султан
Убиты были, за столом пируя.
Констанце лишь – одной из христиан -
Спастись от гибели был случай дан.
Султаншей, власти жаждавшей, заране
Знак подан был кровавой этой бане.
Убиты были также наповал
Сирийцы все, принявшие крещенье.
