Раздвинув ее ноги, он погрузился в нее, в нежное бархатное тепло. Он двигался медленно, нарочито, каждый раз удаляясь, а потом снова пронзая ее. Ее руки теснее прижали его. Обхватив ногами его спину, она подняла бедра, чтобы принять его.

– Это то, что ты хочешь, Елена? – его губы раздавливали ее, он проникал в нее все быстрее и быстрее, каждый раз останавливаясь, прежде чем она успевала отдаться ему. Он действовал с какой-то болью, его страдание было сродни ее страданию.

– Я ненавижу тебя, – закричала Елена, когда он освободил ее губы.

Не в силах сдерживать себя больше, он насмешливо улыбнулся, дразня ее, в то же время он яростно вошел в нее, сильно, глубоко, подводя ее к вершине страсти на своих волнах.

Она вскрикнула, выгибаясь к нему, наконец, достигнув вершины желания.

Он ухватил ее за бедра, поднимаясь навстречу, вздрогнув, извергая свое семя в ее плоть.

Когда волны прилива угасли, вернув его на мягкий золотистый песок, он упал на нее, тело его было покрыто потом и влагой от их соединения. Его дыхание срывалось, он, наконец, покинул ее и лег рядом.

Теперь, когда его кровь и злоба остыли, он заметил слезы, бегущие по ее щекам. К нему вернулся разум, и он с ужасом осознал, что сделал. Он уверял себя, что ему наплевать, что он причинил ей боль. Разве она этого не заслужила? Но ее глухие рыдания разрывали ему душу. С сердечной болью он поднял дрожащую руку и вытер слезы с ее щек.

Она резко отпрянула. Глаза цвета топаза, в которых были раньше только любовь и доверие к нему, теперь наполнились горестным страданием и печалью.

– Почему, Мигуэль? Что я сделала, чтобы ты так обращался со мной? – прошептала она.

Он глядел на нее, пораженный болью в ее глазах. Он намеревался наказать ее, помучить за встречу с Гулермо, но его собственное сердце было полно печали и сожаления о грубом поступке. Затем, вспомнив Елену и Гулермо рядом, он отбросил в сторону свои чувства.

– Почему, Мигуэль, почему ты обращаешься со мной, как с проституткой?

Он не поверил своим ушам, услышав ее вопрос. Эта женщина, должно быть, ведьма! Дьявол внутри ангельского тела, решивший довести его до безумия. Не в силах отвечать, он поднялся с постели и облачился в свою одежду.

– Ты негодяй! Ты грязный бандит! – Каждое слово она произносила отчетливо, презрительно, ярость исходила от всего ее существа. Она соскользнула с постели и подошла к нему. Ее глаза сверкали, она подняла руку и дала ему пощечину.

Резкий удар ее ладони по щеке прозвучал в комнате, как выстрел. На мгновение он застыл в шоке, потом его охватило пламя ярости. Он схватил ее за шелковистые черные волосы и прижал к себе, удерживая ее руку.

– Что ты теперь намерен делать? Бить меня? – прошипела она голосом, полным презрения.

Находясь во власти искушения, Мигуэль закрыл глаза. Дрожа, он медленно поднял ресницы, ослабил хватку.

– Мы еще не закончили, милая!

– Убирайся! И не возвращайся! Я больше не хочу тебя видеть. Никогда. – Она отбросила волосы со своих глаз. – Если ты появишься здесь снова, мне не нужно звать отца. Я сама тебя застрелю.

Он насмешливо посмотрел на ее обнаженное тело и засмеялся.

Раздался стук в дверь.

– Елена? – тихо позвал голос. – Это Консиция. Впусти меня.

Мигуэль взял сапоги и отошел на балкон, в тревоге размышляя, что будет делать Елена. Быстро надев сапоги, он скрылся в тени лоз.

Елена качнула головой. Что еще там произошло? Она вытерла слезы и уставилась в темноту.

Быстро схватив разорванный ночной халат, Елена запихала его под одеяло. Взяв другой халат из своего гардероба, она надела его через голову. Затем со вздохом пошла открывать дверь сестре.

Когда она открыла задвижку, Консиция рванула дверь и вошла в комнату.

– Ты долго мешкала.

– Я спала, – сказала Елена. – Что ты хочешь?

– Зажги лампу, – сказала Консиция, бросаясь на диван. – Нам надо поговорить.

Услышав злые нотки в голосе сестры, Елена вздохнула. Диего. Карлос. Мигуэль, а теперь еще Консиция. Она в отчаянии встряхнула головой, думая, сколько же ей еще суждено вынести. Дрожащей рукой она зажгла маленькую лампу и отрегулировала низкий немигающий свет. Уселась на стул напротив сестры.

– Ну, в чем же дело? – спросила она, желая, чтобы это все поскорее кончилось.

Консиция сощурила глаза.

– Я считаю, ты уже знаешь. Я говорила с Гулермо. Он рассказал мне, как нашел тебя, когда ты скрывалась в кустах. Ты собиралась шпионить за нами, не так ли?

– Я хотела спасти тебя от тебя самой. Ты не захотела меня слушать. Этот человек опасен.

Консиция фыркнула.

– Вот почему ты бросилась в его объятья?