– Я здесь, любовь моя, – отозвался он позади ее.

Издав звук облегчения, она бросилась к нему. Черный локон закрыл ему глаза, он загадочно улыбнулся ей. Решив наказать его, она подняла руки ему на голову и толкнула вниз. Зная, что он последует за нею, она легко поплыла к тенистому утесу. Он вынырнул, отплевываясь, хватая ртом воздух. Услышав ее смех, повернулся к ней.

– Хочешь поиграть? Да? – проворчал он, ныряя.

Елена смотрела на воду, ожидая всплесков, но их не было. Его рука схватила ее за лодыжку – и это был первый признак, что он здесь. Она набрала воздуха, прежде чем он затянул ее под воду. После того, как он ее крепко обнял, только тогда разрешил подняться на поверхность.

Он глядел на нее, держа в своих руках, беспомощную и неподвижную.

– Кажется, я нашел русалку. – Он провел рукой по ее телу, заставляя трепетать от его прикосновений. Он нежно потрепал в шутку ее за ухо, просунул ладони под ее руки и поднял ее над собой. Взяв в рот кончик ее груди, нежно касался соска зубами.

Сделав то же самое с другой грудью, он взглянул на нее с улыбкой.

– Эта часть – женщина, – он взял ее снизу, прижав к себе. – И у нее нет хвоста, – притворно удивился он. – Не русалка, видно, все-таки.

Он покачал головой, насмешливо глядя на нее.

– Ты не рыба, так что тебя нельзя съесть. Что же мне с тобой делать?

– Я помогу тебе что-нибудь придумать!

Елена соскользнула с его рук и поцеловала в губы. Она удивилась, когда ощутила его возникшее желание.

Мигуэль поднял ее, раскрыв бедра, затем медленно опустил вниз, словно пронзив ее тело. Прижавшись ближе, она заключила его в свой пульсирующий жар, наполняя тело его близостью.

– Именно это ты придумала? – он начал продвигаться внутри нее, его скользкое тело совершало такие медленные, такие волнующие движения, что она едва дышала.

– Почти, – сказала она, задыхаясь, включаясь в этот танец в воде.

Он увеличил силу движений, посылая зыбкие волны, плещущие о скалистые края пруда. Он вскрикнул. Дрожа, тесно прижал ее к себе.

Она изогнулась навстречу ему, ее тело эхом откликалось на его громовой взрыв. У нее закружилась голова в то время, как волна за волной перекатывались через нее, как если бы он все преодолел и взял себе ее душу. Прижавшись к нему крепко, она вместе с ним опустилась под воду.

– Елена?

Она подняла ресницы, удивленная, что лежит на траве. Мигуэль стоял возле нее на коленях. Она улыбнулась.

– Да, любовь моя.

– О, Боже! Я испугался, что утопил тебя, – сказал он со слабой улыбкой.

– Мигуэль, разве так бывает всегда? – спросила она, полная радостного удивления от его любви.

– Что бывает?

– Я не могу объяснить. Я почти умираю и возношусь на небо.

Он взял ее на руки.

– Только с тобой, милая! Только с тобой!

Он поцеловал ее в лоб.

– Теперь, моя восхитительная водяная нимфа, тебе лучше одеться. Иначе у нас не состоится пикник, и ты умрешь от воспаления легких.

– Это же лето, глупый, – она засмеялась, с визгом вырвалась из его рук, когда он завернул ее в свою рубашку и начал вытирать насухо. Обнаружив, что она боится щекотки, он начал ее дразнить, пока она не поняла, что он боится того же самого. Катаясь на траве, как дети, они, наконец, свалились друг на друга.

Они открыли корзинку и занялись праздничной едой. Он сидел без рубашки, которую надел на нее. После того, как они насладились свежим хлебом, яблоками и сыром, они пили сагрию прямо из горлышка, так как Елена забыла стаканы.

Счастливая, довольная и слегка опьяненная, Елена легла на траву, положив голову на плечо Эль Гато. Она была захвачена красотой усыпанного звездами неба. Никогда оно, казалось, не было таким ярким. Луна купала их в своих серебряных лучах, превращая весь мир вокруг них в игру света и теней. Воздух, казалось, был напоен каким-то особым ароматом. Чувствуя магические чары природы, Елена шепнула мужчине возле нее:

– Я бы хотела, чтобы это никогда не кончилось. Я не хочу возвращаться в гасиенду, я бы хотела навсегда остаться с тобой.

Он повернул к ней голову и нежно поцеловал.

– Я тоже хочу этого, родная, – он вздохнул, – но боюсь, что одних наших пожеланий мало. – Он поднял ее руку и поцеловал ладонь. – А теперь, моя милая, хотя я и ненавижу все, что скрывает твое красивое тело, но все же лучше тебе одеться.

Он поднялся с травы и поставил ее на ноги, обнял на мгновение крепко и отстранил.