Когда спазмы утихли, оставив ее ослабевшей и полной удивления, он начал целовать ее, двигаясь вверх, к животу, к груди, наконец, погрузившись в ее губы.

– Елена, моя любовь, моя жизнь, – прошептал он, целуя ее ухо и шею. Его руки ласкали все ее тело, выискивая чувствительные места, о которых она сама даже не подозревала, пока он их не нашел, коснулся, вновь вызывая ее желание. Когда она затрепетала, снова достигая вершины, он поднялся над нею и медленно вошел в нее. Охваченная нетерпением, она подталкивала его, в жажде полностью ощутить в себе его мужскую силу, увлекая его все глубже и глубже в свое тело и душу.

Он выждал, дав ей время для полноты близости, затем начал движение вперед и назад, доводя ее до безумного ожидания. Она уловила его ускоряющийся ритм, удар за ударом, пока, наконец, в жажде найти облегчение, она обхватила его узкие бедра и поднялась навстречу ему. Плача, она напряглась до такой степени, что ей показалось, что она прежде умрет, чем достигнет вершины. Не позволяя ей остановиться, он привлекал ее еще больше ввысь, соединив их тела с силой, напоминающей несущуюся бурю.

Молния расколола небо, пронзив землю горячими зигзагами, поглотив крик экстаза Елены. Взрываясь волнами восторга, она вознеслась своим телом выше белоснежной шапки гор.

Эль Гато взял ее за ягодицы, еще ближе прижав к себе. Его возгласы уносились с раскатами грома, он соединился с ней в то время, как яростно содрогнулось его покрытое потом тело. После момента вечности, его страсть исчерпала себя, и он, обессиленный, упал на ее руки.

Наполненная радостью от того, что они познали вместе, Елена крепко прижала его к себе, гладя его ладонями по спине, ощупывая его крепкие мускулы своими пальцами. Она спрятала свое лицо на его шее, проводя щекой по его усам, тело ее еще трепетало от радости и от его страсти.

Она знала, что он – гангстер, враг ее отца, а значит, и ее. Но сейчас, в его горячих объятиях, она познала любовь и стала женщиной, его женщиной, хотя в глазах Бога и церкви она принадлежала другому. Она совершила непростительный грех, но не чувствовала вины, только странное, полное удовлетворение. Смущенная своими чувствами, Елена не могла понять, как наслаждение может быть злом.

Он поднял свою темную голову и поцеловал кончик ее носа прежде, чем поднялся с нее. Откатившись в сторону, он поднял руки и обвил ее плечи, крепко прижал к себе, всем телом закрывая.

– Елена, любовь моя, – прошептал он ей на ухо, – ты так прекрасна, так совершенна.

– Я люблю тебя, Эль Гато, до потери дыхания, – отвечала она. Повернувшись в его руках, она слегка нахмурилась, глядя на него. Провела пальцем по его шелковой маске, к краям носа и губам, улыбаясь, в то время как он нежно играл с кончиками ее пальцев. – Я только что поняла, что лежу в твоих объятьях уже дважды и даже не знаю твоего имени.

Он напрягся, колеблясь, потом наклонился к ней и нежно поцеловал в губы.

– Мое имя Мигуэль, милая, – прошептал он ей в ухо.

– Мигуэль. – Она вздохнула и потерлась щекой о его лицо. – Мигуэль. – Поток горячих слез заструился из ее глаз. Она поняла, что он начал ей доверять.

Она поднялась на локте и впилась глазами в его лицо. Маска не позволяла разглядеть черты лица, но она поняла, что он ждет ответа.

– Я никогда не предам тебя, Эль Гато, – шепнула она. И хотя ей очень хотелось снять маску, она этого не сделала.

Елена склонилась к нему, чувствуя губами ткань маски, нашла его губы и приникла к ним.

В конце концов, с сильно бьющимся сердцем, она поцеловала его крепко и легла на спину на его руки. Она огляделась и с удивлением увидела усыпанное бриллиантовыми звездами бархатное ночное небо.

– Буря прошла, – сказал он печально.

Острая боль охватила ее – их время истекает.

Она почувствовала уже одиночество.

Слезы застелили ей глаза, когда она посмотрела на него.

– Люби меня, Мигуэль, – прошептала она, чувствуя острое, отчаянное желание снова ощутить его в себе. Она приникла к нему головой, отдавая ему свою жизнь, свою душу – человеку по прозвищу Эль Гато.

Его мужское начало проснулось в нем к жизни – это почувствовала Елена своими бедрами. Его темные глаза сверкали при лунном свете, он поднялся над нею. Улыбаясь, он накрыл ее тело своим. Их любовные вздохи наполнили воздух, как только он снова погрузился в ее волнующее тепло, соединив их двоих в единое целое. С медленным, все возрастающим наслаждением он начал движения внутри нее, и она откликалась на них, пока не соединилась с ним с разгоревшимся пламенем. Он осушал поцелуями ее слезы и ласкал ее шею, шепча в ухо:

– Не печалься, милая, ночь длинная. Наша буря еще только началась!

В ранний рассветный час Мигуэль поднялся на локте и посмотрел на спящую возле него женщину. Его Елена. Его любовь. Его жена. Он провел пальцем по ее шее, вновь почувствовал тепло в своих бедрах. Наваждение! Он не мог смотреть на нее, не испытывая желания взять ее в свои объятия и заняться любовью.

Прошлую ночь они парили среди звезд, каждый раз касаясь земли лишь на краткий миг, прежде чем подняться еще выше. И каждый раз, к его удивлению, ее страсть сливалась с его страстью. Каким же редким сокровищем была она. Женщина, обладающая и красотой, и огнем. И все-таки оставалась нежной и невинной, но жаждала научиться у него всему.

Он с неохотой поднялся с ложа, зная, что им очень скоро следует уехать, чтобы достичь гасиенду до рассвета. Он не мог рисковать, чтобы кто-нибудь обнаружил ее отсутствие.

Мигуэль подошел к скале, где расстелил их одежду после того, как Елена уснула. Она уже высохла. Он оделся, потом собрал ее вещи и положил их возле нее на одеяло.

Он опустился перед ней на колени и коснулся плеча. Ее нежная кожа вызвала у него новый порыв