Он? думал Ангус. Он? Они говорят об Уордене Диосе? Директоре ПОДК?
Кто еще может отдавать приказы трем этим людям?
Неужели обладающий самой большой властью в человеческом космосе человек позволил Морн отправиться с Саккорсо?
Голос Годзена Фрика звучал приглушенно, Фрик словно защищался:
– Я могу действовать через его голову.
Оба, Хаши Лебволь и Мин Доннер, не смотрели на директора ПР словно были шокированы или стыдились его. Изучая пол, Мин тихо сказала:
– Так, как вы поступили с лекарством для повышения иммунитета.
Опасный багровый румянец залил лицо Годзена; но он не ответил.
Продолжая обращаться к полу, Доннер пробормотала:
– Я не люблю играть так грязно.
Сейчас Фрик взорвался.
– О, не нужно вот этих выкрутасов. На вашей совести столько же крови, сколько и на нашей. А может быть, и больше. А иначе почему вас называют палачом? Вы доставили сюда Джошуа, не так ли?
– Я выполняла приказы, – ответила она, словно сама себе. – Я верю ему. Я должна это делать. Но мы должны быть полицейскими. Что пользы, если мы не будем честными?
Хаши деликатно пожал плечами.
– Что такое честность? Мы устанавливаем цель. Затем находим средства, чтобы достичь ее.
Часть крови, лежащая на совести Мин, сверкнула в ее глазах, когда она метнула взгляд на Лебволя.
– Меня начинает тошнить, – прорычала она. – Вы сказали, что собираетесь объяснить нам, как он работает. Делайте это, и я моментально ухожу.
В уголках рта Хаши мелькнула улыбка.
– Хорошо.
– Но я должен предупредить вас, – сказал он двум остальным директорам. – Если вы разочарованы возможностью того, что наш Джошуа не будет запрограммирован на спасение Морн Хайланд, то вам совсем не понравится то, что я скажу.
– Что все это должно означать? – спросил Годзен.
– Я опущу некоторые технические детали, – ответил Лебволь. – А вкратце все это звучит так:
Когда создавалось программирование Джошуа и обсуждались приоритеты и вариации их, это записывалось в информационное ядро его компьютера. В конце концов это стало его неотъемлемой частью. Интерфейс между его разумом и его компьютером позволит ему действовать на основе его опыта и знаний – пока он не попытается нарушить что-нибудь, что шло бы вразрез с его программой. У него будет моральный эквивалент двух разумов. Один, наш, будет посылать ему инструкции. Другой, его, будет действовать согласно этим инструкциям. Внутри себя программа корректируема. С помощью шизо-имплантатов мы можем добиться любого действия, которое не подтверждено его программированием. К несчастью, система ограничена. Проще говоря, трудность заключается в том, что мы никогда не сможем предвидеть любую ситуацию и положение, с которыми столкнется Джошуа. И если обстоятельства сложатся так, что не будут адекватно отвечать его программированию, он будет в состоянии предпринять независимые действия – действия, которые могут стать катастрофой для нас или для наших интересов. Это вы уже знаете.
– Естественно, мы знаем это, – загремел Фрик. – Мы не настолько глупы.
Взгляд Хаши позволял предположить, что у него на этот счет свое суждение, но в его тоне не звучало ни малейшей степени оскорбления.
– Решение проблемы в том, что Джошуа будет работать не один. Его будет сопровождать «партнер». Этот «партнер» будет делать вид, что он его подчиненный, но у него будет возможность отменить программирование, если понадобится. Компьютер Джошуа будет распознавать голос партнера, и когда партнер произнесет необходимый код, новые инструкции будут записаны непосредственно в информационное ядро. Естественно, если мы найдем причины изменить программирование Джошуа со своей стороны, нам нужно будет лишь задействовать его партнера. Изменения будут сделаны очень скоро.
Оба, Мин и Годзен, ждали, пока Хаши изучал их. И через мгновение директор СИ сказал:
– Партнер Джошуа уже отобран и сейчас подвергается интенсивной тренировке. Как вы наверное понимаете, его нельзя контролировать в той же мере, что и Джошуа. Если бы дело обстояло так, то он мог бы лишь уменьшить эффективность Джошуа. Но мы выбрали человека, который особенно хорошо подходит на эту роль. И уверяю вас, что его тренировки ведутся очень интенсивно.
Доннер оскалила зубы и продолжала ждать.
Ангус не мог работать челюстями; тем не менее, ждал и он.
– Не тяни, Хаши, – сказал Годзен. – Кто он?
Хаши Лебволь подмигнул.
– Не кто иной, как наш ценный союзник и коллега Милош Тавернье.
Где-то внутри Ангуса вспыхнул слабый огонек надежды.
– Тавернье? – Фрик выругался. – Вы сошли с ума? Вы собираетесь доверить всю операцию человеку вроде «Тавернье»? У него щепетильности не больше, чем у поломойной машины. Он уже продал службу безопасности Станции. Все, что нужно, это достаточно
