бросился наутёк.

– Мы не знаем, любит ли он кровь, но определённо боится тех, кто на двух ногах, – констатировал Лис.

Ещё через несколько километров стали попадаться признаки близкого поселения этих самых двуногих: в лесу виднелось много пней срубленных деревьев. Лис принюхался и уловил запах горелой древесины – где- то жгли костёр или топилась печь.

Он свернул с главной тропы и крадучись двинулся лесом, скрываясь между молодой поросли и высоких кустов – Инглемаз тихо чертыхался, но не возражал двигаться тайно. Несколько раз они пересекали маленькие тропы, натоптанные людьми, и небольшие ручейки, возможно, остатки ночного ливня. Один раз из-под ног метнулось животное, напоминавшее зайца, но рассмотреть его Лис не успел, поскольку мохнатое длинноухое тельце пулей исчезло в зарослях.

Неожиданно из-за развесистых кустов орешника, донеслась человеческая речь. Она была совершенно незнакомая, гортанная и при этом лающе-писклявая, но то, что звуки издают люди, сомнений не вызывало.

Голоса приближались. Лис знаком приказал Творцу на всякий случай лечь на землю: он хотел сам подкрасться и посмотреть, кто разговаривает, но Инглемаз также беззвучно начал возражать, показывая под ноги: здесь влага настолько сильно пропитала почву, что ложиться пришлось бы в грязноватую жижу.

Пока они препирались жестами, из-за кустов вышли два тёмнокожих человека ростом не более полутора метров, почти голые, если не считать надетых на них нечто среднего между поясами и набедренными повязками, сплетёнными из мягкого лыка. Их лица несли определённую смесь негроидных и австралоидных черт, что подтверждало слова Инглемаза о расовом составе населения, которое он успел сюда забросить. Курчавые волосы шапками стояли над высокими лбами, лица были раскрашены белыми, красными и чёрными кругами и полосами, а в ушах болтались невообразимые кольца то ли из кости, то ли из дерева – в общем, добротный первобытный макияж и бижутерия.

Вооружение воинов состояло из копий с широкими наконечниками, висевшими за спинами, пары бумерангов и каких-то грубых ножей, заткнутых за пояса, но самым удивительным было то, что в руках они держали нечто вроде арбалетов. Насколько Лис знал, ничего подобного в своём арсенале африканские и, тем более, австралийские племена не имели. Да и наконечники копий, стрел и ножи показались Лису странно похожими на металлические.

Пару секунд воины таращились на Лиса и присевшего на корточки в нескольких метрах у него за спиной Инглемаза. В этот момент Лис мог бы спокойно уложить их, но он хотел попробовать установить хорошие отношения с теми, кто захватил Творцов. Кто знает, возможно, Монру и Терпа удастся просто выкупить?

Воины опомнились, и что-то начали быстро говорить, жестикулируя и обращаясь к Лису. Как и все примитивные люди, и не только первобытные, они не на мгновение не задумывались, что их могут не понимать, и старались для доходчивости говорить громче. Лис покачал головой и помотал руками возле ушей и рта, давая понять, что не понимает.

Пигмеи переглянулись и снова затараторили, указывая руками куда-то за спины. Одновременно они начали делать уже вполне понятные знаки, свидетельствующие, что Лис должен отдать им своё снаряжение, а затем куда-то идти.

Лис улыбнулся и знаками показал, что пойти он согласен, но ничего не отдаст. Реакция оказалась мгновенной: воины вскинули арбалеты и направили оружие на него. Лис, продолжая улыбаться, поднял руку ладонью вперёд, как бы призывая не стрелять, одновременно опустив щиток шлема. Увидев, что лицо незнакомца исчезло, и вместо него возникла матово блестящая поверхность без глаз и носа, аборигены выстрелили.

Стрелы ударили Лису в грудь и отскочили. Воины, однако, не испугались и кинулись вперёд с ножами. Вступать в рукопашную схватку не хотелось, и Лис уложил обоих на траву, истратив до конца магазин лучемёта, начатый в бою с каракатицами.

Подобрав и осмотрев оружие аборигенов, Лис увидел, что наконечники копий, арбалетных стрел и ножи на самом деле изготовлены из металла вроде бронзового сплава. Он показал их Инглемазу.

– Когда я привёл их сюда, эти дикари не знали металлических изделий, даже и речи быть не могло.

– М-да, – Лис покачал головой, – не хотел бы я, чтобы они прогрессировали также быстро, как гномы в Проклятом лесу.

Он стал прикидывать, как целесообразнее действовать дальше. Ясно, что оружие аборигенов ему не страшно, но сейчас он искренне пожалел, что не успел снять комплект доспехов для Инглемаза. Если бы они были защищены оба, Лис мог бы напасть на стойбище или деревню и, действуя напролом, освободить Терпа и Монру, не опасаясь за жизнь Инглемаза. Сейчас же Творца могли уложить одной стрелой, и тогда поиск выхода из этого мира будет затруднён. Оставалось посадить пленника дожидаться в каком-то укромном месте.

Лис прислушался – пока в лесу было тихо. Возможно, никто и не слышал криков убитых воинов. Поискав вокруг, Лис нашёл нечто вроде берлоги под корнями вывороченной стихией большой сосны. Срезав несколько маленьких деревьев, он организовал приличное укрытие, которое было трудно заметить, но Инглемаз, узнав о намерениях Лиса, стал категорически возражать оставаться без оружия.

– Что ж, – согласился Лис, – кое-какое оружие я могу тебе оставить.

Он подобрал арбалеты аборигенов и стрелы, уцелевшие в колчанах – всего их оказалось восемнадцать штук. Копья воинов сильно укоротились, будучи перерезанными лучом, но Лис и их оставил Инглемазу вкупе с двумя ножами.

– Забирайся и сиди в этой берлоге, а чтобы ты, часом, не убежал, я спрячу эту штуку неподалёку, – Лис кивнул на браслет – ответную часть «поводка».

– Что у тебя вообще за план? – угрюмо спросил Инглемаз; чувствовалось, что в нём боролись два чувства: желание в принципе избавиться от Лиса и страх оставаться одному в лесу с ненадёжным оружием.

– Эти ребята, – Лис ткнул пальцем в сторону кустов, где валялись трупы аборигенов, – ничего не представляют как военная сила. Я ворвусь в их стойбище, нагоню страху и освобожу Монру и Терпа, после чего вернусь, и мы продолжим наш поход к сказочно прекрасным мирам, куда ты откроешь нам дорогу.

– И тогда ты меня отпустишь? – уточнил Инглемаз.

– Думаю, что у Монры и Терпа тут будет особое мнение, но я же обещал: если я их спасу, то тебя, так и быть, отпущу. Я ведь не такая сволочь, как ты. – Лис скорчил идиотскую улыбку и пошёл прочь от берлоги, куда уже залез Инглемаз.

Отойдя метров десять, так, чтобы его закрывали кусты, он подрезал дёрн под корнями раскидистой азалии и спрятал там управляющий браслет «поводка», после чего двинулся в сторону предполагаемого стойбища или посёлка, ориентируясь на направление, откуда пришли аборигены, и откуда потягивало дымком.

Опасаясь стрелы, которая могла быть пущена из засады, Лис заранее опустил на лицо щиток и взял лучемёт наизготовку.

Про многие дикие племена хорошо читать в приключенческих книжках: занимательно, романтично, экзотично. На деле же первобытный уклад жизни редко граничил и граничит с дипломатией в принципе, что бы ни писали восторженные полусумасшедшие путешественники, которых чудом не прибили за пустую пачку из-под сигарет или вообще не съели в дебрях Амазонки, Африки или на островах Полинезии. В первобытном племени чужой – это нечто непонятное, а непонятное на таком уровне развития – почти всегда зло, которое нужно встречать соответственно. Даже у многих вроде бы в меру цивилизованных представителей homo sapiens непонятное вызывает раздражение и неприятие, а что уж говорить о дикарях!

Примерно через полтора километра Лис наткнулся на стайку таких же низкорослых, кривоногих и практически голых женщин и девочек, которые собирали ягоды, коренья и плоды дедае. Собирательниц охраняли три воина, которые при появлении Лиса приготовились стрелять из арбалетов, и тому ничего не оставалось, как свалить всех троих. В момент, когда он открыл огонь из лучемёта, женщины с криком разбежались, побросав пучки собранных трав и плетёные корзинки. Лис на мгновение замешкался, стоил ли позволить им скрыться, но махнул рукой: стрелять в женщин не хотелось, а для задуманного плана не